18 ноября 1823 года генерал-майор Алексей Тимофеевич Тутолмин скончался и был по завещанию похоронен в Троицком соборе Старицкого Успенского монастыря. Домовая церковь в имении Новое продолжала работать, так как еще была жива вдова Екатерина Николаевна Тутолмина. То, что она проживала в старицкой усадьбе, видно по ее прошению об освящении нижнего придела во имя Сергия Радонежского Чудотворца в Троицком соборе Старицкого Успенского монастыря, в котором она прямо указывает: «Я буду ожидать исполнения просьбы моей Тверской губернии Старицкого уезда в сельце Новом. Май 28 дня 1824 года»[165].
На 47-ом году жизни 6 апреля 1831 года Е. Н. Тутолмина скончалась. Именно в это время попечитель над имением наследников господ Тутолминых зубцовский помещик Василий Александрович Семенов просил архиепископа Тверского и Кашинского Григория исполнить завещание Алексея Тимофеевича и Екатерины Николаевны «оставить на прежнем основании домовую церковь во имя Пресвятой Богоматери Всех Скорбящих», а в конце прошения попечитель поставил «Декабрь 1831-го года». Вот что, в частности, читаем мы в этом письме: «...оба они Жизнь Уже окончили, и приходской священник продолжает в ней по-прежнему священнослужения неосме-ливать, а потому оставшееся после Генерал Майора Тутолмина, и Жены его Екатерины Николаевны наследственный сын их Сергей Алексеев Тутолмин не достигший еще совершеннолетия, и находящийся ныне в Гвардии юнкеров, не желая оную Церковь видеть в нарушении, и чрез то оставить без исполнения сделанное ему от родителей Его изустное приказание и завещание, чтобы оная церковь не была нарушаема, с непременным отправлением в ней священнослужения, и незабвенного по ним и предкам их поминовения, - предоставил Мне яко полному над ним наследником и доставшимся Ему после родителей Его наследственным имением попечителю, дабы я во уважении данного им родителями своими Твердого и достоверного сыновьняго обета испросил по обязанности моей об оставлении домовой церкви на прежнем основании без нарушения на его жизнь, у высшего духовного начальства Милостивого прорешения к сему.
По сему Ваше Высокопреосвященство Милостивого Архипастыря покорнейше Прошу означенную домовую церковь, поясненным обстоятельствам оставить на прежнем основании, по того пока продлится жизнь показанного Генерал Майора Тутолмина сына Сергея Тутолмина с дозволением в ней отправлять священнослужения, и о сем Моем покорнейшем прошении учинить Милостивое Архипастырское благорассмотрение»[166].
По закону благочинный Старицкого уезда села Броды священник Филипп Корнилович Берегавский в марте 1832 года освидетельствовал домовую церковь, и оказалось, что она «твердою и утварью достаточна; Святой Престол в крепости, и на нем Святой Антиминс нетленен, освященный бывшим Архиепископом Павлом в 1803-м году...»[167].
В свою очередь, священник села Холохольня Арсений Михайлов Ловягин докладывал благочинному: «По объявленному вами нам Указу из Старицкого Духовного Правления за № 159 в домовой Прихода нашего Сельца Новое Гвардии юнкера Сергея Алексеевича Тутолмина, Церкви отправлять Священно-служение в свободное нам, не оставляя Приходской села нашего Церкви время; Согласны. В чем и подписуемся»[168].
Но закон есть закон. И так как Сергей Алексеевич еще не достиг совершеннолетия, Указом Святейшего Правительствующего Синода 16 сентября 1832 года было повелено: «Находящуюся Старицкого уезда в сельце Новом домовую церковь за смертию Генерал Майора Тутолмина, и по изъясненным в том Указе причинам и законоположением, упразднить, и имеющийся в оной церкви святой Антиминс отобрав, представить к хранению в Архиерейскую ризницу, а утварь церковную обратить в Приходскую Села Холохольни Церковь.. .»[169].
И здесь оказалось все не так просто. Попечитель имения зубцовский помещик Василий Александрович Семенов до конца решил отстаивать последнюю просьбу бывших хозяев имения оказывая «препятствия» и даже «сопротивления», и «осталась оная церковь неупраздненною»[170].
За неисполнение Указа Святейшего Правительствующего Синода властям пришлось В. А. Семенова отозвать и назначить нового попечителя над именем Тутолминых старицкого помещика, подполковника Валерьяна Иванова Казнакова, который в августе 1833 года предложил архиепископу Тверскому и Кашинскому Григорию «домовой церкви церковную утварь и ризницу без остатку обратить в устроенную покойным г. Генералом Тутолминым в Старицком Успенском монастыре церковь», так как она «остается без надлежащего удовлетворения церковною утварью так, что не имеется ни на котором престоле Серебряного Благословляющего Креста, Кроме евангелий и сосудов, - ризница повседневная обветшала, монастырь же будучи недостаточной, и имеющий свои три церкви, усовершенствовать таковою не в состоянии; между тем Холохоленская церковь Зданием Каменная, утварью достаточна, всяким благолепием украшена и имеет приходу 1004 души мужского пола, в кою передавать из нарушаемой ныне Тутолминской домовой церкви Имущества церковного, никакой надобности не предвидится...»[170].
И вдруг, неожиданно, в спор вступает наследственная дочь Алексея Тимофеевича Тутолмина Флена Алексеевна, которая к тому времени уже вступила в законный брак с полковником Вегелиным и имела жительство в своем имении Новое. Именно она добилась того, что «вновь Указом из Святейшего Правительствующего Синода 1834-го года февраля от 14-го дня последовавшим предписано: Согласно с желанием дочери покойного Генерал Майора Алексея Тутолмина Флены, находящейся в замужестве за Полковником Вегелиным[171], состоящую в сельце Новое домовую церковь оставить в ея существовании, с отправлением в оной Священнослужения по-прежнему, с тем, чтобы леН от,т„ РЯ Вегелиной, в отобрании Святого Антиминса и по смерти передачи Церковной утвари и всего Церковного имущества было по сии последовавшего ...»[172].
Но ровно через год вновь начинается переписка между новыми хозяевами имения Новое и Тверской консисторией. В 1835 году усадьбу приобрела старицкая помещица, вдова Анна Петровна Аничкова. Предметом же разговора вновь явилась домовая церковь, которая должна оставаться в существовании «по смерти ея Вегелиной». А. П. Аничкова писала в прошении на имя архиепископа Тверского и Кашинского Григория, что «кроме имения перешло в мою собственность и означенное сельцо Новое, так равно и тот дом, в коем с 1803 года устроена домовая церковь, в коей приходские села Холохольни Священноцерковному жители за выше прописанным распоряжением Святейшего Синода сами по себе не осмеливаются отправлять Священнослужение; между тем в весеннее и осеннее время в сообщении сельца Нового с приходскими селом Холохольнею бывают по причине разлития рек, состоящих между сими селениями крайние неудобства и затруднения, чрез что я лишаюсь нередко быть в Церкви села Холохольни при отправлении Священнослужения, и при том и лета я имею уже сближающимся с старостью.
