тот не скрылся из виду.
На другой день контрразведка флота и Гельсингфорсский совдеп представили доклад в связи с полученными с Рижского побережья сведениями о предполагающемся уходе 27-го егерского батальона в Либаву, в котором было указание на участие некоторых финляндцев вместе с германскими агентами в печальных событиях 3–4 марта. Ввиду этого командующий флотом решил еще раз переговорить с представителями студенчества. 11 марта они были приглашены на «Кречет». Адмирал сказал собравшимся, что им получены вполне достоверные сведения, что из тюрем возвратилось в край значительное количество активистов, также готовятся в Германии к отъезду домой около 2000 молодых людей, преимущественно студентов. С тех пор как было задумано это предприятие, обстоятельства резко изменились, и надо думать, что возвращающиеся элементы явятся домой друзьями, а не врагами, так как в противном случае появление их здесь очень повредит Финляндии.
Председатель Корпорации студенчества доктор Каява ответил, что эти студенты отправились в Германию с патриотической целью. Они видели в помощи Германии крайнее средство освобождения от гнета царизма, гнета, как им казалось, беспросветного. У них, как и у русской революции, был один враг. Теперь, когда он повержен, молодые финские эмигранты в Германии не имеют никаких оснований питать враждебные чувства по отношению к России. Они возвращаются на родину как друзья. Студенчество глубоко уверено, что русская революция, принеся освобождение русским, даст действительное освобождение Финляндии.
Беседа эта по приказанию командующего флотом была объявлена в местной печати. Результатом беседы была поездка магистра Свена Доннера с несколькими лицами в Хапаранду, где постоянно пребывала (на нелегальном положении) часть активистов для переговоров через этих последних с егерями. Для споспешествования ходу переговоров туда же выезжал вновь назначенный улеоборгский губернатор фон Нандельстадт.
19 марта в Гельсингфорсе было получено распоряжение о полной амнистии активистам, каковое решение Временного правительства адмирал Максимов сейчас же сообщил общему собранию Совета солдатских депутатов, поставив в известность и финляндские правящие круги. Известие это произвело большой переполох среди матросов и солдат, состоявших депутатами, так как им была близко знакома закулисная сторона событий в Гельсингфорсе, которой был посвящен целый ряд заседаний.
Это обстоятельство побудило совдеп сделать распоряжение об оставлении на службе во всех контрразведывательных учреждениях армии и флота офицеров и унтер-офицеров отдельного корпуса жандармов как основательно знакомых с этим делом. Этим объясняется прикомандирование ротмистра Ивановского, ранее бывшего комендантом и начальником контрразведывательного и пропускного пункта в городе Торнео, в Отделение по охране народной свободы в городе Гельсингфорсе. Между тем Временное правительство разрешило созыв Сейма, распущенного еще в октябре 1916 года, с назначением новых выборов.
Сейм предполагалось открыть в конце марта. Тем временем образовался Сенат из новых сенаторов, и на место прокурора был назначен возвращенный Временным правительством из ссылки Свинхувуд ав Квальстад, нынешний глава финляндского государства, человек очень спокойный, с сильной и твердой волей.
Новый Сенат между прочим приступил к выработке законопроекта об обязательном преподавании русского языка в учебных заведениях.
20 марта состоялось первое заседание Сейма, посвященное поверке полномочий, что было выполнено сенатором Туленхеймо, а 29 марта Сейм был торжественно открыт в Тронном зале Императорского дворца финляндским генерал-губернатором М. А. Стаховичем.
7 апреля командующий флотом имел беседу с главой правительства господином Токой и рядом сенаторов касательно предстоявшего на следующий день обсуждения в Сейме законопроекта о правах российских граждан заниматься в Финляндии промыслами и их общинных правах ввиду тенденции Сейма отнести русских к категории иностранцев.
На заседании Сейма по этому вопросу присутствовал весь Сенат в полном составе.
Приводим его по отчету как имеющее интерес для будущего историка.
На другой день этот отчет обсуждался в экстренном заседании членов Временного правительства, точнее юридического при нем совещания. Кроме того, был предложен на рассмотрение выработанный Сенатом проект предложения Сейму по вопросу об изменении направления некоторых дел в области финляндского законодательства.
На заседание прибыли помощник генерал-губернатора барон Корф, министр по делам Финляндии К. К. Энкель, сенаторы Грутенфельт, Паасикиви, Неванлинна, адвокат Коттонен и доктор права Идман.
Впредь до определения при участии Сейма взаимных правовых отношений России с Финляндией было постановлено, согласно проекту, что «на окончательное решение хозяйственного департамента финляндского Сената передаются те финляндские дела, которые по прежним законоположениям решались императором и великим князем, за исключением, однако, таких, которые касаются взаимных правовых отношений России и Финляндии или вопросов, из них вытекающих, а также дел, относящихся до российских граждан и учреждений в Финляндии или касающихся назначения должностных лиц, указанных далее. Высшая правительственная власть назначает губернатора и его помощника. Генерал-губернатор назначает членов хозяйственного департамента Сената и прокурора из лиц, пользующихся доверием Сейма Финляндии. Генерал-губернатором назначаются также чины его канцелярии.
По передаваемым настоящим законом на решение хозяйственного департамента Сената делам должно быть испрошено заключение генерал-губернатора о том, считает ли он дело касающимся взаимных правовых отношений России и Финляндии, или вопросов, из них вытекающих, или же дел, относящихся до российских граждан или учреждений в Финляндии. Если он признает, что дело не относится к этой категории, то определение Сената вступает в силу; в противном случае Сенат представляет вопрос о том, кем может быть решено дело, на усмотрение высшей правительственной власти или же дело остается без последствий.
Открывая заседание, председатель совещания Ф. Ф. Кокошкин приветствовал прибывших на совещание представителей Финляндии речью, указывая, что в своих трудах совещание одушевляется чувством уважения к Финляндии как к стране, всегда отстаивающей принцип «право выше силы». Задачей совещания в настоящий момент является установление по обоюдному соглашению прочной правовой связи между народами России и Финляндии.
Ф. Ф. Кокошкину отвечал министр, статс-секретарь К. К. Энкель, отметивший, что в нынешнем правительстве финляндцы видят своих друзей, поэтому уверены, что работы совещания увенчаются успехом в деле установления мирного сожительства русского и финского народов.
При обсуждении законопроекта Сената финляндские представители высказывали мнение, что Временное правительство могло бы осуществить сенатский законопроект ныне же, не ожидая созыва Учредительного собрания.
Члены юридического совещания не разделили этой точки зрения. Не отрицая, что устаревшая финляндская конституция должна быть изменена в смысле расширения прав Сейма (что и обещало Временное правительство в Манифесте 7 марта), члены юридического совещания указывали, что передача всех дел, решавшихся единолично монархом, компетенции финляндского Сената, существенно изменила бы правовые отношения между Россией и Финляндией, а на это едва ли Временное правительство имеет достаточные полномочия помимо Учредительного собрания. Высказываясь за передачу Сенату права разрешения некоторых менее важных дел, совещание признало, что важнейшие законодательные права монарха, например права утверждения законов, должны быть сохранены за Временным правительством, к которому перешла вся полнота прав
