Судьба "Монмаута" также была печальной. В 19.40 с громадным пожаром на баке, поражаемый каждые четверть минуты германскими залпами, он выкатился из строя и, не прекращая огня, начал оседать на корму. В 21.28 "Монмаут" с развевающимся флагом перевернулся и пошел ко дну. Что касается "Отранто", то он, хотя и не получил никаких приказаний, в самом начале боя покинул колонну и начал отходить к западу, а затем скрылся. Легкий крейсер "Глазго" счастливо отделался 6 попаданиями. В 20.00 он прекратил огонь и ушел на запад. Его командир рассудил здраво, отказавшись принести в жертву свой корабль и свою команду. С "Гуд Хоупа" и "Монмаута" не спасся ни один человек.
Когда занялась заря следующего дня, фон Шпее увидел вокруг только пустынное море. Только тогда командующий приказал поднять сигнал: "Одержана блестящая победа, за которую я благодарю и поздравляю команды". Германские корабли пострадали очень мало. Флагманский "Шарнхорст" получил только 2 попадания малокалиберными снарядами. Ни один человек из его команды не был даже задет. В "Гнейзенау" англичане попали 4 раза, на нем 2 матроса получили ранения. Англичанам это сражение стоило гибели 2 броненосных крейсеров и 1 654 офицеров и матросов. Уничтожение этих кораблей ничем не было компенсировано: никаких потерь или повреждений немцы не понесли. Репутация британского флота жестоко пострадала, когда стало известно, что германские корабли отделались так легко, уничтожив своих противников невероятно быстро.
4 ноября Черчилль получил телеграмму о результатах сражения под Коронелем. 5 ноября члены кабинета министров только качали головами, выслушивая объяснения военно-морского ведомства. Черчилль утверждал, что им были приняты все меры для обеспечения превосходящих сил под командованием Крэдока, но авантюристическая натура последнего толкнула его совершить столь опрометчивый шаг. Морской министр решительно стоял на своем: "Таким образом, я не могу возложить ни малейшую долю ответственности на Адмиралтейство за то, что произошло". Крэдок уже на дне, иначе его следовало отдать под трибунал. Все это серьезно подорвало авторитет флота. Фельдмаршал Китченер был просто обескуражен - о чем думал этот адмирал? "Как это похоже на Черчилля, обвинять во всем Крэдока, который погиб вместе со своим кораблем и теперь уже ничего прояснить не сможет", - размышлял Ллойд Джордж.
Битти тяжело переживал гибель Крэдока, с котором ему довелось бок о бок сражаться в Китае: "Бедный старый Кит Крэдок отошел в лучший мир. Он принял славную смерть, но лучше бы это была победа, а не поражение. ...Видел недавно Трубриджа, судимого теперь трибуналом. Если бы он оказался на месте Кита, а Кит на Средиземном море, мы бы сейчас имели совсем другой исход". Битти признавал опрометчивость решения Крэдока принять бой с превосходящими силами противника, но при этом он совершенно справедливо полагал, что значительная доля вины за поражение под Коронелем лежит на Адмиралтействе. "Мне будет любопытно посмотреть заявление Уинстона по поводу катастрофы в Тихом океане, которое, как сообщил премьер-министр, он собирается опубликовать. Боюсь, он постарается взвалить всю вину на бедного Кита Крэдока, что было бы абсолютно несправедливо. Это и есть тот самый случай, который лучше всего подтверждает плохое руководство со стороны Адмиралтейства. Случилось то, что они просто не знали, где находятся "Шарнхорст" и "Гнейзенау", и им не хватило смелости признаться в этом". "Я серьезно начинаю думать, что в Адмиралтействе все окончательно сходят с ума; а что еще можно ожидать от двух стариков старше 70 лет, которые работают в компании с таким неуравновешенным индивидом, как Уинстон". Последствия сражения под Коронелем самым непосредственным образом коснулись эскадры линейных крейсеров.
Положение, сложившееся на океанских коммуникациях, нужно было срочно исправлять. Эскадра фон Шпее, обогнув мыс Горн, уничтожила бы все английское судоходство в Южной Атлантике. Под угрозой гибели оказались многочисленные транспорты с войсками, находившиеся в тот момент у побережья Южной Африки. 4 ноября пришел приказ "Инвинсиблу" и "Инфлексиблу" принять полный запас угля и проследовать в Берхэйвен, поскольку "они срочно требуются для заграничной службы". Фишер решил направить их к Фолклендским островам. Командиром соединения был назначен вице-адмирал Стэрди, которому таким образом была предоставлена возможность самому исправить ошибки, допущенные им на посту начальника генерального морского штаба.
В тот момент на английских крейсерах шел текущий ремонт. Стэрди доложил Фишеру 9 ноября, что ближайший срок, когда его корабли смогут отправиться в путь - 13 ноября, пятница. До этого рабочие не успеют закончить кладку перемычек из огнеупорного кирпича между котлами "Инвинсибла". Сообщить такое морскому волку старой закалки! Нужно быть полным идиотом, чтобы отплывать 13-го, да еще в пятницу! Последовало распоряжение первого морского лорда: эскадре отбыть в среду 11-го. Вместе с командой на "Инвинсибле" отправилась бригада рабочих, которые должны были закончить ремонт в пути. Одновременно Фишер отправил линейный крейсер "Принсес Ройял" в Карибское море на тот случай, если бы фон Шпее решил повернуть назад и пройти Атлантику через Панамский канал. Приняв такое решение, Фишер сильно рисковал. По подсчетам профессора А. Д. Мардера, после гибели "Одешесса" и отправки в Южную Атлантику 3 линейных крейсеров в первой половине ноября 1914 г. германскому Флоту Открытого моря предоставилась лучшая за всю войну возможность помериться силами с британским флотом в наивыгоднейших для себя условиях.
Битти был крайне обеспокоен таким ослаблением своей эскадры. 13 ноября он направил Джеллико докладную записку, в которой указывал на недопустимость такого разделения сил. В водах метрополии британский флот теперь располагал только 3 полностью боегото-выми линейными крейсерами ("Лайон", "Куин Мэри", "Нью Зелад"), которым противостояли 4 германских линейных крейсера, подкрепленные "Блюхером". Правда, имелся еще "Тайгер", но он только что вступил в состав флота и был не готов к участию в боевых действиях. Командующий флотом полностью разделял опасения Битти. Он еще ранее направил рапорт первому морскому лорду: "Я считаю, что решение о выделении из состава флота еще одного линейного крейсера должно быть пересмотрено". Однако первый морской лорд остался непреклонен, и последующие события подтвердили его правоту и оправданность риска, на который он пошел.
Черчилль все же счел уместным написать Битти успокоительное письмо: "Дорогой Битти! Надеюсь, что в ближайшем будущем ваша эскадра будет усилена возвращением одного заблудшего кота ("Принсес Ройял". - Д. Л.), а вдобавок еще получите более могущественного хищного зверя - "Куин Элизабет". Но и сейчас вы можете смело смотреть в лицо обстоятельствам. "Дерфлингер" такой же новый, как и "Тайгер", и из них двоих, я нисколько не сомневаюсь, что победит "Тайгер"". Но все обещания Черчилля оказались пустыми словами. "Принсес Ройял" разрешили вернуться только после того, как были получены известия о результатах сражения у Фолклендских островов. Заполучить "Куин Элизабет" Битти также не удалось. Она вступила в состав флота только в феврале 1915 г. и сразу же была направлена в Средиземное море обеспечивать прикрытие старым броненосцам, штурмующим Дарданелльский пролив.
