— Может, потому, что вы мало ели?
— Надо меньше писать, печатать, показывать страшные вещи. Вы переняли это у американцев, а они это специально ввели, чтобы сгонять вес. Смотрят страшные фильмы, волнуются и сгоняют. У нас жизнь страшная. А мы запускаем по всем каналам каждый день — обязательно убивают, расстрелы, наркотики, пожары, тонут... Ну разве можно так? Давайте еще раз выпьем, чтобы мы все друг друга правильно понимали и помогали друг другу и бедным.
— Ага, давайте...
Корреспондент и вождь, не морщась, выпивают.
Вождь:
— Да! Вот как еще помогать. У многих людей очень много дома одежды, которая им не нужна. А старые советские комиссионные магазины позакрывали. У меня много лишней одежды — я ее раздам. Но где, куда? Встану на улице? Скажут, с ума сошел Жириновский, стоит с пиджаком и кому-то предлагает. Давайте откроем снова такие комиссионки, большие площадки торговые. И мы туда, у кого есть лишняя одежда, просто отдадим. И там наши люди будут покупать по двести, по триста, по пятьсот, по тысяче рублей нормальную одежду.
— Не только рубашки, скажем, а можно и старый телевизор, например.
— Да! Полно! Пылесос, стиральная машина... А кому-то это нужно.
— А это ничего, что я чай по бедности заказал слабенький и без сахара?
— По бедности и без сахара можно... И чашечки еще поменьше бы. Экономить можно во всем. Это может быть нормой. Скромно посидели, тихо.
— Хоть и бедность, буянить не будем.
— Ни в коем случае.
Стоит ли облизывать тарелки?
— Владимир Вольфович, а надо ли сейчас после обеда облизывать тарелки?
— Тарелки надо уменьшить — они у нас огромные. И глубокие. Нигде в мире таких нет. А облизывать или нет?.. Если не наелся, возьми кусочек хлеба, собери им с тарелки остаток супа или соуса и скушай. Ничего зазорного в этом нет. Кризис...
Корреспондент «КП» кусочком хлеба собирает остатки кильки в томате и съедает.
— Вот так! Правильно! Вся страна так должна!
— Вы сейчас так кушаете в думской столовой?
— Я все с собой из дома приношу.
— Из экономии?
— И из экономии, и еда домашняя качественнее — борщ приношу, какой-нибудь суп или уху, кусочек рыбки, макарончики, картошечку. Сок я разбавляю водой.
— И сколько же экономите в день?
— Если, допустим, в день у человека на питание уходит пятьсот рублей, то у меня — сто пятьдесят. Я живу в три раза дешевле, чем все остальные.
«Комсомольская правда», 14 февраля 2009 г.
VI. Рамзан Кадыров
«Я БЫЛ БЕДНЫЙ СЕЛЬСКИЙ ПАРЕНЬ. А ТЕПЕРЬ БОГАЧ»
1. «Кто не верит нам, пошли они к чертовой матери!»
— А не слабо ли и вам сходить со мной в баню? — спросил я как-то у Рамзана Кадырова.
— Подумаю, — уклончиво ответил он, прочитав мои банные интервью-репортажи.
И вот звонок из Грозного:
— Приезжай, Рамзан вас ждет.
Прихватив с собой веники и мочалки, мы вылетели в Чечню.
Но Кадыров с порога меня огорошил:
— Не-е, публичная баня — не в нашем менталитете.
Но «париться» нам все-таки пришлось. На боксерском ринге...
«Подумаешь, подрались...»
Комментирует Владимир ВЕЛЕНГУРИН, фотокор «КП», кандидат в мастера спорта по боксу:
— Внимание! Мы ведем наш репортаж из города Гудермеса, с проспекта имени Ахмата Кадырова, где начался поединок между мастером спорта по боксу Рамзаном Кадыровым (выступает в оранжевой майке «Комсомолки») и спецкором «КП» Гамовым, имевшим в детстве высший дворовой разряд по кулачным боям (он в черной майке с надписью «Кадыровский спецназ»). Первый раунд проходит при явном преимуществе хозяина ринга. Кадыров больше передвигается, чаще делает обманные движения. То есть Рамзан вводит спецкора «КП» в заблуждение.
— Кстати, о боксе. И чего вы, Рамзан Ахматович, не поделили?
— Кто не поделил?
— Да я про драку двух охранников — вашего и президента Чечни Алханова, которая случилась в Грозном.
— А-а, вот о чем... В Госдуме дерутся — и ничего, а здесь — сразу политику делают.
— А чего же тогда вас с Алхановым возили к Путину в Кремль? Говорят, мирить. Трения между вами...
— Абсолютно никаких трений. Злые люди пустили слух, чтобы Алу Дадашевич Алханов меня уволил. А я еще хочу служить народу.
— Вы имеете в виду анкеты, появившиеся в Чечне, в которых людей спрашивают, у кого больше рейтинг — у Кадырова или у Алханова?
— Когда мой отец был жив, они в месяц раз делали опрос — узнать настроение людей. В анкетах не рейтинги, а насколько оправдались надежды, связанные с Кадыровым-премьером. Это наше министерство печати придумало — я и не знал. А здесь трагедию раздули... Есть, есть такие подлые люди, которые вводят народ в заблуждение.
— Вас с Алхановым хотят поссорить?
— Да. Зачем это надо? Мы должны работать вместе. А люди, которые вокруг него ходят — два-три человека там, вот они не дают правительству работать. Ну что еще там говорит Москва?
— Рамзан делает все, чтобы, когда ему тридцать лет исполнится...
— Да, осенью.
— ...стать президентом Чечни.
— Во! (Смеется.) Вот еще (цитирует какую-то бумагу, но в руки не дает): «...заранее подготовить почву для переворота, не дожидаясь, пока осенью исполнится 30 лет, и он сможет занять кресло президента...»
— А какого числа в Чечне переворот?
— Всякую ерунду пишут, а ты спрашиваешь... В разбомбленной республике быть президентом кто хочет? Это все головная боль. Я не хочу даже быть председателем. Не хочу. Если вот замена будет — который на мое место — уступлю.
— Да, чуть не забыл... А чей охранник-то тогда победил?
— А-а! Мой! Проигрывать не любим!
«Сначала почитаем, что ты про нас напишешь...»
...А познакомился я с Рамзаном еще в июле 2004-го. Тогда в родовое село Кадыровых — Центорой — наш Ми-8 пробирался украдкой, прижавшись брюхом к самой земле, «отстреливаясь» тепловыми ракетами, чтобы в нас, не дай Бог, не угодила бандитская «игла» из переносного зенитно-ракетного комплекса. Несмотря на тревожные «ориентировки» из спецслужб, мы все же решили лететь в Чечню — матерясь и почем свет костеря чеченских боевиков. Стремно было тащиться в российский регион вот так, крадучись...
Центорой встретил нас десятками вооруженных бородачей в камуфляже. Они цепью стояли и на сельских улицах, и на кладбище, где похоронен Ахмат-хаджи. (Первый президент Чеченской Республики Кадыров погиб 9 мая 2004 года в результате взрыва на стадионе «Динамо» в Грозном. — А.Г.)
Сам Рамзан Кадыров был одет в белый, похожий на тренировочный костюм из тонкого натурального шелка. И вообще он больше смахивал на курортника, чем на первого вице-премьера правительства и начальника охраны президента. (А именно эти должности он занимал в то время.)
