С середины января 1939 года провокации на границе стали возрастать. Так, 14 января в районе г. Номон-Хан-Бурд-Обо около 20 японцев и баргутских кавалеристов армии Дэвана напали на сторожевой наряд пограничников МНР, ранив одного цирика{17} и взяв в плен начальника 7-й заставы. Через два дня пограничный наряд был вновь обстрелян. В течение 29 и 30 января японо-баргутские кавалеристы пытались пленить сторожевые монгольские наряды в этом районе. В феврале и марте здесь произошло до 30 нападений на пограничников МНР силами подразделений и групп 23-й японской дивизии и кавалерийских частей князя Дэвана.
Провокационные действия японской военщины сопровождались широкой кампанией в прессе Японии и Маньчжоу-Го, направленной против Монгольской Народной Республики. Для обоснования своих претензий на территорию, расположенную по правому берегу р. Халхин-Гол, японские картографы еще в 1935 году сфабриковали подложные карты, на которых граница Маньчжоу-Го с МНР была показана по реке, то есть 20 километров западнее ее истинного положения.
После соответствующей идеологической, дипломатической и военной подготовки японская военщина приняла решение развернуть активные боевые действия в мае 1939 года. Выбор командования японской Квантунской армии на этот раз пал на восточный выступ территории МНР в районе оз. Буир-Нур и среднего течения р. Халхин-Гол. Ширина избранного для нападения участка достигала по фронту 70-80 километров, а глубина - до 20 километров.
В ночь на 8 мая над Халхин-Голом загремели выстрелы: группа японцев численностью до взвода с ручным пулеметом пыталась проникнуть на территорию МНР. Монгольские пограничники обнаружили нарушителей и открыли огонь. В результате противник был выброшен за пределы республики, оставив трех солдат убитыми.
11 мая монгольские пограничные заставы в районе г. Номон-Хан-Бурд-Обо подверглись неожиданному нападению{18}. Силы были неравны: против двадцати пограничников наступало около двухсот японцев при поддержке минометов и пулеметов. Пограничникам пришлось отойти на запад от границы к р. Халхин-Гол. Лишь с помощью подошедших подразделений МНРА нарушители были отброшены на маньчжурскую территорию. Начиная с 14 мая, здесь развернулись активные действия японской авиации, проводившей разведывательные полеты, бомбометание и обстрелы из пулеметов погранзастав Монгольской Народной Республики. Все говорило о том, что готовятся широкие наступательные действия крупных сил. По образному выражению Г. К. Жукова, началась "необъявленная война на Халхин-Голе"{19}.
Поэтому нарком обороны СССР К. Е. Ворошилов, обеспокоенный происходящими событиями в районе восточного выступа территории МНР, 16 мая приказал командованию особого корпуса тщательно разобраться в обстановке и принять необходимые меры по обеспечению обороны района Халхин-Гол. Только после этого командир корпуса комдив Н. В. Фекленко предпринял определенные меры: 17 мая утром из района Тамцак-Булак к месту боев была направлена оперативная группа от 11-й танковой бригады в составе стрелково-пулеметного батальона, саперной роты и батареи 76-мм орудий на механической тяге под общим командованием старшего лейтенанта А. Э. Быкова. Одновременно сюда же выдвигалась 6-я кавалерийская дивизия в составе 15-го и 16-го кавполков, сводного кавэскадрона и дивизиона бронемашин. 22 мая советско-монгольские войска с ходу преодолели р. Халхин-Гол и заняли оборону на ее восточном берегу в двух-пяти километрах от государственной границы.
Японское командование к исходу 27 мая подтянуло в район Номон-Хан-Бурд-Обо крупные силы для проведения новой, более масштабной провокации. Основу их составил 64-й пехотный полк 23-й пехотной дивизии под командованием полковника Т. Ямагата. На базе этого полка был сформирован сводный отряд, в который вошли также разведотряд дивизии под командованием подполковника Я. Адзума, моторота капитана Ковано, 8-й кавалерийский полк и подразделения 1-го и 7-го кавалерийских полков баргутской конницы. Всего японцы стянули сюда свыше 1500 штыков, 1000 сабель, до 75 станковых и ручных пулеметов, 12 орудий, 6-8 бронемашин и до 40 боевых самолетов{20}. Советско-монгольские войска насчитывали лишь 668 штыков, 260 сабель, 58 пулеметов и 39 бронемашин{21}.
Таким образом, на 27 мая противник превосходил советско-монгольские войска по количеству штыков в 2,5 раза, в саблях в 3,5 раза, имел абсолютное превосходство в авиации, но уступал им по числу бронемашин почти в 6 раз.
На рассвете 28 мая сводный отряд Ямагата начал наступление. Вследствие некоторой несогласованности действий 15-го кавполка дивизии и опасности обходного маневра врага 2-я стрелковая рота была вынуждена отойти на тыловой рубеж обороны, понеся при этом потери, и закрепилась в трех километрах от р. Хайластын-Гол.
Однако обходной маневр противника был сорван: разведотряд Адзума и рота Ковано попали под губительный огонь артиллерийской батареи, заранее выдвинувшейся на восточный берег р. Халхин-Гол. Героическими действиями батареи, саперной и 1-й стрелковой рот, поддержанных сильным пулеметным огнем, японский отряд был почти полностью уничтожен.
В этой обстановке народный комиссар обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов 2 июня пригласил к себе заместителя командующего Белорусским особым военным округом комдива Г. К. Жукова. На встрече он обрисовал создавшуюся обстановку на восточной границе МНР и немедленно отправил его в Монголию, чтобы на месте оценить обстановку для выработки необходимых мер и, если понадобится, возглавить дислоцированные там советские войска.
Началась кипучая, полная энергии жизнь Г. К. Жукова в Монголии в роли командира особого корпуса, а вскоре и командующего 1-й армейской группой.
О героических событиях тех памятных дней, о деятельности прославленного советского полководца, четырежды Героя Советского Союза и Героя Монгольской Народной Республики Маршала Советского Союза Г. К. Жукова в них и рассказывается в настоящей книге.
Ее автор - командир танкового взвода легендарной 11-й ордена Ленина танковой бригады - в конце июня 1939 года становится адъютантом командира 57-го особого корпуса, а вскоре и командующего 1-й армейской группы, войска которой наголову разгромили японских агрессоров, вторгшихся в пределы братской народной Монголии. Ныне М. Ф. Воротников - полковник в отставке. В своем труде он с большой теплотой и проникновенностью повествует о малоизвестных советскому читателю страницах жизни Г. К. Жукова в Монголии, с которым он был тесно связан вплоть до кончины выдающегося советского полководца периода второй мировой войны.
Г. Плотников,
кандидат исторических наук,
