Если бы я это услышал от кого-то другого, то воспринял бы за пустое прожектерство. Изложения Швенда были свободны от фантастики и мечтательной романтики: говорил человек, который знал, чего хочет, и исходил из своих возможностей. Его трезвые и тщательно продуманные расчеты представились мне шансами, о которых я не мог и мечтать. Средства в иностранной валюте, получаемые нами от государства, были крайне недостаточными для решения необычно трудных задач, вызванных сложившейся обстановкой. Если, к примеру, какому-то агенту для выполнения важнейшей задачи за рубежом требовалось выдать, скажем, 5000 долларов, то это вызывало у наших финансистов самый настоящий ужас. Поэтому вполне понятно, что планы Швенда меня буквально заворожили, не сбив, однако, с толку. Я попросил его изложить мне все подробно. Предлагаемая им структура по сбыту «продукции» «операции Бернхард» должна была представить собой нечто вроде международного центрального банка с филиалами во всех странах. Поскольку Швенд заранее готовил определенные выкладки, он смог привести на память необходимые данные, которые меня убедили в реальной возможности создания за какие-то полгода самого настоящего аппарата сбыта фальшивок с привлечением квалифицированных сотрудников. Мысль же Гиммлера парализовать с помощью «операции Бернхард» экономику Великобритании Швенд посчитал за бесплодную фантастику. Реально это недостижимо, так как экономические возможности империи еще не исчерпаны и вполне достаточны, чтобы справиться с трудностями, которые могут возникнуть в результате немецкой акции с фальшивыми деньгами. Куда более серьезные трудности для английской экономики возникнут и без вмешательства Германии сразу же после окончания войны. Вместе с тем Швенд резко возражал против привлечения его для каких-либо пропагандистских акций. Возвратившись в Берлин, я решил убедить Шелленберга в целесообразности реализации планов Швенда. К этому времени я располагал необходимыми данными по его биографии, так что мог ответить на любые вопросы. Мои соображения заинтересовали, наконец, Шелленберга, и он пригласил меня к себе домой для подробного обсуждения проблемы. Однако результат нашей ночной беседы меня разочаровал. После ухода Йоста исполняющим обязанности начальника VI управления стал Шелленберг, который был утвержден в этой должности в 1942 году, будучи в возрасте тридцати двух лет. Он был самым молодым из своих коллег — начальников управлений РСХА, почему Гиммлер называл его обычно «Бенджамином». Оказавшись в столь высокой должности, Шелленберг старался делать все, чтобы не вызвать неудовольствия начальства. Крюгеру потребовалось длительное время, пока ему удалось получить, в конце концов, разрешение на использование изготовленных фальшивых банкнот. Первоначально в качестве пробы Шелленберг дал указание экономическому отделу своего управления продать Парижскому банку пакет фунтов стерлингов на довольно приличную сумму. Однако уже через несколько дней об этой акции узнала хорошо работавшая экономическая полиция немецкой военной администрации во Франции и французский банкир вместе с немецкими деловыми партнерами были арестованы. Ситуацию спасло лишь то, что начальником военной администрации там в то время был Вернер Бест. Бывший начальник 1-го управления РСХА, отстраненный от своей должности Гейдрихом, проявил понимание к заботам и нуждам секретной службы, спустив аферу на тормозах и без лишнего шума. Предпринятая таким же способом попытка сбыта фальшивок в Греции тоже провалилась. Последствия этого были для Шелленберга более плачевными, поскольку замять историю на месте не удалось, и донесение о продаже фальшивых фунтов стерлингов было направлено министру экономики Функу. Тот вызвал к себе Шелленберга и потребовал категорически, чтобы деятельность, связанная с «операцией Бернхард», ни в коем случае не проводилась на территориях Европы, находящихся под немецким владычеством: сбалансированная им с таким трудом финансоводенежная система своих союзников не должна быть нарушена массовым вбросом фальшивых фунтов стерлингов. Это требование министра побудило Шелленберга, которому рискованная афера и без того не нравилась, приостановить акцию без всяких исключений. Даже сообщение Гребля о возможности сбыта с помощью Швенда без всяких осложнений двадцати тысяч фунтов в Италии не побудило его дать разрешение на продажу там фальшивок.
Вот в какой ситуации я попытался поддержать грандиозные планы Швенда. Шелленберг попросил меня настоятельно не связываться с этим делом, сообщив доверительно, что намеревается реорганизовать секретную службу с тем, чтобы сделать ее более работоспособной, на что получил, наконец, необходимые полномочия. Более того, Гимлер дал ему понять, что в ближайшее время он может получить под свое руководство военную разведку и контрразведку, в результате чего будут достигнуты давно желанные объединение и рационализация обеих секретных служб. При таких условиях ему следует соблюдать чрезвычайную осторожность, поскольку любая неудача может перечеркнуть все его планы. Ведь противники не преминут воспользоваться его промахом, чтобы, образно говоря, свить для него веревку. Может быть, через год он сможет позволить себе пойти на риск с фальшивой валютой, теперь же это просто невозможно.
Тем не менее я попытался воздействовать на него всеми возможными аргументами. В частности, я утверждал, что предстоявшее объединение с военной разведкой скажется благотворно на осуществление планов Швенда. Я прямо задал Шелленбергу вопрос, как он себе представляет возможности финансирования гигантского аппарата, который возникнет после объединения военной и внешней (политической) разведок. Если все руководство перейдет в руки СС, то ожидать какой-либо материальной поддержки от вермахта не придется, а весь груз ответственности за изыскание необходимых средств ляжет на его, Шелленберга, плечи. К тому же твердой валюты станет еще меньше, так как она потребуется на закупку за границей стратегического сырья — ведь внешней торговли практически не существовало и нечего было рассчитывать на поступление более или менее значительных сумм. На мой вопрос, какими долларовыми резервами располагает управление в данное время, выяснилось, что он не превышал 50 тысяч долларов. Лимит выделенной в министерстве экономики валюты давно уже был израсходован, и ждать новых средств не приходилось. А ведь за рубежом да и в самой стране бытовало мнение, что немецкая разведка располагает громадными средствами! Получаемых VI управлением РСХА денег не хватало даже на содержание агентурного аппарата за рубежом, не говоря уже о финансовой поддержке ставшей мифической «пятой колонны».
