И всё же не совсем ясно, зачем нацисты постоянно сравнивали Гитлера с Фридрихом II, какую цель они преследовали кроме создания культа личности своего фюрера? Разгадка, на мой взгляд, чрезвычайно проста. Дело в том, что прусские короли, а затем и императоры Германии доверяли руководство армией своим генералам и Генеральному штабу. А известно, что Фридрих Великий лично руководил своей армией. Вот что привлекло фюрера, который возомнил себя великим полководцем и провозгласил Верховным главнокомандующим, задвинув в тень Генеральный штаб! Бывший ефрейтор Гитлер корчил из себя прямого преемника Фридриха-полководца и приказал изготовить на фарфоровой фабрике близ Мюнхена, специально купленной для этой цели нацистской партией, сто конных статуэток прусского короля, которые он презентовал фельдмаршалам и другим высокопоставленным деятелям Третьего рейха, чтобы воодушевить их на дальнейшие завоевательные походы[27]. Я только могу догадываться, о чём думали эти генералы, получив такой подарок, но вряд ли это добавило баллов в их оценке умственных способностей фюрера. Впрочем, это было лишь одним эпизодом из целого каскада унижений, которым нацистский лидер подверг офицеров. Когда же непродолжительное военное счастье изменило нацистам, то наследие Фридриха они стали использовать в несколько иной плоскости – ради оправдания своих авантюр и неудач. Генерал-полковник Г. Гудериан[28] вспоминал об одном совещании у Гитлера зимой 1944/45 года: «Гитлер указал на картину фон Графа[29], на которой был изображен прусский король, после чего произнес: «Этот портрет всегда вселяет в меня новые силы, когда тревожные сводки с фронтов начинают угнетать меня. Посмотрите на властный взор его голубых глаз, на этот огромный лоб. Вот это голова!» Затем мы начали беседу о государственном и полководческом таланте великого короля, которого Гитлер ставил выше всех и на которого он хотел бы походить. Но, к сожалению, его способности не соответствовали его желанию». К слову, портрет Фридриха был единственной картиной в бункере Гитлера. Как тут не вспомнить знаменитый исторический фильм тех лет „Der große König” («Великий король»), вышедший на широкий экран в 1942 году, когда нацистский рейх все еще находился в зените своих побед и завоеваний. Это был фильм с претензией на историческую достоверность, а по своей сути пропагандирующий идеи национал-социализма. Министр пропаганды Третьего рейха Геббельс и не скрывал этого. Вот что он записал в своем дневнике: «Мы живём во время, когда нам как никогда необходим дух Фридриха Великого. Напряжением последних сил мы должны справиться с трудностями, которые обрушились на нас. Если мы окажемся сильнее их, то они укрепят наше национальное единство. Ещё раз подтверждаются слова Ницше: то, что не убивает нас, делает нас сильнее».
Постер к фильму „Der große König” («Великий король»)
В том же самом году в радиообращении, которое было приурочено ко дню рождения Гитлера, он произнес следующие слова: «В этом фильме была предпринята попытка показать неповторимый облик великого прусского короля. Этот фильм не пытается ниспровергнуть его с постамента истории, не пытается показать монарха как героя анекдотов. В ленте он показан как реальный исторический персонаж, как человек, который жил и действовал в своё время. Здесь придается значение не традиционному историческому описанию, а изображению человеческой сущности политического и военного гения, который ценен для нас сегодня, так как он смог преодолеть свои поражения, что стало для него очередной победой. Великий прусский король предстаёт перед нами как сражающийся титан, обреченный на семь лет страданий»[30]. Основная идея фильма такова: король был столь же одинок среди изменников из знати и генералов, как и фюрер, он также воевал против всего мира и смог получить поддержку лишь со стороны простого народа. Фридрих II в одной из сцен фильма говорит: «Тот, кто сомневается в победе, является государственным изменником». Причем говорит это на классическом немецком языке, поскольку нацистская цензура заставила полностью переозвучить все те сцены, в которых Фридрих говорил либо на французском языке, либо на берлинском диалекте, хотя очевидно, что это абсолютно неверно с исторической точки зрения. Мало того что его бабушка, Доротея Брауншвейг-Люнебург-Целльская, принцесса Альденская была француженка, но ведь он говорил про самого себя так: „Ich mache Ihnen streitig, ein besserer Franzose zu sein als derzeit ich” («Я держу пари, что я француз лучше любого француза»). А в финале фильма король не принимает ликование знати и презрительно бросает им прямо в лицо нелепое обвинение: «Вы так часто меня предавали, мои генералы!» Позвольте, но это же слова не Фридриха II, а Гитлера! Фридрих Великий не особенно жаловал своих министров, это правда[31], но никогда в жизни он не упрекал их в предательстве. А что касается генералов, то к ним он до конца жизни относился как к своим боевым товарищам и высоко их ценил. Приведу несколько примеров, иллюстрирующих отношение фюрера к своим военным. Адъютант плененного в Сталинграде фельдмаршала Паулюса полковник Адам писал: «Необузданное властолюбие и вечный страх диктатора оказаться оттеснённым на второй план или быть как-либо ущемлённым, бесспорно, способствовали тому, что он относился к генералам старой школы подозрительно». Если себя он ставил на один уровень с самыми великими полководцами прошлого, то по отношению к генералам вермахта снисходителен не был: «Кругозор моих фельдмаршалов – размером с унитазную крышку». Личный фотограф фюрера Хайнц Гофман вспоминал, что однажды за ужином в FHQ „Wolfsschanze” (главной ставке фюрера «Волчье логово») он дико кричал: «Мои офицеры – кучка мятежников и трусов. Я больше не допущу их в свой ближний круг…» При прощании со своим личным пилотом Хансом Бауром фюрер с горечью сказал: «На моем могильном камне нужно было бы высечь: «Он стал жертвой собственных генералов». И таких воспоминаний великое множество!
К сожалению, в создании искаженного имиджа короля Фридриха II принимали участие и некоторые представители вермахта. Так, в 1941 году, накануне дня рождения Гитлера, газета „Völkischer Beobachter” («Народный обозреватель»)[32] напечатала статью генерал-фельдмаршала Рейхенау (Walter von Reichenau, 1884–1942) под названием «Полководец», в которой он в худших традициях лизоблюдства приводил высосанные из пальца исторические параллели между своим бесноватым кумиром и Фридрихом II, который был и королем, и полководцем. И чем хуже становилось положение зарвавшегося авантюриста и кровавого палача Гитлера на фронтах, тем всё активнее пропаганда Третьего рейха сравнивала его с великим королем, выражая уверенность в том, что немцы – так же как это было в Семилетнюю войну – после самых страшных поражений выйдут победителями из войны с русскими. Граф Шверин фон Крозиг[33] записал в своем дневнике рассказ Геббельса о том, как он пытался поднять настроение фюреру, приводя ему выдержку из «Истории Фридриха Великого» Карлейля[34]: «Во время Семилетней войны бывали такие «чёрные периоды», когда одна плохая весть едва не обгоняла другую». Великий король, – говорил Геббельс, – как и Гитлер, носил с собой ампулу с ядом, который можно было принять в любой момент. Его русский противник доставлял ему ужасные неприятности, но король среди всех невзгод не забывал обмениваться письмами с маркизом д’Аргенсоном, содержавшими образцы высокого красноречия и благородного мужества. Гитлера явно вдохновляли цитаты из этих писем, которые с благоговением в голосе читал ему его министр пропаганды. Так, в августе 1944 года Гитлер заявил: «При всех обстоятельствах мы будем вести эту борьбу до тех пор, пока, как сказал Фридрих Великий, кто-либо из наших проклятых врагов устанет бороться долее»[35]. Словом, он требовал от людей сражаться до последнего, принуждая расплачиваться жизнью и кровью за свои ошибки и чудовищные преступления в надежде на чудесное избавление. Ю. Семёнов в своем романе «Семнадцать мгновений весны» назвал это «алогизмом логики»: «Введение карточной системы? В этом виноваты Кремль, Черчилль и евреи. Отступили под Москвой? В этом виновата русская зима. Разбиты по Сталинградом? В этом повинны изменники генералы. Разрушены Эссен, Гамбург и Киль? В этом виноват вандал Рузвельт, идущий на поводу у американской плутократии». Нацисты являлись временщиками, которые дорвались до власти и упивались ей, а великий король действительно жил ради своей страны.
Гитлер любил разглядывать ладони других людей. У него была огромная книга в роскошном переплете, где были собраны рисунки ладоней всех великих людей прошлого. Гитлер любил показывать эту книгу своим гостям и особо гордился тем, что рисунок его ладоней очень похож на рисунок ладоней Фридриха Великого – так что и ему, быть может, выгорит с блеском выйти из войны, несмотря на отчаянное положение, как и великому королю! Не выгорело…
