Йонатан Нетаньягу - Письма Йони: портрет героя

несмотря ни на что, продолжаю учения. И поверьте мне – при скорости ветра в 70 км в час, при колотящем нас граде, в протекающей насквозь палатке и в неподходящей одежде – это не самое приятное дело.

На следующей неделе я кончаю курс минометчиков и возвращаюсь, наконец, в парашютные войска.

В прошлые субботы я несколько раз ходил на экскурсии. Предыдущие мои прогулки не были связаны с физическим усилием, так как я не хотел перетруждать ногу, но в последнюю субботу я мог ходить как следует, и уж походил. Неделю назад (12-го числа) накануне своего дня рождения, ходил с подругой в Табху, на берег озера Кине- рет. О дне своего рождения я забыл, но, вернувшись, обнаружил прекрасный пирог, который дядя Саадия накануне принес и оставил для меня. Так как я вернулся поздно вечером на исходе субботы, а назавтра в пять утра уже отправился в лагерь, то еще не успел его поблагодарить. Сделаю это в ближайшую субботу.

Позавчера, в пятницу, вдруг засияло солнце, и просторы манили отправиться в пеший поход. Еще раньше договорился с Бари и парой друзей встретиться в Эйн-Геди и провести там два дня. И вот, вместо того, чтобы добираться до Эйн-Геди на тремпах, я взял с собой минимум снаряжения – куртку, флягу и автомат – и отправился один пешком от Арада к Масаде. Настоящей дороги там нет, шел я, в сущности, как на марше, ориентируясь на местности с помощью топографической карты района. Но в этом-то и интерес всех таких прогулок. Я узнал еще одну трассу в нашей стране.

К вечеру пришел на туристскую базу у Масады, а оттуда проехал до Эйн-Геди по шоссе, ведущему на Сдом. Прибыл туда в тот самый момент, как появились там Бари со свитой и со всем багажом. У Бари есть отличная палатка, купленная несколько лет назад за границей. Девушки заготовили в изобилии продукты, все было рассчитано на два дня жизни с комфортом (в этом я полностью полагаюсь на Бари). Прибыл я усталый, голодный и готовый к полному отдыху. Поставили палатку на берегу Мертвого моря, разожгли костер и сварили ужин. Потом сидели у огня, пели и беседовали до поздней ночи. А потом произошли некоторые незапланированные события, которые всю прогулку сделали еще прекраснее.

Ночью снова поднялся ветер, о котором я уже упоминал, "и была полночь", и мы, три молодых пары, вдруг чувствуем, что палатка пошатнулась и рухнула. На наше счастье, она только покрыла нас, как гигантское одеяло, и защитила от ветра и дождя. Просто соорудили мы ее в расчете на летнюю погоду, не ожидая таких событий. Я опасался, что нас смоет в море наводнение, так как идущий в горах Хеврона дождь вызывает мощный поток воды, стекающий через вади к Мертвому морю и сметающий все на своем пути. Но этого не произошло. В эту ночь мы не поставили снова палатку, а только плотнее в нее завернулись, и, по-моему, это было замечательно. Прекрасно я спал в эту ночь.

Утром, как только сквоэь облака и туман проглянуло солнце и придало Мертвому морю и Эдомским горам их чудесные, особенные оттенки, упаковали мы вещи и приготовились оттуда двинуться и поставить палатку в другом месте. Примерно в десять часов мир вокруг прояснился, и мы пошли погулять к источнику Давида вдоль чудесных водопадов и необычайной зелени этого оазиса.

В укромном месте у небольшого водоема устроили пикник, а после обеда поставили палатку, и на этот раз я позаботился сделать это как следует. И действительно, когда обрушились на нас ветер и дождь, мы их, сидя в палатке, вовсе не почувствовали. Готовили еду на газовых плитках и сидели при свечах. Поздно ночью все разобрали, погрузили на машину и поехали назад в направлении Арада. Я вышел на главном шоссе и пошел пешком в наш лагерь.

Дорогая Тути! 31.3.66

Удивляюсь, что способен писать – пальцы совсем замерзли. Сегодня вторник, и дождь, начавшийся в субботу, и не думает переставать. До чего мерзкое положение! Сидеть три дня в протекающей походной палатке, когда дождь лупит то в 10-ти, то в 15-ти сантиметрах от твоей

физиономии, 8 зависимости от колебаний палатки под ветром.

Назначенные на сегодня оборонительные учения по понятным соображениям отменены – дождь такой сильный, что вади, в которых обычно устанавливают минометы, превратились в настоящие реки. Штабные машины заглохли еще вчера, так что мы начисто отрезаны, и вообще – проводить здесь минометные учения не приходит сейчас никому в голову. Продовольствие имеется только то, что привезли в воскресенье. Индийские палатки от ветра порвались и вышли из строя, то есть – их больше нет. Половина боеприпасов испорчена. Оружие увязло в грязи. Только походные палатки еще стоят. Ничего не стоят, но стоят. Последний дождь, начавшись в 2.30 ночи, не перестал до сих пор, то есть до 14.30 дня. Много раз заставал меня продолжительный дождь дома или на учениях, но впервые он лупит меня не переставая так долго. Только сейчас я понял, что значит идущий без роздыха дождь. Сколько можно спать и читать. Господи Боже! Кто-то обнаружил пачку с 5000 конвертов. Это подало идею о том, как стряхнуть с себя отупение.

Когда вы ссадили меня у дорожного знака, показывающего направление на гору Ция, я понял, что лагерь наш находится в восьми с половиной километрах от шоссе, а не в шести. Короче, мне повезло, что вы меня там ссадили, потому что благодаря этому события развернулись так, что придали субботе полное совершенство. Хорошо, что вы не поехали дальше, так как через 200 метров дорога прекратилась, ее размыли потоки. Даже штабные машины по ней не ездят – я сказал, что мы отрезаны начисто.

Итак, я пошел, и вдруг меня захватил великолепный дождь, под который, конечно, попали и вы. Дорога, как сказано, исчезла, и все, что мне осталось, это весьма сомнительный азимут. Опрокинувшись несколько раз в соответствующее количество вади, я решил, что, в крайнем случае, проведу ночь в прогулках по местности – еще один ночной поход, почему бы и нет? Как только я это решил, настроение мое сразу улучшилось. Но судьба решила иначе. Приближаясь к району лагеря, я увидел сверкающий в темноте свет. Вернее, свет сверкнул один раз и исчез. Было так темно, что я ничего не видел. И я подумал, что это бедуинская палатка или, если мне повезет – наш лагерь. Пока не залаяли собаки, я не понял, куда попал. Крайняя палатка, куда я вошел, была одной из десяти. Положение несколько неприятное, учитывая тот факт, что о том, что я тут разгуливаю, не знает никто. Но ясно одно – вставший ночью с постели бедняга араб наверное проклял миг моего появления. Он просто испугался. Опять-таки спасибо тебе, что посоветовала мне зарядить узи. Я-бы все равно это сделал прежде, чем ступить в освещенное пространство, но хорошо, что ты об этом подумала. Вначале он смотрел со злобой, особенно увидев, что я один, но после того, как я сказал ему "Шалом" и будто невзначай похлопал по узи – так, в виде намека,