В 1206–1227 годы из глубин Азии на Европу накатилась неудержимая лавина монгольских завоевателей во главе с не знавшим поражений Чингис-Ханом. Над всем западным миром, только-что проснувшимся после многовековой спячки, казалось, нависла угроза гибели под копытами монгольских коней. С невообразимой быстротой монголы захватили Китай, Среднюю Азию, Багдадский Халифат, Русь. Под власть монгольских ханов подпало огромное царство, в котором закон диктовался первобытными кочевниками. По выражению английского историка Юля, «во всей Азии и Восточной Европе, от границ Польши и Сицилии до Амура и Желтой Реки даже собака не могла залаять без позволения монголов?».
Владычество монгольских кочевников сыграло крайне отрицательную роль в хозяйственном и культурном развитии народов Восточной Европы, в частности русских княжеств и Польши. Однако годы великих ханов были годами оживленных связей европейцев с Востоком, особенно с Китаем. Папа Иннокентий IV направил в 1245 году к хану в его столицу Каракорум монаха Плано Карпини в качестве миссионера, на которого была возложена задача обращения в христианство как самого хана, так и его подданных. В 1253 году французский король Людовик Святой, горевший тем же благочестивым желанием, отправил другого монаха, Рубриквиса. В 1271 году путешествие в Китай совершил знаменитый венецианец Марко Поло. Книга Поло, повествующая о чудесах Катая и Чипанго, сыграла исключительную роль в формировании географических представлений европейцев позднего средневековья.
В это время шелк и слоновая кость, бумажные ткани, пряности и благовония провозились в Европу по монгольским землям. Генуя, прочно державшая в Каффе под своим контролем Северный путь в Китай, обогащалась как никогда раньше. Венеция, получавшая те же товары по Среднему и Южному путям, также не имела оснований к недовольству монгольскими ханами.
Торговля Европы с Китаем резко упала после того, как в 1 368 году китайцы восстали против монгольской династии и низвергли ее. Новые китайские богдыханы из династии Минг захватили вскоре и самое Монголию, превратив ее в свою провинцию. Китайскому торговому либерализму монгольского периода пришел конец. Китай оградился от внешнего мира глухой стеной. Под страхом смерти ни один иностранец не смел более попирать своими ногами землю Небесной Империи. Европейская торговля с Востоком лишилась одного из самых богатых источников снабжения.
Выключение Китая из европейской восточной торговли могло быть лишь тяжелым эпизодом. Оно не могло подорвать ее корней. По-прежнему были открыты рынки Каира, Багдада. Товары поступали из Индии, Цейлона, Явы, с Аравийского полуострова. Генуя и Венеция продолжали развозить по всем европейским портам снадобья, пряности, краски, ткани.
Но вот над ослабевшей Византией, почти потерявшей силу сопротивления после разгрома ее крестоносцами, нависает смертельная угроза. Константинополь осаждает огромная армия тюрков-османлисов.
Тюркское племя сельджуков еще в X веке начало опускаться со среднеазиатского нагорья к западу, сокрушая на своем пути все плоды городской цивилизации и оседлой жизни. Позади завоевателей оставались лишь голые степи для кочевья. Огнем и мечом прошли сельджуки в XI веке по Малой Азии, обратив ее цветущие города в развалины. В конце века дошли они до стен Царьграда, но долгие годы кочевники были бессильны против этого европейского аванпоста.
Только через четыре века наследники сельджуков— османлисы, воспользовавшись старческим маразмом Византии, овладевают, наконец, ее столицей. Напрасно Генуя, опасающаяся за судьбы своих черноморских колоний, изо всех сил помогает византийцам. В 1453 году тюрки под водительством Магомета II проникают за стены древней столицы Константина.
Сразу обрывается связь генуэзцев с Черным и Азовским морями. Не только огромные богатства, но и множество сограждан отрезаны от метрополии. Генуэзцы пытаются выручить своих людей, прорываются с боем через проливы, пересекают Балканы. Но эти героические меры не могут изменить положения.
После взятия Константинополя Магомет II движется на север. Турецкий флот осаждает Каффу в 1475 году. Генуэзцы отчаянно сопротивляются, но греко-армянское большинство населения, в надежде на милость победителей, принуждает их к сдаче. Семьдесят тысяч жителей Каффы частью перебиты, главным же образом распроданы на невольничьих рынках Леванта. После этого одна за другой в руки тюрков попадают черноморско-азовские колонии и фактории.
Венецианцам недолго пришлось торжествовать по поводу гибели генуэзской восточной торговли. Вскоре кривые ятаганы османлисов перерубили одну за Другой жизненные нити венецианской торговли. Тюрки овладевают сирийским побережьем и лежащими за ним землями. Паралич охватывает и Средний торговый путь. Только на юте, через Суэцкий перешеек, еще возможна торговля благодаря договору венецианцев с мамелюкскими султанами Египта, но и здесь она вскоре замирает. Жизнь постепенно уходит из всего восточного угла Средиземного моря.
В XV веке восточная торговля больше, чем когда бы то ни было ранее, нужна была Европе. Спрос на восточные товары неизмеримо возрос, но доставлять эти товары по сколько-нибудь сходной цене становилось почти невозможным. Единственный оставшийся еще открытым Южный путь стал очень дорог. Венецианцы вынуждены платить мамелюкам непомерные пошлины. Из-за больших расходов индийский перец в Александрии стоит в три раза дороже, чем в Калькутте, а за аравийский ладан здесь приходится платить в пять раз больше, чем в Мекке. Это вызывает огромный отлив золота и серебра из Европы в южные страны Азии. Благородные металлы в Европе дорожают. По свидетельству современников, в течение XV века стоимость золота и серебра по сравнению с хлебом поднялась вдвое. Такое положение вещей вносит расстройство в хозяйственную жизнь многих евро-пейских стран. Королевские советники и епископы, монахи и баккалавры ломают себе голову над разрешением мудреной дилеммы: отказаться от продуктов Востока невозможно, покупать их далее у венецианцев разорительно и непосильно. Как быть? Нельзя ли пробраться к местам произрастания пряностей, к шелку и жемчугу, минуя торговцев Багдада и Каира, посредников Венеции, избегнув уплаты пошлин мамелюкам и бакшиша туркам?
Захват османлисами Константинополя нанес смертельный удар торговле Генуэзской республики.
Старый генуэзский порт не знал уж более прежнего оживления. Именитое купечество постепенно потеряло вкус к рискованным морским предприятиям. Многие торговцы предпочитали отдать накопленные богатства в банк св. Георгия, прибравший вскоре к рукам все доходы государства.
