В ходе расследования были допрошены два ее женатых любовника. Это вывело их из себя, поскольку, по словам Пёчхакера, им пригрозили, что их жены обо всем узнают. Одного из них вытащили из пивной и попросили позволить полиции осмотреть его квартиру, на что тот согласился, так как его жены в то время не было дома. Также пытались найти и третьего мужчину, но безуспешно.
Предполагается, что другой, Ронни Хусек, провел с Бригиттой Сирни выходные накануне исчезновения Наташи. Он был известен как человек состоятельный и считался источником финансирования, о котором госпожа Сирни рассказала госпоже Глезер, когда говорила, что, вероятно, в скором времени она вновь займется бизнесом.
Наташа не находилась, поиски виновных затягивались, давление на родителей возрастало, и, поскольку никакой любви между ними уже не было, они начали обвинять друг друга в исчезновении дочери.
Первые обвинения всплыли 22 марта 1998 года, когда мать Наташи рассказала местной газете «Кронен цайтунг», что во время поездок в Венгрию отец взял за обыкновение брать с собой Наташу в ночные клубы, которые в Австрии можно посещать только людям, достигшим 21 года. Она жаловалась: «Я спрашивала его, насколько взрослый может быть туп, чтобы брать с собой десятилетнюю девочку на дискотеки, где танцовщицы исполняют эротические танцы».
Версия Венгрии в качестве места преступления была быстро отброшена. И не только благодаря тому, что Наташины школьные друзья рассказали полицейским, сколько она говорила о том, как ей там нравится, но и тому, что сотни венгерских полицейских прочесали деревню, где у отца Наташи был дом, и опросили соседей. За самим домом было установлено наблюдение. Соседи организовали патрулирование, а в деревне постоянно дежурил полицейский. В итоге полиция склонилась к тому, что отец говорит правду и действительно не имеет представления, где находится его дочь.
Отец Наташи, в свою очередь изведенный несчастьем и находившийся отнюдь не в лучших отношениях со своей бывшей, пришел к убеждению, что замешана она, и выступил с заявлением, обвинив ее в соучастии в похищении их дочери. Позже он отказался от своих слов, а когда Наташа наконец-то нашлась, извинился. Он заявил: «Главное, что моя маленькая девочка вернулась, остальное неважно. Я не хочу, чтобы оставалось что-то плохое».
Снимки Наташи тогда, как и сейчас, мелькали по всей Вене — все более безнадежные поиски продолжались. Она смотрела с плакатов, расклеенных по всей столице. Ее фотография висела даже в придорожном кафе «У Кристины», вне всяких сомнений вызывая у Приклопиля чувство некоего странного удовлетворения, когда он заглядывал туда выпить яблочного соку или перекусить сосиской.
Ей был посвящен выпуск австрийской версии телевизионной программы «Наблюдение за преступлениями» под названием «Aktenzeichen XY… ungelöst» («Нераскрытые дела XY»), в ходе которой в студию позвонил зритель и сообщил, что ее видели в машине с венгерскими номерами.
«Если бы у нас было место преступления, все было бы проще», — жаловался Хаймедер из SB. После совещания в SB, проведенного накануне вечером, полиция решила поменять стратегию. «Время крупной поисковой операции прошло», — заявил он. Полиции пришлось переключиться на более детальные и мелкомасштабные акции.
Родители Наташи сообщали, что к ним продолжают обращаться люди, утверждающие, что видели их дочь. Неоднократно звонил некий мужчина, говоривший, что он живет в Лангерцерсдорфе, а затем в Гензерндорфе. «Он говорил, что похитил Наташу потому, что она напоминает ему его умершую дочь. Это вполне соответствовало показаниям, в соответствии с которыми нашего ребенка увезли в автобусе с гензерндорфскими номерами», — рассказал Людвиг. То, что другие люди могут с ними так жестоко развлекаться, причиняло им боль, изумляло и утомляло их.
Найденные в августе 1998 года в Хорватии части человеческого тела вызвали в Вене переполох, когда Интерпол сообщил по факсу оперативной группе, что расчлененные останки принадлежат девочке в возрасте от десяти до четырнадцати лет. Родители приготовились к худшему, однако уже через несколько часов, когда соответствующую документацию и образцы ДНК прислали в Загреб, было объявлено, что это не Наташа.
В октябре поиски приняли сверхъестественный характер. Главный инспектор Хельмут Гросс отправил крупный отряд полицейских обыскивать склад боеприпасов времен Второй мировой войны, поскольку один экстрасенс сообщил ему, что там удерживается Наташа. Ни живой, ни мертвой девочки не нашли.
В декабре 1998 года оперативная группа получила возможность пользоваться новой компьютерной системой под названием VICLAS (Violent Crime Linkage Analyze System, Система анализа связей насильственных преступлений), которая регистрирует и сравнивает характер поведения преступников, в том числе и на сексуальной почве. Также программа оценивает вероятность того, что определенные преступления были совершены одним и тем же человеком. «В прошлом на эту работу у нас ушли бы недели, даже месяцы», — заявил Томас Мюллер, глава психологического отдела полиции. Мюллер работал по делам сумасшедшего подрывника Франца Фукса и серийного убийцы Джека Унтервегера, в прошлом был начальником отдела криминальной психологии SB — единственным сотрудником которого являлся он сам. Его книга «Человек-зверь» стала в Австрии бестселлером 2004 года. Компьютерная система называлась настоящим прорывом в сыскном деле, однако у нее был один изъян: она могла оперировать только с преступниками, которые были внесены в систему.
У Вольфганга Приклопиля едва ли было что-то серьезнее, чем талон предупреждения за превышение скорости и внушение за убийство воробья. Он находился вне поля зрения полиции.
Настало и прошло Рождество. Родители Наташи купили ей подарки, обернули их в красочную упаковку и положили под елку в ее комнате. Этот обряд был необходим им для сохранения психологического равновесия, это послужило опорой их веры в то, что она жива. Перед лицом всех признаков, что она, вероятно, уже давно мертва, эта вера помогала им сохранять здравый рассудок.
Теперь поиски и в самом деле переметнулись из нашего мира в иной. Экстрасенсы, уже инициировавшие один обыск, будут играть в деле роль более заметную.
«За прошлые годы прорицатели связывались с нами несколько раз, — рассказывал глава SB Эдельбахер, — но не столько, сколько сейчас». Из более чем тысячи подсказок, полученных оперативной группой по делу Наташи о ее исчезновении, каждая десятая исходила из того, что он назвал «четвертым измерением».
На официальном уровне полиция заявляла, что они отнюдь не рады тому обилию информации, что поступает от владельцев планшеток для спиритических сеансов, предсказателей и хранителей магических кристаллов. Неофициально же, говорил Эдельбахер, «в деле Наташи мы не хотим оставлять что-либо непроверенным. В конце концов, у нас у всех есть дети».
