В конце августа 1874 года Георгий поехал в Петербург сдавать экзамены. Благополучно сдав математику и химию, он пришел на экзамен по физике. К нему подошел высокий худощавый юноша, явно чем-то взволнованный. Он спросил Плеханова:
— Вы собираетесь сдавать экзамен по физике?
— Да, для этого я и пришел сюда.
— Если сегодня будет экзаменовать Краевич, то обязательно провалитесь.
— Почему вы так плохо обо мне думаете?
— Да если бы вы знали физику, как он сам, то и тогда он умудрился бы вас срезать.
Затем юноша удалился куда-то, а вернувшись, воскликнул ликующим голосом:
— Ура! Мы спасены: Краевич не пришел, будет экзаменовать другой профессор.
Незнакомец, успокоившись, представился — Всеволод Гаршин. Знакомство их продолжилось, и, пожалуй, ни с кем из студентов не был так близок Плеханов в это время, как с Гаршиным.
В сентябре 1874 года Плеханов стал студентом Горного института. Занимался он со страстью. Особенно увлекала Георгия химия. Первое время очень мешало занятиям отсутствие отдельной комнаты, снять ее было не на что — мать могла посылать Георгию только небольшие суммы. Но через несколько месяцев он получил Екатерининскую стипендию, которую выдавали бедным студентам за хорошие успехи в учебе. Вскоре Георгий мог снять совместно с товарищем — Александром Ивановичем Успенским, студентом Медико-хирургической академии, квартиру на Кронверкском (ныне Кировском) проспекте, в доме № 67. Одна из комнат служила столовой, и нередко в ней ночевали знакомые Успенского, который был связан с революционными народническими кругами. Так Плеханов познакомился с видными народниками, имевшими немалый опыт революционной деятельности и находившимися на нелегальном положении.
Лев Дейч оставил нам портрет Плеханова той поры: «Своей внешностью и костюмом Плеханов… нисколько не походил на «нигилиста»: он одевался чисто, аккуратно, но без претензий на франтовство; волосы на голове причесывал назад, небольшую темно-русую бородку своевременно подстригал… Манерами, приемами и обращением Плеханов также резко отличался от нас: он был вежлив, корректен… У него было очень выразительное, умное лицо, сразу обращавшее на себя внимание. Особенно замечательны были его, казалось, проницавшие собеседника насквозь темно-карие глаза, смотревшие то сурово из-под чрезвычайно густых бровей и длинных ресниц, то с иронической насмешкой».
Знакомство с революционерами — Александром Михайловым, Сергеем Кравчинским, Софьей Перовской, Степаном Халтуриным, Петром Моисеенко имело большое значение для интеллектуального развития Георгия Плеханова. Это в большинстве своем были люди исключительные. Им свойственны самоотверженность, душевная чистота и чуткость, преданность товарищам, благородство помыслов. Ради светлой идеи освобождения своего народа от царской тирании они готовы были пожертвовать всем, вплоть до жизни. Под их влиянием Плеханов уже с этого, 1875 года включился в революционную деятельность народников, храня нелегальную литературу и выполняя различные поручения.
Георгий еще продолжал учиться — ходить на лекции и практические занятия, отлично сдавать экзамены, но в его сознании шла интенсивная работа: осмысление настоящего и будущего.
Среди новых друзей Плеханова не было единодушия. Большинство из них принадлежали к бакунинскому течению народничества, но были среди них и сторонники Петра Лаврова («лавристы»). Между ними шли горячие споры о том, как должно развиваться дальше революционное движение в России.
Теоретические взгляды бакунистов представляли собой смесь самых разных идей. Они с одинаковой яростью критиковали буржуазные порядки и взгляды, призывая к разрушению капиталистических отношений на Западе, и нападали с анархистских позиций на социалистические теории марксистов. Главный враг человечества, считал М. А. Бакунин, — это государство, и революционер обязан бороться за социальную революцию, отвергая политическую борьбу, презирая любую «политику». Бакунисты в России, однако, принимали не все идеи Бакунина, считая необходимым готовиться к всеобщему крестьянскому бунту, который, по их мнению, должен произойти в России в ближайшее время, и направить ее на путь социализма.
Идеолог другого направления в русском народничества П. Л. Лавров был хорошо знаком с Марксом, Энгельсом, с их идеями, некоторые из которых повлияли и на его взгляды, но все же он оставался на позициях утопического крестьянского социализма и идеалистического понимания истории, что отдаляло его от пролетарского революционного движения, от марксизма. «Лавристы» полагали, что ведущая сила развития общества — это интеллигентная личность. Поэтому, для того чтобы отдать свой долг народу, интеллигенция обязана искупить свою вину борьбой с народными угнетателями, с самодержавием. «Лавристы» считали необходимым готовить революцию путем социалистической пропаганды среди крестьян. Вопрос о сроках и методах подготовки революции разделял сторонников этих основных направлений революционного народничества 70-х годов XIX века. Неудачи «хождения в народ», которое было предпринято народниками в 70-х годах, обострили разногласия между этими течениями. Споры на студенческих вечеринках доходили чуть не до рукопашной. Стороны апеллировали к одним и тем же авторитетам, но по-своему истолковывали их положения. Часто в этих спорах упоминалось имя немецкого ученого и революционера Карла Маркса.
Георгий Плеханов решил познакомиться с работами Карла Маркса и его соратника Фридриха Энгельса. Он пошел в Императорскую публичную библиотеку, в которую записался вскоре после поступления в Горный институт. Он любил заниматься в просторном читальном зале, куда пускали студенческую молодежь. Народа в библиотеке, как правило, было немного, и он один занимал целый стол. Дежурные библиотекари уже знали Плеханова как постоянного читателя и с готовностью помогали ему. И в этот раз библиотекарь принес Георгию несколько толстых книг. Это были «Капитал» К. Маркса и сочинения Ф. Энгельса. Но эти книги были на немецком языке, который Георгий знал тогда недостаточно, чтобы прочесть такие сложные произведения. Разочарованный, он ушел из библиотеки.
Своими огорчениями Плеханов поделился с товарищами. Кто-то предложил познакомить его с Иваном Федоровичем Фесенко, большим знатоком истории экономических учений. Иван Федорович был на десять лет старше Георгия и казался ему чуть ли не пожилым человеком. Несмотря на это, между ними установились тесные дружеские отношения. Вскоре образовался кружок из нескольких человек, где Фесенко регулярно читал лекции по политической экономии. Большая часть этих лекций была посвящена разбору первого тома «Капитала».
