Лес уже многообещающе потерял свою пугающую черноту, и радужные перспективы грибного изобилия грели начавшую, было, остывать душу.
В город мы входили триумфально, почти строевым шагом с мыслью о покоренной высоте. Люди, спешившие на работу и по своим делам, иногда оглядывались на двух калик перехоженных в военной форме песочного цвета, не понимая откуда в их патриархальном городке и куда эти “партизаны” без оружия со столь одухотворенными лицами.
Дома вдоль улицы стояли памятниками архитектуры конца девятнадцатого века. Дорожное покрытие, никогда, видимо, не знавшее асфальта также сохранялось жителями как памятник былинным героям, которые спотыкались на местных кочках, проходя через город на войну с монгольско-татарским супостатом. Улица, по которой мы триумфально вошли в город, была довольно короткой и уже через четверть часа мы стояли в историческом центре Торжка возле высокого собора, на вершине которого, конечно же, отсутствовал крест, а окна были плотно заколочены подобием почерневших от времени ставен. Отсюда расходилось несколько улиц, и этот перекресток дорог создавал видимость маленькой соборной площади.
Город уже проснулся окончательно, и люди спешили по своим делам. Мы остановились, чтобы определить, по-военному говоря, свою диспозицию и выбрать направление дальнейшего движения. Влево от нас дорога с небольшим поворотом шла к мосту через реку, рядом с которым стояли каменные остатки торговых рядов, искусно замаскированные под памятники старины, якобы, охраняемые государством. Правее от нас, чуть в горку, оставляя Собор по левую руку, шла улица с двухэтажными постройками прошлого века, государством, видимо, не охраняемыми, поскольку ни о какой реставрации за последние полвека, судя по неопределенному цвету фасадов, речи и быть не могло. И совсем уже направо от нас шла улочка с романтическим загибом средневекового городища.
– Командор, как будем определяться – по компасу и карте или по мху на деревьях и Вашим туманным воспоминаниям? – спросил я у Александра.
– По какому мху? – несколько раздраженно ответил Саша, – я все помню. Сейчас мы спустимся к реке, перейдем через мост и затем чуть правее, держа реку за ориентир, выйдем из города и по дороге пойдем в деревню.
– А знакомство с артефактами Тверского княжества планом не предусмотрено?
– Не время, Родина в опасности, – ответил Саша фразой, обычно используемой им в качестве “отмазки” от глупых вопросов не в меру шустрой молодежи.
– Послушай, – здесь не выдержал уже я, – прошло столько лет с незапамятных дней твоего босоногого детства, советская власть докатилась до отдаленных былинных очагов древней Руси и, может быть, в твою деревню уже пустили общественный транспорт-автобус, например, или, на крайняк, “конку”?
– Ну ладно, давай спросим у людей, – милостиво согласился Саша.
Остановив, спешащую по своим делам девушку, Саша поинтересовался как проехать в деревню Малые Дворки, что в двадцати километрах от города. Девушка попалась вежливая и, видать, из местных, потому что очень доходчиво обьяснила, что от Храма (она так сказала – от Храма) вдоль высокого правого берега Тверцы туда идет автобус № 19 и остановка так и называется-“девятнадцатый километр”, хотя раньше называлась “Церковь”. Саша ее поблагодарил за столь обстоятельный ответ, но, повернувшись ко мне, сказал, что она ничего не знает, поскольку Малые Дворки находятся на левом берегу Тверцы и автобус (если таковой существует) должен отходить с обратной стороны реки и нам надо перебраться через мост. Я с ним вынужденно согласился, поскольку спорить с Александром по вопросам топографии себе дороже – может послать и по азимуту. Действительно, если деревня на левом берегу, то зачем нам автобус на правом, если только там не открыли переправу.
– Какая переправа? Это бывшая Тверская губерния, а ныне Калининская область, Торжокский район, – в сердцах воскликнул Саша.
“Против такой железной логики не попрешь, – подумал я, – придется перебираться через реку”.
Уже на выходе с моста я остановил человека, немолодого и весьма помятого на вид.
– Любезный, – вопросил я его, невольно переходя на какой-то забытый старорусский язык, – правильной ли дорогой идем мы в забытую богом деревню Малые Дворки?
Человек, оторвавшись от своих каких-то тяжких дум, постоял какое-то время молча, затем махнул куда-то неопределенно рукой и в сердцах бросил: “Да идите вы…”
– Ну что я тебе говорил, – просветлел Александр, – правильно идем.
Я понял, что спорить более бесполезно и уже молча шел за Сашей, не беспокоя его вопросами развития современных коммуникаций в отдельных районах нашей бескрайней Родины и напоминаниями о возможности поискать девятнадцатый автобус на левой стороне реки. И вот так, как-то незаметно для себя, мы прошли остатки древнего Торжка и вышли в широкое бескрайнее пространство полей, засеянных льном и, от открывшегося вида этого темно-голубого моря колосящегося льна, душа наполнилась восторгом и уверенностью, что “правильной дорогой идем, товарищи!”
Но радость наша была недолгой. Река, как ориентир, давно скрылась за холмами, а дорога, живописно кем-то проложенная в этих бескрайних полях, неожиданно решила раздвоиться. Причем направления двух новых дорог расходились под весьма значительным углом.
– Куды теперь? – я продолжал разговаривать, как мне казалось, а истинном старорусском языке.
Саша выглядел несколько растерянным, но это продолжалось недолго.
– К реке мы всегда успеем выйти, давай пойдем по левой.
– По левой, так полевой, – мне на самом деле было все равно.
Через какое-то время дорога стала заметно идти вниз, и вдали показались отдельные деревья. А дальше, где-то у самого горизонта показалась какая-то движущаяся фигура. То ли всадник, то ли…
– Ну вот, наконец, – c каким-то еле заметным облегчением в голосе сказал Саша, – правильно идем. Вот и первый тамплиер.
– Кто? – я чуть не подпрыгнул на месте, – Тамплиер? Саша, нам надо срочно позавтракать, у тебя начинается голодный обморок, ты бредишь.
– Я тебе потом все расскажу, а сейчас просто поверь, что это один из потомков тех тамплиеров, что, якобы, сгинули в никуда в XIV веке во Франции.
– Поверить? Саша, двадцатый век, Калининская область, – я был искренне возмущен.
– Вернемся к этому позже, а сейчас надо бы расспросить этого человека о дороге, – Саша остановился и стал ждать человека, который довольно быстрым шагом шел в нашу сторону. Пока мы беседовали с Александром, он успел проделать путь, который вряд ли осилил обычный человек за столь короткое время. Но это был человек ростом под два метра с огромной косматой головой и бородой до пояса. Одет он был в холщевую длинную рубаху, подпоясанную кушаком. Его холщевые штаны были заправлены в юфтевые сапоги, чуть спущенные в “гармошку”. Когда он поравнялся с нами, между ним и Александром была разыграна сцена, достойная отдельной записи в журнале этнографической экспедиции конца позапрошлого века. Александр первым поклонился путнику в пояс и тот тем
