Удалось договориться и об участии российских и американских научных центров в совместных программах. Самые впечатляющие совместные проекты были связаны с компьютерными и телекоммуникационными технологиями. Наиболее крупный предполагал создание в России нескольких центров, оснащенных суперкомпьютерами (первый — в Москве в 1998 году). Новые научные центры оснащались машинами фирмы Convex стоимостью $1 млн каждая. Такие машины работали в системе ПРО США.
Большинство проектов предполагало примерно равное долевое участие. Но в ряде случаев Россия должна была закупать дорогостоящее оборудование. Общая стоимость всех проектов составила сотни миллионов долларов.
Кроме того, была достигнута договоренность о продолжении сотрудничества в строительстве и выводе на околоземную орбиту Международной космической станции (одним из камней преткновения в переговорах стал вопрос о ее названии, которое в итоге оказалось сугубо функциональным — Международная космическая станция или МКС).
Но главным в работе X сессии межправительственной российско-американской комиссии по экономическому и технологическому сотрудничеству было все же другое.
Российский премьер щедро давал интервью российским и американским СМИ и не затронул в них разве что проблем мирового кинематографа. Словом, вел себя как настоящий кандидат в президенты. Свита Черномырдина при этом понимающе улыбалась. Правда, сам премьер любые разговоры о его возможном участии в президентской кампании 2000 года резко пресекал, чем походил на другого сопредседателя комиссии вице-президента Альберта Гора, который тоже не допускал публичного обсуждения своих шансов стать преемником Клинтона.
А конфиденциальные переговоры Гора и Черномырдина прошли вечером 9 марта, после частного ужина в расположенном на Пенсильвания-авеню Old executive bilding office. В этом самом старом вашингтонском административном здании, построенном в начале XIX века в колониальном стиле, располагался кабинет Гора.
Вообще говоря, в самом факте такой встречи нет ничего необычного. В международных отношениях неофициальные переговоры являются важнейшим механизмом согласования позиций по самым сложным и деликатным проблемам. Более того, любой высокопоставленный дипломат с богатым послужным списком признает, что мировая политика, собственно, и вершится на такого рода переговорах.
Часть вопросов, которые поднимались 9 марта, действительно имели отношение к мировой политике. Это преимущественно экономические проблемы: поставки российского наступательного оружия Ирану, пути транспортировки каспийской нефти. Принципиально новым вопросом, который обсуждали Гор и Черномырдин, стали перспективы ратификации Думой договора СНВ-2 — в контексте будущих президентских выборов в России и США.
Однако главной сенсацией конфиденциальных переговоров стало именно обсуждение такого сверхдели-катного вопроса, как будущие президентские выборы. Гор дал понять Черномырдину, что эффективность его усилий, направленных на одобрение Думой СНВ-2, станет показателем готовности премьера контролировать политический процесс в стране. Как можно предположить, в случае успеха лоббистской кампании Черномырдина в Думе переговоры с ним о будущих президентских выборах продолжатся.
Вероятно, поэтому Виктор Черномырдин выглядел более чем довольным результатами своего визита в США. Он, по словам очевидцев, был как никогда эмоционален, комментируя работу комиссии Гора — Черномырдина. В частности, глава российского правительства заявил, что деятельность комиссии «вышла за рамки сугубо экономического сотрудничества, она стала важным стабилизирующим фактором российско-американских отношений, придающим им устойчивость и предсказуемость». И подчеркнул, что российско-американское партнерство выдержало испытание временем, «несмотря на наскоки наших политических оппонентов как в России, так и в США».
Альберт Гор тоже остался доволен Черномырдиным. По словам вице-президента, сотрудничество России и США в области контроля над экспортом вооружений, оружейных материалов и товаров двойного предназначения укрепит международный режим нераспространения оружия массового поражения и региональную стабильность.
«Сам факт того, что премьер-министр и я, — заметил Гор перед совместным посещением Силиконовой долины, — а также наши коллеги с обеих сторон будем беседовать с главами корпораций, играющих лидирующую роль в американской индустрии сверхсложных технологий, показывает, что обе страны больше думают об открывающихся перед ними возможностях, чем о прошлом».
Помимо этих заявлений российский премьер и американский вице-президент подписали доклад президентам о пятилетней работе комиссии Гора — Черномырдина. В документе говорилось, что обе стороны удовлетворены тем, что «российско-американское сотрудничество в экономической и технологической областях стало существенным фактором в укреплении партнерских отношений между США и Россией, обеспечении их устойчивости, предсказуемости и непрерывности». Кроме того, США и Россия будут предпринимать шаги «по расширению доступа на рынки друг друга и созданию необходимых условий для предоставления России статуса наибольшего благоприятствования в торговле на постоянной и безоговорочной основе».
Кроме основного документа, были подписаны совместные заявления и документы по сотрудничеству в области коммерциализации технологий, медицины и охраны окружающей среды, поддержки российского малого и среднего бизнеса, создания системы сельскохозяйственного кредитования, взаимодействия американской Корпорации частных зарубежных инвестиций (ОПИК) с российским Государственным фондом конверсии.
В середине марта Виктор Черномырдин вернулся из США, закончив самый успешный для себя этап работы комиссии Гор — Черномырдин, которая, возникнув в 1993 году как чисто технический инструмент для решения вопросов двустороннего сотрудничества, по существу превратилась в механизм реального взаимодействия России и США. Она очень быстро приобрела функцию стабилизатора двусторонних отношений. В ее рамках обсуждались и решались практически все вопросы российско-американского сотрудничества — от космоса до рыболовства.
Черномырдин так комментировал свою последнюю встречу с Альбертом Гором в рамках комиссии: «Гор официально назван кандидатом в президенты. Но он меня ни разу не спросил: “Вы будете баллотироваться в президенты?” Гор — человек очень умный, высочайшей культуры. Он что, меня вот так бы в лоб спросил, а я ему сказал бы: буду? Я что, извиняюсь, придурок? Недоразвитый? Так что такого никогда и быть не могло. Все было и так ясно: придет время, будет принято решение — или пойду, или не пойду. Исходя из тех условий, которые складывались в России. <…> И действительно, у нас разные разговоры были с президентом (Б. Н. Ельциным. — Ред.), и о будущем были. Но чтобы я сам вопрос своего президентства подымал? Я не мальчик, не простачок какой-нибудь, чтобы не понимать, что я говорю. Я никогда не переступал эту грань, но никогда и не позволял себя выставить дураком».
