— Ты слышишь, — обратилась я к Н., — как кто-то идет и везет за собою галоши?
— Да, я слышу, но мне странно, как ты могла это почувствовать. Ведь это можно только слышать, — сказала Н. удивленно.
— Нет, это можно не только слышать, но и чувствовать, и я сразу это почувствовала.
Когда мы пришли к Н. домой, я сняла пальто, расстегнула боты, но не сняла их и так в расстегнутых ботах прошлась по комнате. Н. рассмеялась:
— Как хорошо ты успела перехватить эту походку, хотя ты не так сильно стучишь, как тот, кто прошел в техникуме, но по звуку походка такая же.
102. Я и Н. гуляли в коридоре школы слепых. Вдруг от чего-то произошло сильное сотрясение пола.
— Что это упало? — спросила я у Н.
— Это Р. и Щ. боролись, и оба упали на пол.
103. Я и дети из нашей клиники ездили кататься в автомобиле. А. И. поехала с нами. Плавная и тряская езда ощущается прекрасно. Когда мы ехали по улице К. Либкнехта, автомобиль шел ровно и плавно, так как эта улица асфальтирована; в некоторых местах есть повышения и понижения мостовой, и это чувствовалось во время езды. Менее заметным является тот момент, когда автомобиль поворачивает на другую улицу. Для того чтобы это узнавать безошибочно, нужно очень внимательно проследить те особенности, которые все же ощущаются при поворотах автомобиля. Я очень внимательно следила за каждым сотрясением автомобиля и старалась вчувствоваться во все особенности его движения. Как мне кажется, они состоят в том, что, во-первых, усиливается стук мотора и тем самым увеличиваются вибрации; во-вторых, быстрота езды замедляется, и, в-третьих, автомобиль чуть-чуть склоняется сторону. К сожалению, я не могла проверить эти ощущения; быть может, я и ошибалась, так как А. И. была занята с детьми. Йогу сказать только одно: когда я ощущала одну из отмеченных иною особенностей, то затем спрашивала у А. И.:
— Мы повернули? Она отвечала:
— Да, сейчас повернули.
Но ведь она могла и не расслышать моего вопроса и ответить мне неправильно. Мы ездили за город в поле. Дорога была неровная, и автомобиль сильно сотрясался. Такой тряской езды я не люблю, и она утомила меня. Когда я ощутила, что езда стала более ровная, я спросила у А. И.:
— Мы уже в городе?
— Да.
Затем, через некоторое время я почувствовала, что автомобиль замедляет ход и, наконец, совсем остановился, — я сообразила, что мы уже подъехали к нашему дому; я начала вставать и первая вышла из автомобиля.
104. Я была в своей комнате и по детской семенящей походке узнала, что ко мне зашла Мария. Я сделала несколько шагов вперед, и Мария набежала на меня.
105. Я была в своей комнате, но сидела не за столом, а возле кровати на маленьком стуле. Я ждала Л. И., которая должна была прийти заниматься со мной. Она долго не приходила. Наконец, я почувствовала ее шаги и движение стульев возле стола. Я встала и подошла к столу. Л. И. была там.
106. Я перекладывала со стола на диван целую кипу зрячих книг. На самой верхней полке лежала коробочка с динамометром. Когда я положила книги, они все рассыпались по дивану; в то же время я почувствовала слабый стук об пол. Я подумала, что это упала коробочка. Я отодвинула диван от стенки и прикоснулась рукой к полу — мне под руку попалась коробочка.
107. Я читала с А. В. и почувствовала, что она смеется.
— Что такое? — спросила я.
— Это Е. А. рассмешила меня.
108. Как-то я сидела с Х. на диване в моей комнате и что-то говорила ему. В это время я почувствовала по шагам, что кто-то зашел в комнату. Я замолчала. «Это заходила Р. А.», — сказал мне Х.
109. Я ходила к А. И. Когда я сняла пальто и села на диван, то спросила:
— А где же ваша мама?
— Она лежит на кровати и, кажется, спит.
Через несколько минут я почувствовала шаги с той стороны, где стоит кровать.
— Кто это у вас ходит?
— Это встала мама и хочет подойти к тебе.
110. Как-то вечером я ложилась спать. Вдруг я почувствовала необычайное сотрясение пола: казалось, что наш дом сорвался со своего места и покатился на колесах. Это сотрясение продолжалось несколько секунд. Я выбежала в буфетную комнату и позвала А. В.
— Вы ничего сейчас не слышали или не почувствовали?
— Как же, слышали: по улице проехало что-то тяжелое и с таким грохотом, что весь дом загудел.
— Я тоже почувствовала, как сильно сотрясался пол.
111. Обычно, когда мне приходится ехать в трамвае, поезде, автомобиле, я по сильным вибрациям чувствую их движение. Однажды я собралась ехать в город. Я и сопровождавшая меня А. Ф. сели в трамвай. Но прошло уже несколько минут, а трамвай все еще стоял. Это удивило меня, и я обратилась к А. Ф. с вопросом: «Почему трамвай стоит?» — «Нет тока».
112. Однажды мне дали подержать маленького ребенка. В первую минуту я чувствовала, что ребенок лежит спокойно и молчит. Но в следующую минуту ребенок задвигался, и я через его тельце ясно ощутила его сильный крик. Это меня обеспокоило, и я поспешила передать его матери: «Вы посмотрите: может быть, у него не сухие пеленки?»
1. Такие моменты, когда я узнаю не только тех людей, которых вижу каждый день, но и тех, которых вижу редко, я не могу отнести к одним осязательным или обонятельным ощущениям. Очевидно, здесь важную роль играют и другие чувства — мышечно-суставное и еще, вероятно, какие-нибудь другие рецепторы. Ведь непосредственно осязанием я чувствую крепкое и слабое пожатие руки. Я могу еще сказать, что и кожное ощущение помогает мне узнавать людей, так как у одних бывают руки более теплые и мягкие, у других — более холодные или не совсем гладкие.
2. Если кто-нибудь из наших сотрудников подойдет ко мне в то время, когда мои руки заняты каким-нибудь предметом, то они обычно прикасаются к моему плечу. Уже по одному их прикосновению я узнаю, кто подошел. У одних бывают хотя и порывистые, но легкие движения, у других — медлительные, но резкие, неприятные. Изучив движения каждого сотрудника в отдельности, я уже без труда узнаю, когда ко мне прикасаются Х., А. П., Л. И. и др.
3. Месяца три тому назад я познакомилась с Н. А., который работает у нас. Я говорила с ним всего минуты три. Встретив его вторично, я узнала его, лишь только он спросил у меня: «Как вы живете?» Я не знала о том, что он был в нашей лаборатории, и узнала его исключительно по руке.
4. Если я не замечаю, что за мной наблюдают в то время, когда я что-нибудь делаю или гуляю, я всегда чувствую себя свободнее. Я могу заниматься чем угодно и гулять в комнате или саду, не натыкаясь ни на какие предметы. Но если я узнаю, что за мной наблюдают, да еще те люди, присутствие которых немного волнует меня, я теряю все свое спокойствие. Если я читаю книгу, я буду читать совсем не те слова, которые написаны в книге; если я пишу на машинке, я буду путать буквы, а если я гуляю, я начинаю ходить хуже и непременно наткнусь на какой-нибудь предмет. Из этого видно, что в то время, когда слепоглухой занимается, гуляет, играет, кушает и т.д., он чувствует себя не лучше, чем зрячий и слышащий человек, которому мешают заниматься какая-нибудь возня, крик, стук и вообще всякий шум. Разница только в том, что слышащий человек воспринимает все это ухом, а слепоглухой воспринимает всем своим существом все то, что может его раздражать или мешать спокойно заниматься.
