Именно тогда они начали принимать решения не только по поводу музыки. Они были разочарованы художественным оформлением и качеством видео, равно как и организацией продвижения группы на музыкальном рынке. Обложка «The Bends» стала первым альбомом, отражавшим более широкие эстетические установки, в которых Дэн — теперь работавший под псевдонимом Стенли Донвуд — сыграл существенную роль. На обложке он изобразил манекен, который оксфордская больница Джона Рэдклиффа использовала для обучения персонала методам реанимации. Тому и Дэну нравился широко открытый рот манекена. Трудно сказать, был то экстаз или агония, но образ отлично подходил для стиля Radiohead.
С этого времени художественное оформление и музыка были тесно связаны друг с другом. Зачастую Дэн присоединялся к музыкантам в студии, предлагал идеи, слушал, как они играют. «Он находился либо в маленькой смежной комнате, либо на балкончике над нами, либо прятался по углам, — вспоминает Эд О'Брайен в интервью «AV Club». — Он всегда был с нами, и мы нуждались в его участии в творческом процессе. Не только из-за его дизайна, но и потому, что он мог сказать: „Ничего не понимаю в музыке, но вот это — офигенно круто!"».
Когда альбом «The Bends» увидел свет, большинство критиков пришли к такому же выводу. Диск получил две восторженных рецензии в главных музыкальных изданиях: «NME» и «Melody Maker», а потом появился в многочисленных списках «альбом года». Несмотря на это, к 1995 году отношения Тома с прессой, никогда не отличавшиеся особой теплотой, еще больше испортились. Первое болезненное столкновение произошло в 1992-м во время раннего интервью «NME» в прямом эфире. Журналист Кит Кэмерон описал Radiohead как «хлипкий суррогат рок-группы». Допустим, он высказал свое личное мнение, но комментарий сопровождался подборкой весьма нелицеприятных кадров с изображениями Тома, озаглавленной «Уродец? О да!» .
С выпадом Кэмерона музыканты сумели справиться. Они даже превратили формулировку «хлипкий суррогат рок-группы» в некое ироническое кредо. А в марте 1995-го Том — который имел привычку во всеуслышание зачитывать статьи из музыкальной прессы — с ужасом обнаружил в «Melody Maker» заметку, где у читателей спрашивали, есть ли у него шанс стать следующей великой рок-потерей после Курта Кобейна и Ричи Эдвардса из Manic Street Preachers (который тогда месяц назад пропал без вести).
«Когда они напечатали, что я собираюсь покончить С собой, я бросил читать рок-прессу, — сказал Том в конце того года в интервью «NME» . — И моя девушка позвонила мне ужасно расстроенная и спросила: „Что все это значит? Что ты им наговорил?" Знаете, именно тогда я прекратил читать рецензии. С меня было достаточно».
В действительности журналисты «The Stud Brothers» не говорили, что он собирается покончить с собой. Но в тексте были такие строки: «Том Йорк, 26 лет, имеет склонность к саморазрушению. Но сам он так не считает. Честно говоря, мы тоже» . Это была сознательная провокационная попытка подогреть нездоровое пристрастие рок-фанатов к подобным темам, намекнув на знаменитых мучеников вроде Ричи и Курта. К несчастью, все тонкие уловки, которые пытались использовать авторы этой статьи, терялись на фоне строки подзаголовка, описывавшей Тома как «человека, который вскоре познает цену славы и который уже в курсе, что значит родиться уродом».
Одержимость музыкальной прессы предполагаемым «уродством» Тома всегда была нездоровой. Под «уродством» они подразумевали то, что один его глаз не открывался как следует. Подобного рода неуместное оскорбление и вправду можно считать «ценой славы».
На деле, «The Bends» вышел в тот момент, когда музыкальный мейнстрим перемещался в сторону от мрачных альбомов вроде «I n Utero» или безрадостной классики Manic Street Preachers «The Holy Bible». Ключевыми альбомами той эпохи были «Parklife» группы Blur и «Definitely Мауbе» от Oasis. Их отличал радостный, оптимистичный звук, который и близко не лежал к звучанию «The Bends». Но зато люди наконец перестали обсуждать, почему группа больше не исполняет «Creep». Решение музыкантов — по крайней мере на время — вычеркнуть эту песню из плей-листа больше не воспринималось как каприз примадонны.
«В то время могло показаться [именно так], — говорит Пол, — но потом стало ясно, что это отвага, рожденная убежденностью. Как будто они заявляли: „Мы сумели оставить это в прошлом!" Оставить в прошлом — именно это они и сделали». Их амбиции никуда не делись. После выпуска «The Bends» группа отправилась в Америку, чтобы провести целых пять потрясающих турне. Когда у Тома поинтересовались, зачем столько концертов, он ответил: «Черт побери, не надо меня спрашивать, это была не моя идея!» В США «The Bends» в течение первых двух месяцев ждал определенный провал по сравнению с «Pablo Honey», однако музыканты были решительно настроены снова утвердиться в своем статусе. Летом 1995 года им представился наилучший шанс: группа REM пригласила их провести совместное турне. В то время у ребят была дежурная шутка, что единственные группы, у которых они согласны выступать на разогреве, — это U2 и REM. Когда им позвонили от имени Майкла Стайпа, Том не мог поверить. Стайп со школьных лет был для него одним из величайших героев.
«Я ужасно боялся встречи с Майклом, — поделился он позже, — потому что в детстве я связывал с ним слишком многие мечты». Но когда встреча все же произошла, Майкл был взволнован сильнее. «Я очень рад, что вы сможете сделать это, — сказал он Тому. — Я ваш большой фанат». Том просто остолбенел. «Я не страдаю особым благоговением перед знаменитостями, — записал он в гастрольном дlневнике, — но, должен признаться, у меня перехватило дыхание».
REM предоставили Тому своего рода ускоренный курс обучения «поведению культовой группы». Йорка поражало их умение непринужденно вести разговор, не теряя цели и смысла. Он размышлял: «Похоже, задача в том, чтобывсегда располагать к себе людей. Возможно, я даже могу пустить в ход свою кривую улыбку».
Однако вскоре он понял, что участники REM — обычные люди. Это помогло ему осознать, что чувствуют поклонники, которые подходят к нему самому с просьбой об автографе. «Теперь у нас с Майклом хорошие отношения, — сказал он Алексу Россу в интервью «New Yorker». — Установив дружеские отношения со своим идолом, понимаешь, как офигенно важно оставаться самим собой».
Помогло и то, что участники REM были настроены поддерживать своих молодых коллег. Майкл Стайп как-то вечером во время тура заявил, что группа Radiohead настолько хороша, что «даже страшно». В другой раз Том буквально онемел от изумления, когда к столу, за которым ужинали участники обеих групп, подошла девушка и попросила автограф именно у него, а не у фронтмена REM.
