Если, таким образом, всякое представление о Боге, уподобляющее Его человеку, противоречит истинной природе Бога, то Ему нельзя приписывать и того, что в человеке называется разумом и волей.
Конечно, многие думают, что к природе Бога принадлежит высший разум и безусловно свободная, ничем не ограниченная воля, так как им кажется, что они не могут приписать Богу ничего более совершенного, чем то, что в нас самих является высшим совершенством. Но даже согласившись с такой точкой зрения, пришлось бы признать, что Божественные разум и воля должны отличаться от воли и разума человека, как небо от земли, и не могут иметь с ними ничего общего, кроме названия.
Нашему разуму и воле противостоят внешние вещи, под влиянием которых им и приходится развиваться, причем неизбежны бесчисленные ошибки и промахи.
Всего этого не существует для Бога, который сам — причина всех вещей, их сущности и их существования. От Него мы получили наши разум и волю, а так как между созданным и создателем, несомненно, есть существенная разница, то и разум и воля Божественные должны быть совершенно отличны от наших разума и воли.
Наш разум стремится к знанию и приобретает его, а воля наша проявляется в принимаемых нами решениях.
Для Бога не существует никаких решений, так как могущество Его действовало от века и вечно будет действовать.
В понимании Он также не нуждается, так как Он сам есть истинный разум, и мышление Его является непосредственным, всеобъемлющим знанием.
4
Развивая свое понятие о Боге, Спиноза строго придерживается представления, унаследованного им от религии его предков, которая повелевает «не сотворить себе кумира, ни всякого подобия».
Он берет затем дальнейшее развитие этого положения, слово в слово как оно излагается в христианском богословии, и с безупречной последовательностью доводит до логического конца богословское учение о всемогуществе, вечности и всеведении Бога.
Если Бог есть нечто гораздо большее и совершенно иное, чем человек, то немыслимо никакое другое представление о Нем кроме того, которое высказывал Спиноза.
Если понимать Бога как всесоздающую причину бытия и сущности всех вещей и в то же время как абсолютное и бесконечное бытие, то все существующее должно пребывать в Боге и ничто не может существовать или быть понятым без Бога. Таким образом, Его безусловно следует считать внутренней причиной всего сущего и происходящего, а не причиной, действующей на них извне.
Совокупность открывающихся нашему уму вещей, бытие и сущность которых произведены Богом, называется природой. Если следует признать, что она и есть произведение вечной деятельности Бога и что Бог есть предшествующая ей, но в то же время не отделимая от нее причина, то оказывается, что бытие Божие совпадает с Его деятельностью.
Согласно чистой идее о Боге, из которой устранено все человеческое как ограничивающее ее и которую тем не менее надо мыслить в существенной связи с вселенной, Бога следует пониматъ как неистощимую, везде и всегда действующую первоначальную силу, от которой зависит все живущее и существующее. Т. е., другими словами Бог — это природа.
5
Идея Бога, столь же ясная в своей необходимости и истинности, как какая-нибудь математическая истина, не может, однако, быть сделана такой же наглядной, как, например, отношение между углами треугольника или отношение треугольников друг к другу. Тем не менее разуму доступно познание некоторых существенных свойств Божества, которому присуще, помимо этого, множество других свойств, остающихся недоступными нашему пониманию.
Есть два свойства Божества, доступные нашему пониманию: одно духовное — мышление, и одно телесное — протяжение.
Под первым следует понимать не постепенное образование и сопоставление понятий и отношений между понятиями, представляющие для людей тот путь, которым мы идем к истине, а всю совокупность истины — сознаваемой непосредственно, с полной ясностью, в том виде, как она раскрывается перед нами после трудной работы мысли, становясь нашим неотъемлемым достоянием, имеющим вечное, неизменное значение.
В протяжении существенным и всеобщим являются покой и движение, и на протяженность следует смотреть как на бесконечное условие всего пространственного и телесного, а не как на определенную и ограниченную форму существования их, так что к протяжению как основному свойству абсолютного бесконечного бытия совершенно неприложимы понятия ограниченности и делимости.
Протяжение, как непосредственное проявление деятельности Божества, являясь необходимым предположением существования телесных вещей, безусловно, следует отличать от самих вещей. Правда, все существует лишь в Боге и все совершается лишь в силу законов его бесконечной природы, с необходимостью вытекая из его сущности, но каждое отдельное событие с его возникновением, с его течением и прекращением, не касается Божества как такового.
В пояснение этому Спиноза приводит следующий пример: вода как элемент, существующий на нашей планете, безусловно, создается и разрушается, делима до бесконечности и разложима на свои составные части, но, рассматриваемая во обще, как форма или способ проявления природы и ее вечной, необходимой законосообразности, вода не создана и не может быть разрушена.
Законосообразные порядок и единство во всем протяженном вполне соответствуют вечным истинам в мышлении. Мы имеем здесь дело с одним, вечным, целостным единством наподобие того, как это бывает с некоторыми математическими уравнениями, которые, в зависимости от желания, можно решить геометрическим, арифметическим и алгебраическим путем, причем в результате получается все же не более одной истины.
Понятная нам деятельность Божества, которую мы представляем себе как бесконечное протяжение и бесконечное мышление, может быть названа действующей, или созидающей, природой. Все происходящее мыслится и определяется Божеством, но не все осуществляется им непосредственно.
Кроме бесконечного, пребывающего в неизменной необходимости и от века до века проявляющегося в своей Божественной законосообразности, есть также и конечное, изменчивое, преходящее, находящееся лишь в опосредованной связи с вечным и бесконечным, хотя бы по своей сущности оно и было вечным и как таковое во всяком случае имело непосредственную причину в Божестве. Ибо все отдельное или всякая вещь, конечная и имеющая определенное существование, не может существовать или определяться в деятельности иначе, как если она определяется к этому другой причиной, также конечной и имеющей определенное существование. В свою очередь и эта причина определяется к существованию и деятельности другой причиной, также конечной и имеющей определенное существование, и так далее до бесконечности.
6
Эту цепь отдельных причин и действий, постоянно сменяющих друг друга, как это на тысячу ладов раскрывается перед нами в явлениях жизни — в смене следующих друг за другом поколений — и во взаимодействиях, совершающихся при превращении одних физических явлений в другие — воды в пар, туман, облака, дождь, снег, лед и так далее — эту цепь причин и действий следует отличать, как созданную или произведенную природу, от природы действующей и созидающей.
Созданная природа с ее пестрым разнообразием возникновения и исчезновения вечного бытия и вечных изменений конечных вещей, которые в бесконечном сплетении взаимодействий, то вызывая друг друга к существованию, то мешая друг другу, не могут вполне обнаружить своей сущности, — эта созданная природа является ареной страстей и в то же время миром воображения, обусловленным ограниченностью во времени и случайным недостаточным пониманием.
От получающейся при таких условиях спутанности мышления мы можем возвыситься до истинного познания благодаря присущей нашему духу способности рассматривать вещи в их необходимости и законосообразности и таким образом сосредоточивать свои стремления на вечном, не подвергающемся никаким изменениям и не могущем привести к разочарованию, словом, достигая до некоторой степени того, что осуществляется с вечным совершенством в Божественном мышлении.
