Ознакомительная версия.
Последующее описание операции «Кабачок» относится к решающей фазе «Северного полюса» – с июня 1942-го по весну 1943 года.
Из первого разговора в ночь после высадки агентов – Ямброеса, главы группы «Кабачок», и его радиста Буккенса – мы в общих чертах узнали, какое задание им дали в Лондоне. В ходе допроса выяснилось, что МИД-СОЕ планировало крупномасштабные акции, совершенно недооценивая потенциал абвера. В этом смысле типичным было непонимание реального положения в Голландии в том, что касалось настроений общества. Несомненно, что готовность многих людей прямо или косвенно участвовать в подготовке к подпольной войне не соответствовала ожиданиям Лондона. Лишь год или два спустя голландцы стали более отзывчивы к подобным планам в результате военных поражений Третьего рейха, растущего превосходства союзников и репрессивных немецких акций как против населения, так и против экономики оккупированных западных стран.
Согласно плану «Кабачок» Ямброес – голландский офицер запаса – должен был войти в контакт с вождями организации ОД («Ордединст») и уговорить их выделить людей для выполнения планов МИД-СОЕ. По всей стране следовало организовать шестнадцать групп по сто человек в каждой, которые бы послужили ядром вооруженного саботажа и сопротивления. Два лондонских агента – будущий инструктор руководителей групп и радист – должны были взять на себя руководство, организацию, обучение и вооружение этих групп. Несомненно, в лондонских кабинетах этот план выглядел превосходно. Но его выполнение отложилось на неопределенный срок из-за того, что Ямброес так и не встретился с вождями ОД.
Нам вскоре стало ясно, что выполнение Ямброесом своего задания не удастся симулировать, поскольку мы не знали, кто возглавляет ОД, и, следовательно, не могли сообщать в Лондон, о чем говорил с ними Ямброес – в то время как сам Ямброес сидел в тюрьме. Поэтому мы дали Лондону знать, что задача, первоначально порученная Ямброесу, нереальна и что он действует в соответствии с истинным положением вещей, каким мы его себе представляли. Далее мы завалили Лондон потоком донесений о признаках деморализации среди вождей ОД. В руководство ОД, заявляли мы, проникло столько немецких осведомителей, что прямой контакт с его членами, в соответствии с приказом Лондона, несомненно привлечет внимание немцев. Когда в ответах из Лондона стали чувствоваться признаки неуверенности, а Ямброес получил приказ соблюдать осторожность, мы сделали новый ход, предложив, чтобы Ямброес наладил связи с отдельными надежными вождями местных организаций ОД, чтобы образовать шестнадцать запланированных групп по договоренности с представителями среднего и нижнего уровней ОД. Наше предложение вызвало известные возражения, но в итоге получило негласное одобрение, что выразилось в усилении поддержки группы «Кабачок» и подчиненных ей мнимых организаций: им присылали все больше агентов и материалов.
Создание сети организаций «Кабачок» началось в августе 1942 года. Естественно, в то время у нас не существовало никаких связей с группами ОД и с их вождями. Наоборот, мы неоднократно заявляли Лондону, что имеем дело лишь с отдельными надежными лицами. В Лондон шли такие радужные донесения, что с конца сентября по ноябрь англичане переправили в Голландию семнадцать агентов, большинство из которых должны были работать в шестнадцати группах, предусмотренных планом «Кабачок». В число агентов входили пятеро радистов с собственной аппаратурой. К концу ноября мы задействовали все эти пять передатчиков, которые работали по планам «Чеснок», «Брокколи», «Огурец», «Томат» и «Сельдерей». Каждая из пяти групп приступила к работе и вскоре смогла договориться с Лондоном о местах сброса. Лондон одобрил их выбор и начал непрерывно снабжать группы материалами. В начале декабря мы отправили в Лондон доклад о текущем состоянии дел в группах «Кабачок». Согласно докладу, к обучению приступило около полутора тысяч людей, прикрепленных к восьми группам «Кабачок». На практике такие тренировочные подразделения испытывали бы крайнюю нужду в одежде, нижнем белье, обуви, велосипедных шинах, табаке и чае. Соответственно мы попросили прислать все эти вещи и в середине декабря получили груз из тридцати двух контейнеров общим весом примерно в 500 килограммов, сброшенных в течение ночи в четырех разных районах.
Согласно полученной информации, в английских разведшколах заканчивала обучение новая группа агентов, готовившаяся действовать в Голландии. С 18 января по 21 апреля 1943 года МИД-СОЕ забросило в Голландию еще семнадцать агентов, которых встретили наши принимающие группы. На этот раз большинство агентов снова получили задание стать руководителями групп и инструкторами для «Кабачка» и других саботажных организаций. Одна группа из двух человек должна была заниматься разведкой. Еще двум следовало создать курьерский маршрут из Голландии через Брюссель и Париж в Испанию; задание вести разведку получила также одна женщина-агент. В числе новоприбывших было семь радистов со своей аппаратурой.
Агенты, засланные весной 1943 года, должны были работать в составе тех групп, которые МИД-СОЕ планировало создать в Голландии. Передо мной и кучкой моих помощников встала трудная задача – информировать Лондон о многообразной деятельности почти пятидесяти агентов. Казалось, что мы взялись за непосильное дело. Чтобы справиться с затруднениями, мы постарались склонить Лондон к тому, чтобы уменьшить число действующих радиоконтактов, предложив «по соображениям безопасности» отключить некоторые передатчики группы «Кабачок». Они останутся в резерве, сказали мы, на тот случай, если какие-либо из работающих передатчиков и их радистов будут выведены из игры немцами. В конце концов из всех передатчиков «Кабачок» продолжали действовать лишь «Кабачок-1» и «Кабачок-5».
Хотя с осени 1942-го по лето 1943 года мы несколько раз сообщали, что немцы захватили очередной передатчик, порой нам приходилось одновременно задействовать до четырнадцати линий связи. Уменьшить объем радиопередач требовалось хотя бы по той причине, что в нашем распоряжении имелось не более шести радистов ОРПО и этим людям приходилось работать до полного изнеможения.
Мой рассказ о том, как забрасываемые агенты попадали прямо в наши руки, еще не касался попыток МИД-СОЕ ознакомиться с реальным положением дел в Голландии. Таких попыток хватало, но ни одна из них не основывалась на предположении, что вся сеть связи и все засланные агенты оказались в руках немцев. Самая серьезная попытка врага проконтролировать ситуацию – возможно, лишь одна из многих таких попыток, оставшихся для нас неизвестными, – имела место во время операции «Петрушка» 21 сентября 1942 года. Мы почти не сомневались, что агент Ионгели по кличке Ари был заброшен с целью контроля. Вскоре после ареста Йонгели заявил, что для подтверждения своего благополучного прибытия он должен немедленно сообщить в Лондон: «Экспресс отправлен вовремя». Тем самым он поставил следователей из ЗИПО в тупик – с подобной ситуацией им еще не приходилось сталкиваться.
Ознакомительная версия.
