— Так к ним даже Путин ездил, — выложил я аргумент. — Лагерь там свой «Наши» разбили.
— А-а, — протянул Рамзан. — Ну, тогда и мне пора... Айда со мной!
— Согласен...
Кадыровский «мерс», пока мы выбирались из Москвы, то и дело застревал в пробках. Кадыров их «материл» — тихо, по-чеченски.
Когда проехали Кремль, Рамзан разулся, почесал — одну о другую — пятки.
— Велика Россия, а патриотов мало!
Смачно зевнул и, накрывшись моей курткой, закрыл глаза. Захрапел. Проснулся он, когда мы были уже за городом.
Я спросил:
— Вот Басаева не стало. Легче теперь?
— А Басаева для Чеченской Республики давно не стало. И других бандитов тоже...
У Рамзана зазвонил мобильник. Он поговорил и отдал телефон мне:
— На, будешь отвечать.
При этом не уточнил, за что я должен отвечать — за чеченское правительство или только на звонки.
— А если Путин позвонит?
— Тогда разбудишь.
Но Путин не звонил. Правительство Чечни — тоже. Оно храпело рядом.
Но спало недолго. Проснувшись, Кадыров отдернул шторку — за окном уже плыл лес и много-много палаток «Наших» — и задорно запел:
— В лесу родилась елочка... Пора обуваться?
От комиссаров молодежного движения (а их здесь было под пять тысяч) у Рамзана рябило в глазах. Но гостя удивило другое — в лагере оказалось еще десятка полтора кадыровских земляков.
— Ну надо же, везде эти чеченцы! — довольно воскликнул Рамзан. — Сейчас вместе будем зажигать!
И он зажигал...
Впрочем, это не мешало нам вести серьезные разговоры...
— Как в Чечне начинались похищения? — размышлял Кадыров. — Первым, кто это предложил, был Березовский! Он приехал — был у Удугова в Грозном: «Я вам просто так не могу давать деньги». Клянусь Всевышним, это его слова: «Воруйте журналистов — этого, этого... А я буду миротворцем, буду людей выкупать».
— Вы довольны тем, как расследуется дело Политковской?
— Я очень недоволен, что опять все делают акцент на чеченцах. Если они, если их вина доказана, то это да, так можно было бы акцентировать. А когда по подозрению задержали — это не значит, что предъявили обвинения. Только суд может принять такое решение.
— А почему Рамзан Кадыров не оправдывался, когда говорили, что это он заказал Политковскую?
— А кто это говорил — прокурор? Ничего не говорил. Судья? И он обвинения не предъявлял. Это чисто базарные сплетни распространяли.
Ну сколько на меня наговаривали! Что, я по каждому такому наговору буду оправдываться, что ли? Я не адвокат самому себе, мне республику надо восстанавливать.
Нет и примеров, которые говорили бы о моем плохом отношении к Политковской. А наоборот, когда она писала, мне было хорошо.
— Почему?
— А не было обоснованности, поэтому обвинения были неправильными. Она абсолютно про меня ничего не знала. Она писала: Кадыров стоит, а милиционеры забирают пьяного милиционера. Ну если он такой, его надо было как-нибудь скрутить. И я там стою — случайно оказался.
И вот потом ролик показывают: Кадыров избивает. Что я буду лезть, если милиция свое дело делает? Никогда в жизни меня за это никто бы не наказал — виновным я не был, никого не обижал.
— А кто заказал Политковскую?
— Сам знаешь кто, кому это надо было — недругам России, Березовскому. Никому, кроме Березовского, это не надо. И убийство Литвиненко — тоже его рук дело. И еще, я не исключаю, будут такие громкие политические убийства. Когда-то он снабжал деньгами Басаева и Удугова, теперь вот поменял профиль.
— А что можно сделать, чтобы убийств больше не было?
— Березовского посадить надо, привести под суд, чтобы он официально покаялся.
— А как его достать?
— Ну, достанут — невозможного ничего нет.
— А когда?
— Не знаю. Скоро. У нас прокуратура работает, меры предпринимают. Я думаю, у них сил и средств хватит на это. У нас очень сильная прокуратура, а спецслужбы — так вообще уже! Так что, Гамов, не беспокойся — посадят и того тоже.
— Ты что-то знаешь, раз говоришь?
— Я ничего не знаю. Если бы я был прокурором, я днем и ночью работал бы, чтобы Березовского достать. Днем и ночью — двадцать четыре часа в сутки! Вот так надо. Он видит, что и какие изменения происходят в России, как она становится на ноги. Березовский с другими горе-политиками разваливал Россию. И вот теперь он мешает — чем хуже России, тем лучше для него. Думает, что мешает. А так ничего не может сделать.
Как раз в это время на полигоне «Нашей армии» бросили дымовую шашку и парни с автоматами начали «ближний учебный бой», при этом целили почему-то в Кадырова. Тот выдал ответный залп:
— Забираю всех в Чечню!
«Наши» чуть не выронили автоматы.
...На обратном пути мы заехали на автозаправку. Там был магазин. Рамзан попросил своих помощников купить ему «Сникерсов» и мороженого...
5. Как Витя Пиганов стал Виситой Кадыровым
...А однажды из Чечни пришла такая вот необычная новость: будто бы Аймани Кадырова, мать Рамзана, усыновила шестнадцатилетнего воспитанника грозненского приюта Витю Пиганова. Правда, поначалу это якобы собирался сделать сам Рамзан, но из-за того, что он старше мальчика всего на тринадцать лет, усыновить не смог. Потому Витя Пиганов стал его братом. И по паспорту он теперь — Висита Ахматович Кадыров.
А братья в это время как раз прилетели в Москву: Рамзан — на встречу с Путиным, Висита — поступать в суворовское училище.
«Какая разница — чеченец, американец...»
Нагрянув в гостиницу, где остановились Кадыровы, я Виситу не застал — он убежал покупать себе свой первый в жизни костюм. Поэтому меня встретил его старший брат Рамзан.
— Короче, я был в приюте, — рассказал Кадыров. — А дети после шестнадцати лет выходят оттуда. Я им предложил: любому, кто хочет быть моим братом, я готов дать фамилию, и все, что у меня есть, будем делить.
— А почему именно русского вы решили забрать?
— Там были и чеченские дети, но у них были родственники. А у этого парня не было никого. Именно...
— Ага, значит, Рамзан политику делает...
— Клянусь, я никому не говорил о брате. Зачем мне делать политику на ребенке? Какая разница — чеченец, русский, американец? Главное — человек!
— И как семья приняла нового родственника?
— Нормально. Собрались все. Я его представил по обычаю. Как должны обращаться к нему, какие полномочия у него.
— Что за полномочия?
— У чеченцев в семье есть старшие и младшие. Но полномочия у всех равные. Даже если один брат попадет в рай, то и другого может взять. Но это так. Мы будем жить!
— Витя принял ислам, это было вашим условием?
— До меня он принял ислам. Раньше. Я просто сказал: ты веришь Всевышнему? Он сказал: верю.
— Вы с Путиным встречались... Он у вас спрашивал о мальчике?
