заметили мое недоумение, и один из них, желая увеличить его, а заодно удовлетворить мое любопытство, дал однажды посмотреть через прибор. Облака в окуляре я принял за землю, а когда они рассеялись, земля исчезла [135]. Мне это показалось чудом, и я еще более уверился, что попал в другой мир и что все вокруг меня было волшебством. (88)
«По мере того, как прирастали [его] знания об окружающем мире, удивление слабело» (101), и вскоре он, «по мере того, как… совершенствовался в языке и мог все внятнее излагать [вопросы]», стал искать способы дополнить опыт учением. Первым его наставником стал Бейкер, «ведь с ним я чувствовал себя свободно и объяснения он давал с неизменным удовольствием». Желание Эквиано выучиться читать привело к комичной попытке имитации: «Нередко я заставал хозяина и Дика за чтением, и мне ужасно хотелось тоже поговорить с книгами, чем, по моему мнению, они и занимались. Таким манером я хотел узнать о происхождении всех вещей, и для того, оставшись один, часто брал книгу и говорил с ней, а затем прикладывал к уху в надежде услышать ответ, но, к моей крайней печали, книга неизменно безмолвствовала» (99). [136]
Впоследствии Эквиано пользовался каждой возможностью, чтобы научиться общепринятому способу чтения. К концу 1757 года он
уже неплохо объяснялся по-английски и отлично понимал сказанное. Теперь я не только чувствовал себя вполне свободно с новыми соотечественниками, но и полюбил их обычаи и общество. Я видел в них уже не духов, но превосходящих нас людей, и поэтому горячо желал походить на них, перенять характер и подражать поведению, так что пользовался каждой возможностью, чтобы усовершенствоваться, и бережно сохранял в памяти все новое. Я давно хотел выучиться читать и писать и не упускал случая поупражняться, но до сих пор достиг очень малого успеха. Однако, когда я оказался с хозяином в Лондоне, мне выпала возможность улучшить свои навыки, которой я с готовностью воспользовался. (115)
Возможность представилась благодаря проживавшему в Вестминстере, в то время весьма отдаленном пригороде Лондонского Сити, семейству Герин, к которому принадлежал Паскаль, а значит и сам Эквиано. Элизабет Марта, Мэри и Мэйнард Герин состояли с Паскалем в двоюродном родстве и, вероятно, были теми самыми «друзьями в Англии», которым Паскаль первоначально намеревался доставить Эквиано в качестве «подарка». По традиции, только Элизабет Марта как старшая из дочерей могла называться «мисс Герин». Мэйнард был агентом, уполномоченным получать в Лондоне жалованье матросов и моряков во время их службы за границей. Вероятно, он являлся финансовым агентом Паскаля и получал также и его жалованье, пока тот служил на Roebuck. Сестры Герин устроили мальчика в школу, руководствуясь, без сомнения, желанием приобщить Эквиано к христианству. Вскоре он узнал от слуг Герин, что «не попаду на Небеса, если не приму крещение», что «приводило меня в смятение, поскольку я имел тогда весьма смутное представление о загробной жизни». Когда мисс Герин спросила позволения у Паскаля крестить Эквиано, тот сперва отказал, возможно, из опасения, что крещение повлияет на его право распоряжаться Эквиано как рабом, поскольку широко бытовало мнение, будто христианин не может на законных основаниях порабощать христианина. Но так как она продолжала настаивать, то он, «будучи обязанным чем-то» Мэйнарду Герину (116), вероятно, финансово, в конце концов согласился. 9 февраля 1759 года в церкви Святой Маргариты в Вестминстере (приходской церкви палаты общин) был крещен «Густав Васа, черный, родившийся в Каролине, 12 лет от роду». Крестными родителями стали мисс Герин с братом. Двумя месяцами ранее в церкви Святой Маргариты вступил в брак Игнатий Санчо, самый известный афробританский писатель до Эквиано. Санчо и Эквиано должны были знать друг друга по крайней мере в лицо. Санчо жил всего в нескольких кварталах от дома семейства Герин в Вестминстере, так что они вряд ли могли не приметить друг друга среди по большей части светлокожих прихожан Святой Маргариты.
От крестившего его священника Эквиано получил свою первую книгу, «Эссе о наставлении индейцев» Томаса Уилсона (1740), епископа Содора и Мэна. Подарив книгу, священнослужитель открыл Эквиано доступ к грамоте, которым он воспользовался сполна. Он учился не только у «школьного учителя, которого сильно полюбил», но и у «добрых покровительниц мисс Герин», кои «часто занимались со мною чтением и не жалели сил, наставляя в вопросах веры и помогая познавать Бога» (117).
Обучение продолжалось и в море, где он переходил от одного наставника к другому. После расставания с сестрами Герин формальное образование продолжилось на борту Namur, где, как на любом крупном корабле, имелся учитель, чьей главной задачей была подготовка мальчиков к офицерской службе. Квалификация и обязанности учителя указывались в официальных «Правилах и инструкциях о морской службе Его Величества»:
Всякий притязающий на учительскую должность на корабле Его Величества должен прежде того держать экзамен перед Мастером, Смотрителями и Помощниками в Тринити-хаусе в Детфорд Стронде [137] и получить свидетельство из рук их в том, что изрядно сведущ в теории и практике навигации и подготовлен для преподания ее юношам, а также заручиться и еще одним свидетельством пользующихся доверием лиц, удостоверяющим воздержанность его и здравомыслие… На борту ему надлежит посвящать свое время наставлению желающих выучиться письму, арифметике, а также и навигации и всему, что может быть полезно, дабы стать искусным в этой науке… Ему также надлежит обучать других юношей на корабле сообразно с поручениями капитана и беря в расчет их способности к чтению, письму или чему-либо иному. [138]
Образование, требовавшееся офицеру, чтобы производить точные математические вычисления и вести подробные записи, было далеко не элементарным. Наставники Эквиано на суше и на море подготовили его к самостоятельному продолжению учения: «В бытность свою на корабле мне удалось немало продвинуться [как в письме, так и в чтении]» (141). Еще и поэтому ему так понравится должность стюарда на Ætna, ведь она предоставит ему «досуг для упражнений в чтении и письме» (128).
Он смог продолжить формальное образование даже на таком небольшом корабле как ЛГ/тш, которому сертифицированный учитель не полагался. Секретарь Паскаля, Патрик Хилл, обучал Эквиано письму и объяснил тройное правило, то есть правило простой пропорции, по которому, зная три его члена, можно найти четвертый. Что еще важнее, его соартелыцик Дэниэл Куин (у Эквиано – Queen; согласно платежной ведомости – Quin), «возрастом около сорока лет, очень образованный человек… [который] одевал и обслуживал капитана… вскоре привязался ко мне и обучил множеству вещей. Он научил меня брить и немного показал, как чесать волосы, а также читал со мной Библию, объясняя непонятные места». Куин сыграл решающую роль в
