Все это было исследовано в академии, в тесном уголке за шкафом…
Миновала зима. Будущий врач с грехом пополам сдал медицинские зачеты, чудесно преуспел в лаборатории зоолога, и его снова потянуло на простор. Каникулы он проводит на Кавказе, на ледниках Казбека, в пешем хождении по Военно-осетинской дороге. Тут каждая букашка глубоко занимает его, каждый дом и поселение – источник для наблюдения, познания края и людей. Молодой путешественник снова пишет дневник и готовит статьи, в тайной надежде окупить ими расходы по поездке.
На втором курсе профессор зоологии как-то на лекции заметил:
– Кожа рыб еще недостаточно изучена; особенно нуждаются в исследовании ядовитые рыбы. Общеизвестно, какие страдания причиняют уколы морского ерша и дракона.
– Позвольте, я займусь этой темой, – предложил Павловский ученому.
– Отлично, – согласился профессор. – Вы получите командировку на биологическую станцию в Севастополь и во время каникул поработаете там…
Этого только и нужно молодому студенту. Уже с начала учебного года его донимала забота, где он достанет денег для разъездов во время каникул. Предложение ученого обеспечивало ему приятное путешествие по Крыму и возможность проделать полезную работу.
– Вот вам книжка Линстова, – сказал ему профессор. – Книжка – дрянь, вы когда-нибудь напишете лучшую. Проштудируйте все-таки ее, кое-чему она вас научит.
Все лето студент проводит в Севастополе, исследует железы в плавниках морского ерша и дракона, изучает действие их ядов на человека. Очередные каникулы он проводит в Самарканде, командированный на практику в госпиталь. В будущем, 1909 году Павловский окончит академию и получит звание военного врача. Долг обязывает его подумать о своей будущей профессии, хоть немного подготовиться к ней. Между тем в течение двух последних лет его редко видели на лекциях, он дневал и ночевал в лаборатории. Один вид операции мучительно сжимал его сердце, запах хлороформа вызывал тошноту… И здесь, в Самарканде, он все время проводил в лабораториях госпиталя, в хлопотах и размышлениях о рыбке маринке. Эта водная обитательница, очень схожая с карпом, несет в себе ядовитую икру. Кожные железы ее, подобно железам ерша и дракона, таят в себе угрозу для человека. Что замечательно: мясо рыбы съедобно, а икра – настоящая отрава. Как пройти мимо этого спокойно!
Одними экскурсиями в биологию маринки дело, конечно, не обошлось. Студент прибыл в Самарканд с фотоаппаратом и твердым намерением запечатлеть на пластинке все горы и ледники Средней Азии. Между делом он собирает скорпионов, чтобы заняться в будущем ими всерьез, и готовит записки для очередной литературной статьи.
Работа «Кожные железы ядовитых рыб» закончилась удачно, студента удостоили золотой медали, на которой значилось: «Питомцу в надежде, что он будет заботиться о здоровье граждан». Чудесное назиданье, но Павловский, увы, думал тогда о другом. Год спустя он проваливается со своим конкурсным сочинением по медицине и лишается надежды быть оставленным при академии.
В судьбе молодого человека, вынужденного расстаться с медицинской академией и стать младшим полковым врачом, принимает участие его профессор и наставник Холодковский. Трудно сказать, что больше нравилось ученому в Павловском – горячая ли любовь к зоологии или страстный интерес к литературе. Знаменитый профессор сам изведал на себе силу этих влечений. Литературные эксперименты его имели значительный успех. Широко известны его перевод «Фауста» на русский язык и ряд мастерски написанных стихотворений.
Павловского прикомандировывают к кафедре зоологии при Военно-медицинской академии сроком на один год. Он ведет практические занятия со студентами и пишет работу «Ядовитые железы членистоногих». Будущий зоолог собирает пауков и многоножек, ос, скорпионов и пчел – готовит диссертацию на первую степень доктора медицинских наук. Сколько планов у него связано с этой работой! Во-первых, он оправдает надежды профессора, своего доброго гения и покровителя. Во-вторых, счастливый исход позволит ему остаться при академии и откроет путь к защите диссертации на степень магистра зоологии, без которой не отделаться от нелюбимой медицины. Для новой же диссертации – «История развития скорпионов» – предстоит совершить поездку в самое логово древнего хищника, в Африку…
Надежды и мечты осуществились – Павловский доктор медицинских наук. Двадцати девяти лет его избирают приват-доцентом Военно-медицинской академии, и в 1914 году он направляется в Африку. Год спустя молодого доцента видят в барханах Средней Азии охотящимся за песчаными скорпионами. В декабре 1917 года Павловский защищает в университете диссертацию и добивается степени магистра зоологии и сравнительной анатомии. «Зоолог от ядовитой железы», как его шутя называют товарищи, завершает свой труд, начатый еще на студенческой скамье: выпускает в свет книгу о ядовитых животных. Она объединяет его работы о рыбах, членистоногих и скорпионах.
«Наша скромная обязанность, – сказал один из знаменитых зоологов, – вникнуть в хаос, царящий в природе, понять и упорядочить его для самих же себя. Из века в век образуются новые разновидности насекомых и животных, внешне схожих подчас, но глубоко различных по своему составу. Выяснить их подлинную сущность и поделиться этим с другими – истинный долг систематика».
В основном это верно. Но сидит иной зоолог в рабочем кабинете, обложенный препаратами, сухими насекомыми, шкурками, набитыми ватой и паклей, и описывает формы организмов, как если бы они были живыми пред ним. Обнаружив на ножке фаланги лишних два-три волоска, систематик объявит находку новым видом и в сухом описании оповестит об этом мир.
Понадобится такому ученому составить себе мнение о строении насекомого – он рассечет организм на тончайшие пластинки и с помощью микроскопа и воображения примется гадать, каков объем органов и их расположение, если мысленно соединить эти срезы и воссоздать организм.
Творческая натура Евгения Никаноровича Павловского уже с первых шагов не мирилась с бесплодной методикой, его взор обратился к искусству учителя, профессора Холодковского, и предшественников его – русского ученого Брандта и голландца Сваммердама. Эти ученые с помощью примитивных оптических приборов изучали строение таких «презренных существ», как вошь и комар, муха, блоха и гусеница. Орудием вскрытия им служила швейная игла. Этим инструментом извлекались на свет желудок, кишечник, дыхательная трубка, половой аппарат и нервная система насекомого. Восхищенный результатами анатомической работы, Сваммердам наивно писал своему покровителю:
