царский указ о сосредоточении русской армии в районе Жолкиева, в 25 верстах севернее Львова. Драгунская кавалерия под командованием генерал-поручика А.Д. Меншикова последовала за саксонской армией, чтобы в нужный час подкрепить силы союзников и бывшей на стороне Августа Саксонского польской шляхетской конницы.
В конном корпусе Меншикова находился и Август II. Он продолжал скрывать от союзников идущие сепаратные переговоры и тайный сговор. Это ему удалось до конца. Курфюрст, опасаясь навлечь на себя гнев Карла XII, делал все для того, чтобы сражение союзных сил со шведами не состоялось. Но вот это-то Августу Саксонскому и не удалось.
Виной всему оказался настойчивый Меншиков. Он, получив от далеко вперед высланной конной разведки донесение, что неприятель в больших силах (корпус генерала А.А. Мардефельда и союзные ему поляки) сосредотачивается под городом Калишем, решил атаковать его. Союзный монарх, как ни старался, не смог отговорить русского генерала от задуманного дела, называя его «опасным делом». Но в итоге курфюрсту, пусть и номинально, но все же пришлось помимо его воли принять участие в сражении.
Меншиковский кавалерийский корпус насчитывал 17 тысяч драгун. Еще в Люблине царский фаворит соединился с союзной конницей – саксонцами и сандомирскими конфедератами. Источники определяют их численность в 12–15 тысяч человек. Надо заметить, что польская шляхта, сторонники двух своих королей, не горела желанием активно участвовать в предстоящем сражении, не говоря уже о том, чтобы биться насмерть.
Август II, находясь в русском стане, продолжал сноситься со шведами. Он послал генералу Мардефельду письмо с предупреждением о намерении Меншикова атаковать его позиции. Курфюрст надеялся, что тот, получив такую конфиденциальную информацию, отведет свои войска от Калиша. Но Мардефельд отнесся к письму с откровенным недоверием и решил сразиться с подходившим конным противником.
По пути к Калишу русский авангард силой в 3 тысячи драгун под начальством генерала Ренне (Рене) стремительно, с ходу напал на вражеское боевое охранение. Оно было сбито с позиции и бежало, но за ним открылся 13-тысячный польский корпус Юзефа (Иосифа) Потоцкого, краковского каштеляна, великого коронного гетмана, сторонника Станислава Лещинского. Дальнейшие события разворачивались так, как записано в «Гистории Свейской войны»:
«И в 13 день октября, по отправлении воинской думы и учредя полки все к баталии, как надлежит в три линии, определили командовать королевскому величеству полскому (Августу II. – А.Ш.) левым крылом, где саксонское войско было, и при нем великий гетман Ревуской с полским войском. А с правого крыла – господину генералу его светлости князю Меншикову с российскою конницею, и при нем великий гетман Синявский с полским войском. И так порядочно учредясь, стали целым фрунтом против неприятельского фрунта, который за три дня к баталии был готов.
По-полудни о двух часах началась пушечная стрельба, а потом вскоре оба фрунта зближились и в жестокий бой вступили. И как неприятельская пехота (которой было три тысячи) на наш корпус наступила, то наши немного пожались, понеже пехоты при себе не имели. Однако ж его светлость князь Меншиков вскоре приказал несколку шквадронам драгунам против швецкой пехоты спешится, а с правого крыла коннице на оную наступать. И по такому благорасположению жестоко от наших на пехоту стреляно, и потом был прежестокий бой, на котором в непрестанном огне три часа были.
И помощию Божиею наши вящую силу взяли. И так жестоко на неприятеля боем наступали, что вконец оного разорили, и что токмо малая часть конницы швецкой ушла, а пехота вся осталась. Полские же нашей стороны войска на полское неприятелское войско, вкупе с нашими, нападение учинили и оных прогнали. А з досталным войском воевода киевский (Потоцкий. – А.Ш.) в обоз засел, которого со всем войском на другой день королевское величество взял.
Итак чрез милость Божиею преславную викторию наши получили, что на месте неприятелей положено с пять тысяч человек шведов и с тысячю поляков и волохов…»
Генерал-поручик А.Д. Меншиков в сражении под Калишем показал себя блестящим кавалерийским военачальником, решительным и инициативным. Его 80 драгунских эскадронов вынесли основную тяжесть битвы, подкрепленные 42 эскадронами саксонцев и поляков Августа II. Остатки войск шведов на поле битвы капитулировали, только нескольким их эскадронам удалось ускакать в Познань. После этого победителям открыл свои городские ворота укрепленный город Калиш.
Калишское сражение показало превосходство русской полковой артиллерии. Ее действиями руководил по указаниям Меншикова произведенный в чин генерал-лейтенанта Я.В. Брюс, начальствующий теперь не над осадной, а над полевой артиллерией, исполнявший должность генерал-фельдцейхмейстера. За Калиш царь Петр I наградил Брюса золотой, усыпанной бриллиантами, медалью с портретом государя. Впоследствии такие медали стали называться именными наградными императорскими портретами, которых удостаивались люди очень высоких чинов.
Шведский корпус генерала Мардефельда был разбит наголову, равно как и союзники шведов из числа польских магнатов и шляхты, которые в тот день не усердствовали и доблестью не блистали. Калишское сражение стало первой крупной победой русского оружия в Северной войне, победой в полевой баталии. Первой за шесть лет войны. И связана она была с именем полководца с титулом светлейшего князя Ижорского.
Меншиков решительно атаковал укрепленные неприятельские позиции, которые шведы укрепляли три дня и с флангов были хорошо защищены рекой Просна и болотами. Сражение продолжалось до поздней ночи. Чтобы добиться полной победы, светлейший князь Ижорский спешил часть русской драгунской кавалерии. Хотя шведы, в отличие от союзников-поляков держались стойко, их все же обратили в бегство. Шведская кавалерия бежала к Познани, бросив на поле брани (в который уже раз) свою пехоту. Той были умело отрезаны пути спасительного бегства, и она вся или полегла на поле брани, или бросила оружие, сдаваясь в плен.
В Калишском сражении был эпизод, когда генерал-поручик А.Д. Меншиков в разгар рукопашного боя бросился в самую гущу схватки и получил ранение. В целом он в тот срадный ратный день показал себя блестящим полководцем русской кавалерии, которая могла умело действовать и в конном, и в пешем строю. На то драгуны и были конными солдатами, иначе говоря – ездящей пехотой.
Потери шведского корпуса только убитыми исчислялись в пять тысяч человек. Генерал Мардефельд с 142 королевскими офицерами и 2456 шведскими солдатами попал в плен. В это число входят и те королевские люди, которые попали в плен при преследовании, атаке вражеского обоза и в самом городе Калише. Среди пленных оказалось 493 наемника-француза на службе короля Швеции. Об этом факте в исторической литературе обычно почему-то не упоминается.
Трофеями победителей стали три полковые пушки, 80 шведских и польских знамен и штандартов, сотни мушкетов и иного оружия, три пары литавр и
