Обретя, наконец, великое княжение, от которого некогда — после смерти отца — вынужден был отказаться, Владимир продолжил добиваться сплочения сил Руси против половцев. Он совершил ряд успешных походов на Степь. В 1120 году половцев выбили за Дон. В результате междоусобных конфликтов 1116—1119 годов, подчинив своей власти одних князей и изгнав других, Владимир на время обеспечил единство государства. Он устроил брак своей дочери Марии с греком-самозванцем, выдававшим себя за наследника византийского престола Льва Диогена — «царевича Девгенича». Владимир надеялся использовать это для расширения влияния Руси на Балканах. Однако война 1116—1118 годов — последнее вооруженное противостояние Руси с Византией — закончилась для первой неудачно.
Князь придавал немалое значение обоснованию и возвеличиванию своих деяний и сам составил первую в русской литературе автобиографию — летопись своих походов. Главным же его сочинением было «Поучение» — наставление сыновьям в христианском благочестии и искусстве властвовать.
Владимир Мономах правил в Киеве 12 лет — довольно долго по тем временам, а после его смерти (1125) власть наследовал его сын Мстислав, прозванный Великим. Ему вновь пришлось иметь дело с сепаратизмом уделов, но в 1126—1130 годах он сломил сопротивление строптивых родственников. Киевский князь захватил даже живший наособицу Полоцк. На южных рубежах половцы были потеснены за Волгу или даже за Урал. Но княжение Мстислава было недолгим — в 1132 году он умер.
«Разодралась вся Русская земля», — отметил в связи с начавшимися событиями новгородский летописец. Действительно, вместе с Мстиславом единая Киевская Русь была погребена окончательно. Сразу же восстал и отложился Полоцк. Вскоре началась борьба за Киев между Мономашичами и черниговскими Ольговичами. Усобица между княжескими родами продолжалась без перерыва более тридцати лет. Менялись участники и их альянсы. Клан Мономашичей почти тотчас раскололся, и к началу 1150-х годов за великокняжеский стол сражались Изяслав Мстиславич и его дядя Юрий Долгорукий, княживший на северо-востоке Руси.
Среди этих смут Новгород стал самоуправляемой республикой. Еще в 1136 году отсюда изгнали Всеволода Мстиславича, племянника великого киевского князя Ярополка Владимировича, и призвали на его место Святослава Ольговича. С этих пор Новгородом правило местное боярство, выбиравшее из своей среды глав городского самоуправления — посадника и тысяцкого. Князей призывали и изгоняли решениями вечевых собраний, хотя иногда и под давлением извне.
Сразу после смерти Мстислава в 1132 году орды степняков вернулись к границам Руси и охотно ввязались в междоусобные распри русских князей. К этому времени их ханы уже неоднократно роднились с Рюриковичами и в жилах некоторых князей текла половецкая кровь. К середине XII века кочевники вновь начали самостоятельно нападать на русские земли, не дожидаясь приглашения от князей-союзников. Они мешали русской торговле, грабя проезжавшие степью купеческие караваны. Сильнейшими половецкими ордами стали Донецкая во главе с Атраком, сыном Шарукана, и Лукоморская, которую уже в 1170-х годах возглавил хан Кобяк.
В ходе распрей, последовавших за кончиной Мстислава Великого, великокняжеская власть окончательно превратилась из высшего авторитета в яблоко раздора. Ни один из сменявших друг друга князей не продержался в Киеве и десяти лет. Между тем крупнейшие удельные княжества были гораздо более стабильны. «Отчины» удельных князей, служа тылами претендентам на великокняжеский престол или вовсе не участвуя в затянувшейся смуте, превратились к середине XII столетия в настоящие государства в государстве.
Князь являлся единоличным правителем своей «земли» — во всяком случае, настолько, насколько пребывал в согласии с ближней родней, боярством и городскими общинами. Он издавал законы, водил в поход дружину. Передача княжеской власти зиждилась на двух принципах. С одной стороны, престол должен был переходить по «лествице» к старшему в роде — от брата к брату, а в следующем поколении — по тому же старшинству к их сыновьям и т. д.
Но, с другой стороны, право на престол давали «отчина и дедина», то есть правление на том же столе отца и деда. Потому преждевременная смерть старшего из сыновей князя исключала его потомков из очереди на наследование. Так лишились прав на Киев сначала полоцкие князья, потомки Изяслава Владимировича, а потом предки галицких князей, происходившие от Владимира Ярославича. В обоих случаях родоначальники умерли раньше своих отцов — Владимира Святого и Ярослава Мудрого соответственно.
Уже из этого примера ясно, что крупные удельные княжества в своем устройстве повторяли в миниатюре Киевскую Русь. Они тоже делились на уделы между сыновьями старших князей. Княжество считалось родовым владением конкретного княжеского дома, как Русь в целом — родовым владением всех Рюриковичей. Но на практике младшие удельные князья точно так же полновластно распоряжались своими землями, могли вступать в усобицы из-за границ и наследства, как и старшие. В границах Черниговского княжества, например, уже в первой половине XII века выделились практически самостоятельное Новгород-Северское княжество и вовсе не зависимое Муромо-Рязанское, в свою очередь, делившиеся на более мелкие уделы. Неудивительно, что главы сильнейших княжеских домов со временем начали ощущать себя великими князьями наподобие киевских, тем более что княжеская власть в старших уделах все-таки была стабильнее, чем в Киеве. Первыми, еще в XI веке, приняли титул великих князей полоцкие властители. В середине XII столетия их примеру последовали черниговский князь Владимир Давидович и могущественный правитель Галича Ярослав Владимирович Осмомысл.
Князя окружали бояре. Изначально, в эпоху единого государства, это слово болгарского происхождения означало потомственных княжеских дружинников, советников и соратников своего вождя. Но уже в первые десятилетия удельного периода ситуация стала меняться. В уделах боярство пополнилось местными аристократами, помнившими по своим родовым преданиям времена независимости племен от Киева. Для боярства удельных княжеств Рюриковичи так и остались пришельцами, чуждой династией. Но оно было склонно использовать «своих» удельных князей в целях достижения независимости от Киева. Дальше всего по этому пути зашел давний и главный соперник Киева — Новгород. Там, как мы видели, почти вовсе избавились от княжеской власти. Собственно, такая боярская «республика» являлась пределом мечтаний для бояр других русских земель. Почти везде они, закрепив независимость своих родных краев от столицы, начали бороться с самовластием собственных князей, недавних союзников в борьбе против Киева. Так, владимиро-суздальский князь Андрей Боголюбский, сын Юрия Долгорукого, вопреки воле отца в 1155 году призванный на княжение своими свойственниками боярами Кучковичами, в 1174-м сам погиб от их рук…
