Петр I - Честь, слава, империя. Труды, артикулы, переписка, мемуары

2. На светлишную лестницу, что у Куретных ворот, по которой всходят к хоромам благоверных Государынь Царевен, и от тех хором двором, что против тех же и новых каменных хором Их Великих Государей к Мастерской палате и мимо Мастерской же палаты Великой Государыни, благоверной Царицы и Великой Княгини Наталии Кирилловны, боярам же и окольничим и думным и ближним людям отнюдь не ходить, и никого за собою ни для чего не имать никоторыми делами [никого с собой ни для чего не брать, ни по какому делу].

3. От Приказа Большого Дворца и от Оружейной палаты за преграды, которые устроены по обе стороны [церкви] Рождества Пресвятой Богородицы, боярам же и окольничим и думным и ближним людям никого за собою потому ж не имать, и никого площадных и приказных людей за те преграды не пущать, и для того в тех местах поставить караул из Стрелецкого приказа и караульщикам приказать о том накрепко.

4. От соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы Ризположенскою лестницею, мимо церкви Великомученицы Екатерины к Государской Мастерской палате на двор, что против той Мастерской палаты, никому не ходить и двери замкнуть; также и в Ризположенскую церковь и в трапезу, опричь [кроме] той церкви церковников, с площади никого не пущать и о том караульщикам, которые стоят у Ризположенской лестницы, приказать накрепко.

5. Переходы, что на Троицкое подворье, запереть и никого в те двери и на переходы, без Их Государского шествия и без именного Их Великих Государей указа не пропущать, и о том Царицына чина детям боярским, и истопникам, и сторожам, которые стоят в том месте и у светлишной лестницы, приказать с великим подкреплением.

6. Верховых соборов и церквей: Воскресения Христова, Нерукотворенного образа, Успения Пресвятой Богородицы, Риз Положения, Честного Креста Господня, Иоанна Предтечи, Петра и Павла, Великомученицы Екатерины, протопопам и попам и крестовым и певчим дьякам и церковникам ходить к тем церквам, на которые лестницы кому податно [удобно], во время церковной службы и после того времени, как их спросят и пойдут они по присылке [т. е. когда за ними пришлют], а не собою [т. е. не по собственному желанию], а собою безвременно и им не ходить.

7. Собора Рождества Пресвятой Богородицы священникам к хоромам для крестовой службы ходить, как их когда спросят, и пропущать их за преграду, что по другую сторону той церкви, без задержанья; а которые тоже церкви попы и причетники, к той церкви ходят на Красное крыльцо, и тех церквей и от тех церквей за преграду ж, что построена у той церкви от Приказа Большого Дворца, пропущать без задержанья; а соборных же церквей Благовещения Пресвятой Богородицы, Сретения Господня и иных церквей попам и причетникам, без спроса и без присылки, в Верх и за преграду не ходить.

8. Дворовых людей на светлишную и на каменную лестницы за все преграды в то время как к Великим Государям и к Великим Государыням, благоверным Царицам и благородным Государыням Царевнам позовут с столовым и с вечерним кушаньем, и, покамест они, дворовые люди за кушаньем будут, пропущать; а после столового и вечернего кушанья, и дворовых людей на ту светлишную лестницу и за преграды без дела не пропускать.

А буде кто дворовые люди пойдут в Верх поутру к хоромам для доклада о кушанье, или кого из них спросят, и пойдут они в те места по присылке для какого Их Государского дела: и тех дворовых людей в те места и в те времена пропущать, спрашивая их подлинно, чтоб в те места иных чинов люди, называясь дворовыми людьми, не проходили.

9. На Их Великих Государынь двор, что перед церковью Нерукотворенного образа Спасова, и от той церкви за каменную преграду, перед Их Великих Государей и благоверных Государынь Царевен, деревянные хоромы и к Мастерским палатам, стольников и стряпчих и дворян, и дьяков и подьячих, и никаких чинов людей в те места, опричь Мастерских палат приказных и мастеровых людей, никого отнюдь не пущать; да и Мастерских палат приказным и мастеровым людям ходить в Верх для дел и со всякими хоромными взносы[3], как кого спросят, а собою без дела не ходить.

10. Из которых приказов, по Их Великих Государей указу, велено будет что взнесть к Ним, Великим Государям, в хоромы денег и товаров: и те деньги и товары из тех приказов носить до Мастерских палат тех приказов дьякам и подьячим, а у Мастерских сеней принимать у них и к хоромам взносить Мастерских палат подьячим и мастеровым людям; а дьякам и подьячим, которые деньги и товары из приказов принесут, отпущать тотчас, и против сеней Мастерских палат и в сенях никому не стоять и за преграду в Верх им не ходить.

11. Которых ближних людей и верховых боярынь свойственники и держальники [доверенные помощники] и люди их придут к ним для каких дел: и, придя, им дожидаться у преград или у светлишной и у каменных лестниц на нижних рундуках [ларях], а к кому они пришли, и им велеть про себя сказывать детям боярским, и истопникам и сторожам, которые на тех лестницах стоят; а на верхнем рундуке тех лестниц и за преграды им отнюдь не ходить, и детям боярским, и истопникам и сторожам никого из них не пропущать, а им, ближним людям, к ним выходить и с ними видеться на Рождественской лестнице или у Рождественных же преград, а за преграды их к себе не брать; а боярыням выходить и с ними видеться светлишной лестницы на среднем рундуке у перегороды, а по той лестнице, что к хоромам благоверных Государынь Царевен, сойдя с той лестницы, на низу; а, повидавшись, отпущать их тотчас, и держать их в тех местах и стоять им на тех лестницах не велеть, а отсылать, кто откуда пришел.

12. Всех приказов подьячим с делами стоять и начальных людей дожидаться на Постельном крыльце и в сенях перед Грановитою палатою, а за каменную преграду и в Верх им отнюдь не ходить.

Лекаря Мишку Тулейщикова за то, что он лекарю Андрею Харитонову, вместо раковых глаз, отвесил, во пьянстве золотник сулемы, а он, Андрей, ту сулему давал в рейнском[4] подьячему Юрью Прокофьеву, и тот подьячий при нем умре [умер]: велено сослать с женою и с детьми в Курск, а по лекаре Андрее Харитонове собрать поручная запись, что ему таких вредительных и смерть наводящих статей никому не давать, и сказан Великого Государя указ всем лекарям: буде [если] из них кто нарочно или не нарочно кого уморят, а про то сыщется, и им быть казненным смертью.

Великие Государи указали, и бояре приговорили: Сережке Мореву, женке Катеринке, солдату Ивашке Дмитриеву за их воровство учинить жестокое наказанье: бить кнутом, за то, взяла она, Катерина, у Ивашковой жены Венцылеева, у вдовы Дуньки, дочь ее, девку Маврутку, по знакомству, к себе в гости, и, умысля, воровски с приставом Сережкою Моревым, повезли ту девку Маврутку от нее, Катеринки, с двора, на его, Сережкиной, лошади, будто к матери ее, Мавруткиной, ко вдове Дуньке, и, не возя к матери ее, привезли на двор к Степану Коробьину, а Ивашка Дмитриев ехал с ними ж в одних санях, и втаща, он, Сережка, ее, Маврутку, к нему, Степану, на двор, отдал ему, Степану, в хоромы для блудного дела, и он, Степан Коробьин, над нею, Мавруткою, у себя в хоромах учинил блудное насилование, и учиня, он, Степан, над нею, Мавруткою, блудное насилование, с двора от себя отпустил, и они, Сережка Морев с товарищи, ее, Маврутку, взяв от него, Степана, привезли тою ж ночью к Епишке Сабельнику на двор, а привезши, хотели у него, Епишки, взять ее, Маврутку, к себе ж, не ведомо для какого воровского вымыслу, и ко двору его, Епишкину, для взятья ее приступали, и он, Епишка, взять им, Сережке с товарищи, ее, Маврутки, от себя не дал: потому Великие Государи и указали ему, Сережке, с товарищи за то их воровство учинить наказанье: бить кнутом, а учиня наказанье Сережку Морева, с женою и с детьми, сослать в сибирские городы на вечное житье, а солдата Ивашку и женку Катеринку дать на чистые поруки, что им впредь так не воровать, а в ссылку се Катеринку и солдата Ивашку Дмитриева не посылать, для того что муж ее, Катеринкин, солдат Кузька Федоров сын, прозвище Горбунов, ныне на службе Великих Государей в малороссийских городах; а по указу Великих Государей: которые люди за воровство доведутся ссылки мужеска полу, и тех воров посылают с женами их, а за женино воровство мужей в ссылку не ссылают; а одну ее, Катеринку, от мужа послать не довелось же, а солдата Ивашку Дмитриева не ссылать в ссылку, для того: в умыслу и в ведомости про тот Сережкин умысл, как он умышлял девку Маврутку привезть к Степану Коробьину, не был, только ехал с ним, Сережкою, и девкою Мавруткою к Степану Коробьину на одних санях; а Степану Коробьину за блудное насилование учинить наказанье ж:, бить кнутом, да на нем же, Степане, доправить [взыскать] денег пять сот рублев, а доправя, отдать девке Маврутке за бесчестье ее и на приданое, и послать его, Степана, под начал в Соловецкий монастырь до указу, а что он, Степан, в расспросе своем и с нею, Мавруткою, в очной ставке говорил: учинил-де он, Степан, с нею, Мавруткою, блудное дело по воле ее, а не насилованием, и слался [ссылался] в ее и матери ее прежнем плутовстве в повальный обыск [т. е. предлагал опросить всех соседей], и по той его ссылке повальным обыском сыскивать не для чего; вина его, Степана, в том деле по розыску и по его, Степанову, расспросу явна и без повального обыску, потому, сказал он, Степан, в расспросе своем и сам, что он Сережке Мореву, наперед того к нему девкина привозу, говорил, чтоб он к нему привез женку или девку для блудного дела, да и Сережка Морев про то в расспросе сказал же, что он, Степан, о приводе женки или девки ему, Сережке, говорил, и по тому его, Степанова, на то беззаконное блудное дело означился умысл; да те ж вышепомянутые люди, которые к нему, Степану, ту девку провозили ж, в расспросе ж, и иные с пытки говорили, что он, Степан, ее, Маврутку, в комнате у себя насиловал, а она, Маврутка, в том у него, Степана, упрашивала, чтоб над нею того насилования не чинил; а по градским законам за такие беззаконные дела не только наказанья, и казнь велено чинить, а девке велено давать из пожитков того, кто ее изнасилует, потому и довелось ему, Степану, за то его насилование учинить наказанье, а за бесчестье девки и на приданое взять на нем те деньги, пятьсот рублев, чтоб иным впредь было неповадно так делать.