С КП дивизии позвонил начальник штаба В. П. Шмыглев и доложил о прибытии туда заместителя командарма генерал-майора М. И. Глухова. Шмыглев передал генералу трубку. Я доложил обстановку.
— Вам идут на помощь два дивизиона «катюш», танковый и танко-самоходный полки. С воздуха поддержит авиация 16-й воздушной армии. Используйте эти силы для ликвидации разрыва с соседней дивизией. Главное сейчас — задержать противника хотя бы до исхода первого дня битвы.
Через несколько минут после разговора с генералом Глуховым радист опять позвал меня к рации. В эфире послышался голос командира 47-го полка Карташова, сумевшего восстановить радиосвязь. Он доложил, что третий стрелковый батальон отразил фронтальную атаку врага, уничтожил в ходе боя до 500 гитлеровцев, 6 танков, 2 самоходных орудия продолжает упорно сражаться, удерживать позицию.
Комбат капитан Н. Д. Жуков не знал, что слева его уже обходят танки и бронетранспортеры с пехотой. Вскоре батальон оказался в окружении. Прервалась и связь с командиром полка. Тогда комбат принял решение — прорвать кольцо окружения в направлении Подоляны. Ни танки, ни пехота врага не смогли преградить дорогу. Батальон вновь соединился с основными силами полка.
В третьем-четвертом часу боя нависла угроза и над наблюдательным пунктом дивизии. Танки противника обошли населенный пункт Степь. С ними вступили в бой артиллеристы. Доложил об этом генералу М. И. Глухову. Тот немедля разрешил всей оперативной группе дивизии оставить НП и перейти на командный пункт дивизии.
Наблюдательный и командный пункты дивизии были связаны между собой глубокой траншеей, но воспользоваться ею не удалось. Вражеские танки во многих местах перекрыли ее. К счастью, задержанная контратаками батальона капитана Жукова пехота противника на этом участке несколько отстала от танков, и оперативная группа воспользовалась этим. Отходили по высокой ржи под градом бомб и снарядов.
— Странные какие-то бомбы, — сказал начальник связи подполковник Бочаров.
Бомбы и в самом деле были необычными. Не достигая земли, они раскрывались, и из них разлетались гранаты.
До КП оперативную группу дивизии сопровождали разведчики. Часть из них шла впереди, остальные — в прикрытии. Во ржи разведчики столкнулись с пробиравшимися на КП гитлеровцами. Пять вражеских солдат в перестрелке были убиты. Шестого захватил в плен старший сержант Антон Перадзе. Снова налетели немецкие самолеты. Осколком бомбы Перадзе был ранен в ногу.
Переждав во ржи бомбежку, оперативная группа наконец-то добралась до командного пункта. Начальник штаба доложил обстановку.
— Полк Оноприенко продолжает успешно обороняться в первом эшелоне, — сообщил Вениамин Петрович.
Это обрадовало. Значит, дивизия держится. Значит, крепко закапывались в землю не напрасно. А как же дела у соседей?
— Положение у нас трудное, — сказал начальник штаба полка Г. В. Малюга, — полк ведет бой на участке Бобрик — Степь. Нас атакуют до ста танков. Авиация бесперебойно бомбит. Но батальоны держатся.
Командир полка Оноприенко проявил в этих боях качества отличного организатора, смелого и решительного тактика. Первые четыре атаки противника, направленные в обход, полк отразил успешно. Но атаки врага продолжались, обстановка быстро менялась. Вскоре после отхода в район Соборовки 47-го полка стали отходить на свой оборонительный рубеж и части правого соседа — 31-й стрелковой дивизии генерал-майора А. Б. Баринова. В район Александровки пришлось бросить дивизионный противотанковый резерв и подвижной противотанковый заградительный отряд, чтобы обеспечить фланги полка Оноприенко. По моей просьбе командующий армией направил в район Соборовки два армейских противотанковых отряда с задачей преградить путь врага минновзрывными средствами. Армейским артиллерийским частям, в том числе и зенитным, было приказано вести огонь по танкам врага прямой наводкой.
Отлично сражались не только стрелки и артиллеристы, но и минометчики 321-го полка. В трудный момент, когда на их позиции двинулись танки, политрук роты старший лейтенант Владимир Николаевич Ботковели метко угодил противотанковой гранатой в «тигр», и тот запылал. К сожалению, погиб от вражеской пули и Ботковели.
В 11.30 противник ввел в бой крупные силы танков и пехоты на бронетранспортерах против 676-го полка. При отражении этой атаки особо отличилась полковая батарея ПТО, которой командовал младший лейтенант Иван Борисюк. Уже в первые минуты боя орудийные расчеты старших сержантов Денисенко и Борилина подбили четыре танка и два бронетранспортера. Вместе с артиллеристами мужественно бились бронебойщики-петеэровцы.
Газета «Правда» об этом писала: «Наша артиллерия била по „тиграм“. В этот час советские воины, дравшиеся в окопах, увидели, как воспламеняются тяжелые немецкие танки. Но уже новая мощная колонна приближалась к нашим позициям. И опять в голове шли „тигры“. Два сержанта — Усамбеков и. Фалалеев выдвинулись вперед со своими противотанковыми ружьями. Это был короткий и жестокий поединок. „Тигры“ шли, на ходу стреляя из пушек. Они вздымали землю и давили трупы солдат, лежавших перед окопами. Усамбеков и Фалалеев ждали. Танки уже приближались. Усамбеков крикнул:
— Давай, вот они! Давай, я — в первый!
Фалалеев ничего не ответил. Он продолжал выжидать. Это был опытный бронебойщик. Но теперь он держал самое серьезное испытание перед полком, который любил его, и перед народом, который доверил ему этот рубеж. Может быть, через полминуты его уже не будет в живых — молодого старшего сержанта Фалалеева, но он должен сделать все, чтобы тот крайний „тигр“ больше не двигался. Там, в окопах, товарищи. Они впервые видят этот танк, но они спокойны, они знают, что Фалалеев сделает свое дело. Так думал он в эти короткие минуты, напряженные мгновения и ждал, целясь в смотровую щель тяжелого танка. Он знал все уязвимые места этих „тигров“.
Пора! Фалалеев крепче припал к своему ружью и выстрелил. В ту же минуту он услышал выстрел Усамбекова, „тигры“ направились прямо к ним, очевидно боясь подставить под удар свои бока. Бронебойщики снова прицелились. Два выстрела слились в один, и два танка запылали. Усамбекоь улыбнулся и прошептал:
— Это „тигры“, да?
— Они самые. Ага, эти уже разворачиваются!
Немецкая бронированная колонна начала было обходить свои подожженные танки, но ее уже расстреливали, поджигали бронебойщики. К Фалалееву подполз старший лейтенант Сердий и крепко обнял его. Еще одна танковая атака была отбита»[7].
Непрерывно атакуя позиции полков, фашисты, вероятно, рассчитывали, что в конце концов наступит предел человеческому напряжению, что яростные атаки танков и пехоты, сопровождаемые мощнейшими бомбардировками с земли и с воздуха, приведут наконец к душевному надлому людей, к тому состоянию усталости, которое заставит их отступить. Враг, однако, просчитался. Никто из воинов полка не проявил малодушия. «Уставала» сталь, докрасна накалялись стволы пушек и пулеметов, но люди, казалось, не знали усталости. Они защищали Родину до последней возможности.
