Сергей Волконский - Разговоры

— Понимаю.

— Мало кто понимает. Даже многие родители, уже отдавшие своих детей к Далькрозу, и те не понимают. Они как будто и радуются успехам, а все же спрашивают — что же дальше? Им хочется знать, что же их дети из этого сделают? Они не понимают, что великая вещь быть другим и что когда другой человек делает, то, что бы он ни делал, он будет делать иначе, а, значит, если он будет лучше, то будет и делать лучше.

— Вы, кажется, опять впадаете в ваш пророческий транс.

— А вы сказали, что вы не будете смеяться.

— Простите.

— Прощаю. И прощать нечего. Привык. И потом, я вам сказал, я вылечился — ведь это тоже нервы.

— Что?

— Сердиться за убеждения, желать переубедить. Все это сор житейский, психологический мусор.

— А что же надо?

— Тем, кто верит, делать надо.

— А кто не верит?

— Надо видеть.

— Поверять?

— Поверять.

— А ведь вот сегодня вечером хлопали, кричали, обступили эстраду — во что-то поверили.

— И вы верите, что они поверили этой психо-мело-мимо-полупластике?

— Не поверили?

— Не скажу, что лицемерие, но разве чувствовался тот очистительный восторг, что изгоняет всякую заднюю мысль, выжигает всякую лесть, перекрикивает всякую оговорку, опрокидывает всякое сомнение, ставит на ноги всякое колебание и всякую робость устремляет вперед?

— А когда приедет Далькроз…

— Тогда будет другой разговор.

Москва,

22 октября 1911

1912

И завтра солнце снова будет светить

«Здесь впереди оно заходит и сзади возвращается опять»

Начала поговорок se non e vero, e ben trovato — если и неправда, то все же хорошо придумано; de gustibus non est disputandum — о вкусах не спорят; a la guerre comme a la guerre — на войне как на войне.

sapienti sat — для понимающего достаточно.

Выживем — придем

годится ли это для барышень