Командир приказал подать команду мне, а сам стоял вблизи тех, кто, по его мнению, был зачинщиком неповиновения. После очередной команды, он, обращаясь только, к одному спрашивал: — «Команду слышал? Почему не выполняешь?» Каждый понимал, что такая постановка вопроса очень опасна, Это уже неповиновение, отказ выполнять приказ в условиях фронта. И лучше всех понимал тот, к кому непосредственно были обращены подобные вопросы., тем более, что эти вопросы сопровождались резким и сильным ударом кулаком в лицо. После повторения подобной процедуры еще несколько раз над другими, рота дисциплинированно построилась и мы продолжали путь."
Читатель видит, что действия ротного во втором случае были более эффективными.
Но вернемся к нашему повествованию.
Надо сказать, что фронтовая дорога это сплошной поток грузовиков, особенно в период наступления наших войск. Дистанция между машинами, примерно, метров. 50.или 100. Они везут на фронт боеприпасы, продовольствие, обмундирование и многое другое. В обратном направлении тоже бесконечная лента машин. Они идут либо порожняком, либо везут раненных лошадей. Перевозка раненных лошадей в кузовах грузовиков было довольно распространенным явлением.
Мне, молодому парню, вскочить в кузов грузовика не представляло никакого труда. В кузове оказались ящики со снарядами. Все бы хорошо, но на развилке дорог, грузовик поехал по левому ответвлению. Пришлось выпрыгнуть из кузова на землю и возвращаться назад к развилке. В те годы это не представляло никакого труда. Сейчас вспоминаю и, даже не верится, что такое возможно! Запрыгнуть в кузов на ходу автомашины!
На следующем грузовике проехал деревню Шваново, затем Сапово. Надо бы выпрыгнуть, как указал ротный, да уж очень приятно ехать, а не идти! От Сапово проехал совсем немного, как увидел слева, из леса, выскочили бойцы и стали подавать мне знаки. Выпрыгиваю из машины и оказываюсь в придорожном лесу.
Там давали поистине царские угощения: хлеб, сало и еще чего, уж и не помню! После того, как мы поели и, получили продукты на дальнейший марш, идти стало сразу веселее. Даже новые силы появились и усталость, как рукой, сняло.
Потом снова построение и марш.
Двигались мы, по выжженной земле, днем и ночью Ландшафт изменился. Было очевидно, что здесь недавно шли бои. Появились печные трубы и горы обугленных бревен. Это означало, что мы приближаемся к передовой. Время еще не успело стереть следы боев.
Порой, становилось тяжело на душе от непрерывного созерцания печных труб и обгорелых бревен. Жителей мы тоже не встречали. Безжизненная пустыня расстилалась перед нами. Иногда казалось, что еще немного и сойдешь с ума от этого зрелища!
Когда мы совершали марш, то произошло много интересного.
Вот одна из этих историй.
На обочине шоссе, по которому двигалась наша маршевая рота, сидел одинокий гармонист. Он играл для проходивших колонн, какие — то нехитрые мелодии. Одним нравилось идти под музыку. Один боец, из нашей маршевой роты. даже сказал: — «Братцы, какая нам выпала честь! На фронт идем под музыку!» Другие не обращали на гармониста никакого внимания.
Так и сидел бы гармонист, наигрывая свои мелодии, если бы в колонне не оказался профессиональный музыкант. Он обратил внимание на неестественные звуки, издаваемые гармонью. Вышел из строя, взял у гармониста музыкальный инструмент и поразился его тяжести. Оказалось, что этот гармонист — немецкий разведчик, а внутри гармони спрятан радиопередатчик. По рации передавалась полная информация о войсках, которые двигались по дороге. Были вызваны контрразведчики из Особого отдела и «гармониста» отвезли куда надо.
Другой случай, который нам стал известен, по рассказам очевидцев.
В поле, в стороне от разрушенной деревушки, виднелся небольшой холмик, в то время развороченный нашей артиллерией. А произошло здесь вот что.
В свое время, недалеко от этого места, находился наблюдательный пункт (НП) артиллерийского полка Резерва Главного Командования (РГК). Как правило, такие полки вооружены мощными.152 миллиметровыми орудиями.
Остановлюсь поподробнее. Такое орудие весит 7, 5 тонн. Ствол с амортизатором — 3, 5 тонны, Лафет, к которому крепятся ствол и щит весит 4 тонны. Для того, чтобы привести орудие в боевое состояние, артиллеристы разводят станины в стороны. Каждая весит, чуть меньше двух тонн. По штатному расписанию на обслуживание орудия полагалось 11 человек, но фактически было 7 или 8
.Мне довелось познакомиться с артиллеристом уже в мирное время. Он так надорвался на обслуживании таких орудий, что уже после войны ему пришлось сделать 12 операций грыжи.
НП всегда находятся в ближнем тылу за нашим переднем краем, занятым пехотой. Местность от нашего переднего края до переднего края противника называется нейтральной полосой. Немцы всегда старались свой передний край располагать на возвышенностях, которые военные называют высотками.
Наблюдательный пункт — это глубоко врытый в землю блиндаж, с мощным в несколько накатов перекрытием. На поверхности земли этот НП выглядит, как невысокий холм с узкой щелью. Даже с близкого расстояния трудно определить, что это наблюдательный пункт. Так оборудовались НП, и у нас, и у противника. Уничтожить НП означало лишить артиллерию глаз, лишить ее способности вести эффективный огонь.
Наблюдатели имели стереотрубы, артиллерийские бинокли, часы и секундомер. Им строго предписывалось записывать в журнал наблюдений все изменения, которые происходят на стороне противника.
. Однажды наблюдатели увидели кота, который сидел на бугорке и, умывался. В журнал наблюдений записали это, указав место, на котором сидел кот, часы и минуты его умывания. Сменившие их наблюдатели сделали точно такую же запись, так как кот в это время снова умывался на том же месте
Офицер, который просматривал журнал, обратил на это внимание. Дальнейшие рассуждения офицера были такими. Кошки живут там, где есть люди. Значит, там есть люди. Кошки умываются после еды. Значит, там люди питаются в одно и тоже время. Поскольку людей там не видно, у противника есть причины маскировать этот объект.
По бугру был нанесен массированный артиллерийский налет, в результате которого был уничтожен НП противника.
После этого рассказа один из бойцов сказал: — «Вот так-то, братцы и, коты нам помогают бить фрицев!»
Велась также информационная война. На дороге валялось большое количество немецких листовок на русском языке. Качество печати этих листовок было очень плохим. В одних листовках призывали сдаваться в плен. Там были такие слова: — Чтобы сдаться в плен надо идти к нашим позициям, подняв руки вверх. При этом надо выкрикивать «Штыки в землю!» или «Сталин капут!» Сообщалось, также, что листовка является пропуском для сдачи в плен.
