Ознакомительная версия.
Привоз недалеко от вокзала. Вокзал тупиковый. Когда я жил в Одессе, произошел любопытный случай. Машинист то ли заснул, то ли зазевался – и тепловоз на всех парах выехал на перрон, расколол его надвое. Такое могло произойти только в Одессе!..
В Одессе живут особенные люди. У них абсурдное мышление, специфический юмор и манеры. Там всегда отвечают вопросом на вопрос. А когда ты спрашиваешь, как пройти до какого-нибудь места, обязательно говорят, куда идти не надо. Особенно грешат этим пожилые одесситы. Я сам с этим часто в детстве сталкивался. Спрашиваю: «Как пройти на улицу Строителей?» – «Вот вы сейчас пойдете прямо-прямо, там будет поворот, так вам туда не надо, пройдете дальше, увидите – киоск стоит, так вам к нему не надо, поворачивайте в другую сторону, идите дальше. Увидите вывеску, туда тоже не идите…» И вот он десять раз скажет, куда тебе не надо, а потом забудет сказать, куда надо. Очень смешно, я все время на это попадался!
Соседи у нас были забавные. Как-то соседка по даче пришла на запах еды и сказала: «Дайте две котлетки взаймы, а то гости пришли – кормить нечем». В Москве максимум за чем приходят – за солью…».
Еще, конечно, яркое воспоминание – посещение Театра оперы и балета в Одессе. Мой дед Григорий Прагин в юности подрабатывал там осветителем. До самых седин он много опер помнил наизусть. Одесский оперный всегда был очень красив…»
Кстати, дед Максима оставил в его душе неизгладимый след. По словам нашего героя: «Если меня спросят, кто тот человек, на которого ты равняешься, я бы назвал своего деда – Григория Робертовича Прагина. Для меня дедушка был всегда ориентиром в жизни и образцом для подражания. Он прошел всю Великую Отечественную. Во время войны после гибели командира бригады, будучи его заместителем, дед вывел танковую бригаду из немецкого окружения с потерей всего одного танка (и тот просто в болоте застрял). Был представлен за это к Герою Советского Союза, но из-за пресловутой пятой графы звезду не получил. В мирное время до 70-летнего возраста дедушка блестяще руководил конструкторским бюро. Для меня дед был всегда источником житейской мудрости, и, если в нашей семье надо было спросить у кого-то совета, и я, и мой брат, и мои родители шли за советом к деду. Если называть кого-то кумиром, я бы назвал его…»
Кстати, по поводу «пятой графы». В годы войны в рядах Красной Армии служило примерно 500 тысяч евреев. Из них звания Героя Советского Союза были удостоены 153 человека. Казалось бы, немного. Но по количеству награжденных этим высоким званием евреи занимали ни много ни мало 5-е место. Перед ними шли: русские (8182 Героя), украинцы (2072), белорусы (311), татары (161).
Итак, в Одессе Максим проучился в школе три года, после чего вынужден был вместе со своими родителями вновь срываться с насиженного места. На этот раз их путь лежал в Забайкалье, в столицу Бурятии город Улан-Удэ, куда Галкина-старшего назначили с повышением – назначили заместителем командующего войсками Дальневосточного военного округа. Жили Галкины в военном городке Сосновый Бор, что в 30 километрах от Улан-Удэ и в 100 километрах от озера Байкал (кстати, Галкины часто возили обоих своих сыновей отдыхать на это озеро). Заметим, что Максим научился плавать примерно в пять лет, благодаря отцу. Это случилось в Крыму, в Алуште, в военном санатории около Медведь-горы. Когда они приезжали в этот санаторий, Максим много нырял, собирал камни, ракушки.
Учился Максим в школе № 5 Улан-Удэ, куда от военного городка было минут двадцать ходу. Наш герой покрывал это расстояние не один, а с группой своих одноклассников. И всю дорогу «травил» им разные байки, которые сочинял на ходу. По его же словам:
«Заводилой я был всегда. Мы шли вместе с одноклассниками до школы, и я рассказывал им фантастический роман, придумывая его на ходу. Межпланетная история, в которой действовал некий Персиваль, полусумасшедший путешественник. А еще у меня была игрушка, такая, знаете, чтобы вешать на стекло автомобиля – чертенок, которого я называл Бесеша. И по вечерам я рассказывал товарищам про него истории. Удивительно другое – товарищи все это слушали! Так сказать, потребляли продукт…»
Так длилось чуть больше двух лет (1986—1988), после чего Галкиным вновь пришлось собираться в путь. Но на этот раз эти сборы были куда более радостными, поскольку ехать им пришлось не в новую «тьмутаракань», а в саму Первопрестольную, то бишь в Москву. Дело в том, что к тому времени началась уже горбачевская перестройка, которая внесла существенные изменения в кадровый состав советских вооруженных сил – там начались массовые пертурбации. Особенно сильными они стали после того, как 28 мая 1987 года на Красной площади приземлился спортивный самолет с гражданином ФРГ Матиасом Рустом. Судя по всему, это была ловко подстроенная провокация со стороны Горбачева и К° с тем, чтобы подвести под сокращение верхушку Министерства обороны СССР. После столь вопиющего «прокола» со стороны советских ПВО был снят с должности министр обороны СССР Сергей Соколов, а также еще несколько десятков высокопоставленных офицеров. Эти пертурбации расчистили дорогу таким, как Галкин-старший.
Как мы помним, в 1985 году он был назначен замкомандующего войсками Дальневосточного военного округа. Командующим в ту пору был Дмитрий Язов. Буквально накануне прилета Руста в Москву (в январе 1987 года) Язова перевели в столицу и назначили начальником ГУКа – Главного управления кадров Минобороны СССР. А спустя четыре месяца, когда грянуло «дело Руста», Язов сменил на посту министра обороны «проштрафившегося» Сергея Соколова. Это оказалось на руку Галкину-старшему, у которого за время знакомства с Язовым установились с ним хорошие отношения. В итоге новый министр поспособствовал тому, чтобы в 1988 году отец героя нашего рассказа перебрался в Москву, заняв должность заместителя начальника (а потом и вовсе начальника) Главного автобронетанкового управления МО СССР.
Таким образом, в 12-летнем возрасте Максим Галкин стал москвичом. Кочевая жизнь по военным городкам и гарнизонам для него благополучно завершилась. Впереди его ждала новая жизнь, в которой весьма существенную роль будут играть соплеменники его матери – без сомнения, представляющие одну из самых сплоченных наций на земле. Речь идет о евреях. В случае с Максимом началось это с нового учебного заведения, куда он попал осенью 1988 года, став учеником 6-го класса средней московской школы № 43 имени Ю. А. Гагарина, что на улице 26 Бакинских Комиссаров, рядом со станцией метро «Юго-Западная» (теперь это гимназия № 1543). Данная школа была открыта осенью 1975 года и довольно скоро приобрела у местной учащейся молодежи негласное название «Синагоги» за обильное представительство в ней евреев – как среди преподавательского состава (С. Либерова, Б. Гейдман, Л. Кацва, Л. Гуткина, В. Арнольд, Е. Эткина, М. Гинзбург, Ю. Завельский – он же директор школы, пробывший на этом посту почти 30 лет), так и среди учеников. Скажем прямо, во многом благодаря своей национальной ориентации, эта школа достаточно быстро стала одним из самых сильных в интеллектуальном отношении учебных заведений в столице. В нем царил культ знаний, где от учащихся буквально требовали хорошо учиться, в противном случае они становились своего рода изгоями – таковых могли заклевать как учителя, так и одноклассники.
Ознакомительная версия.
