По окончании краткого богослужения, поздно вечером, командир сообщил команде об объявлении войны России и о вступлении в силу законов военного времени. В эту ночь матросы очень долго оставались на палубе, обсуждая громче или тише, в зависимости от темперамента, происшедшие события.
Конечно, война с Россией пока никак не влияла на наше положение. Что мы могли предпринять против России здесь, где не было ни одного русского корабля? Но все были уверены, что очень скоро начнется война и с Францией. Франция ни за что не пропустит случая вместе с ее богатырским другом Россией напасть на нас и, наконец, утолить жажду реванша.
Но что предпримет Англия? Это был для нас самый существенный вопрос. Следовало ожидать и надеяться, что разрешение его наступит, возможно, скоро.
3 августа.
Разрыв с Францией, который нам сделался известным сегодня, не вызвал особенного возбуждения команды. Все ожидали этого. В нашем положении это не производило никаких изменений. Конечно, враг был теперь в непосредственной близости, и мы имели вполне определенные задачи относительно его судов и опорных пунктов, но все-таки вопрос относительно намерений Англии оставался открытым. Если она останется с нами в мире, то это будет для нас очень стеснительно в наших предприятиях против французов и вообще, помешает нашим действиям. Командир был уверен, что объявление войны Англией — это вопрос нескольких часов. Так как он был вынужден находиться в ожидании, то хотел использовать это время для приближения к английским торговым путям, чтобы быть в готовности по объявлении войны Англией исполнять свою задачу — вредить неприятельской торговле. Поэтому он пошел на север к Флоридскому проливу".
Англичане, чья позиция так тревожила моряков «Карлсруэ», также с нетерпением ждали объявления войны.
Британское Адмиралтейство более всего в тот момент тревожили порты Соединенных Штатов Америки, которые были полны германских торгово-пассажирских пароходов, которые немцы легко могли переоборудовать во вспомогательные крейсера и угрожать английской морской торговле на наиболее важных путях из Канады и Северной Америки. 27 июля командующий 4-й крейсерской эскадрой англичанин адмирал сэр Христофор Крэдок получил из Адмиралтейства предупредительную радиограмму о возможном начале войны с Германией и необходимости в связи с этим начать слежение за германскими крейсерами с тем, чтобы по объявлению войны быстро и эффективно их уничтожить.
Немецких крейсеров у побережья Мексики уже не было. Было известно, что «Дрезден» прибыл 25 июля в Порт-о-Пренс, а «Карлсруэ» ушел куда-то в неизвестном направлении. Адмирал приказал броненосному крейсеру «Бервик» идти на Ямайку и оттуда вести слежение за «Дрезденом». «Эссекс» был послан на Бермуды, чтобы, соединившись со стоявшим там в доке «Ланкастером», следовать на север и наблюдать за торговыми путями, идущими из Нью-Йорка. Сам адмирал Крэдок с «Суффолком» и «Бристолем» оставался на рейде Вера-Крус, ожидая дальнейшего развития событий.
29 июля стало известно о приходе «Карлсруэ» в Гавану. «Бервик» полным ходом бросился туда, но опоздал: «Карлсруэ» успел уйти в неизвестном направлении. Не найдя «Карлсруэ» в Гаване, «Бервик» направился во Флоридский пролив, считая это место наиболее вероятным для встречи с противником. О «Дрездене» в это время было известно только то, что 28 июля он ушел из Порт-о-Пренса. Через несколько дней, когда война становилась все более и более неизбежной, опасения за северо-атлантические линии коммуникаций стали быстро возрастать!
Особенно беспокоил Адмиралтейство район Нью-Йорка. Как всегда при подобных обстоятельствах, начиналось нечто, похожее на панику. Британская радиостанция на Ньюфаундленде сообщала, что «Дрезден» и «Карлсруэ» крейсируют вблизи Нью-Йорка. Об этом сообщали все британские станции от Нью-Йорка до Буэнос-Айреса. В ночь со 2 на 3 августа адмирал Крэдок прибыл на Ямайку, где получил приказ из Адмиралтейства направить к Ньюфаундленду крейсер «Бристоль».
Все это время «Бервик» крейсировал во Флоридском проливе, получая данные о близости «Карлсруэ», радиостанция которого работала не переставая. Получив от встреченного английского парохода сообщение, что тот на рассвете разошелся с «Карлсруэ» контркурсами, «Бервик» начал осмотр якорных стоянок вблизи плавмаяка Грит Исаак на соединении канала Провидения с Флоридским каналом. В этот же день адмирал Крэдок получил указание Адмиралтейства, что наиболее опасным районом его станции следует считать район Нью-Йорка, и что британским пароходным компаниям рекомендовано не выпускать пароходов в море до прибытия его крейсеров. В районе Нью-Йорка находился лишь крейсер «Эссекс», и адмирал Крэдок на «Суффолке» пошел на север к нему на помощь.
4 августа в 13:30 адмирал Крэдок получил радиограмму об объявлении Англией войны Германии. Почти одновременно он получил из Адмиралтейства проверенную информацию" о том, что около Нью-Йорка находится «Дрезден». (На самом деле «Дрезден» в этот момент проходил устье Амазонки, стремясь на юг на соединение с эскадрой адмирала Шпее.)
Капитан 2 ранга Келер на «Карлсруэ» получил уведомление о начале войны на несколько часов раньше адмирала Крэдока. Крейсер стоял в уединенной бухте в 400 милях к юго-востоку от места, где его искал «Бервик». Келер немедленно вывел «Карлсруэ» из бухты, взяв курс на север.
«После полудня пришло, наконец, разрешение вопроса: Англия объявила войну Германии, — записал в своем дневнике от 4 августа старший лейтенант Ауст. — Теперь мы знали, что нам следует делать. Ожидание, которое с каждым часом становилось все более тягостным, закончилось. Руки у нас теперь были развязаны, и все возлагали большие надежды на ближайшие дни. Нелегко передать господствовавшее на нашем корабле настроение. Число врагов нашего Отечества было очень велико, и, естественно, многие с тревогой думали о своих семьях, оставленных дома. Эти мысли можно было легко прочитать на задумчивых, печальных лицах наших моряков».
5 августа около 07:00 сигнальщики «Карлсруэ» обнаружили на горизонте пароход. Подняв сигнал «Остановиться!», «Карлсруэ» пошел на сближение с обнаруженным судном. Пароход оказался итальянским под названием «Мондибелло», идущим в балласте из Мессины в Гальвестон. Радиостанции на судне не было, и капитан «Мондибелло» ничего не знал о событиях, происшедших в мире в последние две недели. Когда командир призовой команды, направленной с «Карлсруэ», лейтенант Шредер сообщил капитану о том, что началась война, итальянский капитан был страшно удивлен. Еще более он удивился, узнав, что Италия объявила о своем нейтралитете, и с чисто итальянской эмоциональностью он стал уверять лейтенанта Шредера, что подобное поведение его страны совершенно непонятно, и он убежден, что скоро Италия выступит на стороне Германии. Лейтенант Шредер, убедившись, что пароход действительно итальянский и все бумаги его в порядке, разрешил «Мондибелло» следовать дальше.
