— И никаких перспектив, полная изоляция.
— Нам нужно иметь настоящую демократию, — сказал Гордов.
— Именно, чистую, настоящую демократию, — согласился Рыбальченко.
Первым в январе 1947 года Сталин разрешил арестовать Рыбальченко. Потом взяли и Кулика с Гордовым. Им инкриминировали «создание заговорщической группы для борьбы с советской властью на почве общности антисоветских взглядов».
В обвинительном заключении говорилось: «Гордов обвиняется в измене родины. Являясь врагом советской власти, стремился к реставрации капитализма в СССР и вместе со своими сообщниками высказывал угрозы по адресу руководителей партии и правительства, делал злобные выпады против главы советского правительства».
Чекисты приписывали троим генералам заодно и преувеличенную оценку роли Жукова в войне. Военная коллегия Верховного суда рассматривала дело бывшего маршала Кулика и бывших генералов Гордова и Рыбальченко 23 августа 1950 года. Григорий Иванович отказался от показаний, данных на следствии, — на допросах его избивали. Это судей не интересовало. Приговор был вынесен заранее: виновны в измене Родине.
24 августа Кулика, Гордова и Рыбальченко расстреляли.
Все годы у власти Сталин смертельно боялся генеральского мятежа. Были ли у него основания опасаться таких офицеров, как Гордов? Василий Николаевич не собирался устраивать военного переворота. Но он был настоящим патриотом, понимал, что творит Сталин, и у него душа болела за страну.
Линия седьмая
Смена караула
Что делать с Лаврентием Павловичем?
Вождь присматривался и к Берии. Предшественники Лаврентия Павловича — Ягода и Ежов — давно отправились в мир иной. Берия как-то задержался у власти.
Лаврентий Павлович Берия родился 29 марта 1899 года в горном селе Мерхеули Сухумского района Абхазии в крестьянской семье. Рано потерял отца. Рос на руках матери, которая зарабатывала шитьем. Как лучший ученик на деньги односельчан поехал учиться. В 1919 году закончил Бакинское среднее механико-строительное техническое училище (специальность — гидротехник) и еще два года проучился в политехническом институте. Довольно высокий образовательный уровень для партийно-чекистских кадров того времени.
Люди, которые интересовались его судьбой, говорят, что он любил музыку, пел, интересовался архитектурой. Но карьеру в те времена можно было сделать только в политике.
В 1918–1919 годах он работал в Грузии и в Азербайджане практикантом в главной конторе нефтяной компании Нобеля, техником гидротехнического отряда. Остался в Баку, когда в город вошли турецкие войска. Нанялся конторщиком на завод «Каспийское товарищество «Белый город». Он присоединился к большевикам и быстро увлекся политической деятельностью. По свойству характера занялся весьма деликатным, чтобы не сказать сомнительным, делом: по заданию товарищей проник в контрразведку независимого Азербайджана, где с 1918 по весну 1920 года у власти находилась партия «Мусават» («Равенство»).
С осени 1919 года по март 1920 года Берия служил агентом Организации по борьбе с контрреволюцией (контрразведка) при Комитете государственной обороны Азербайджанской республики. Впоследствии он объяснял, что выполнял задание партии «Гуммет» («Энергия»), объединявшей азербайджанских социал-демократов во главе с Нариманом Наримановым и близкой к большевикам. В 1920 году «Гуммет» вошла в компартию Азербайджана.
Товарищей по партии эта история смущала, о чем можно судить по письму, которое Берия в 1933 году из Тифлиса написал в Москву Серго Орджоникидзе, в ту пору одному из самых влиятельных людей в стране. В двадцатых годах Орджоникидзе был первым секретарем Закавказского крайкома, то есть руководил сразу тремя республиками — Азербайджаном, Арменией и Грузией. В 1926 году Сталин перевел Серго Орджоникидзе в Москву, но он считался куратором Закавказья.
На нескольких страницах Берия отчитывается о своей работе, сообщает, что нашел работу для брата Серго — Папулии, и только потом переходит к главному:
«В Сухуме отдыхает Леван Гогоберидзе (первый секретарь ЦК компартии Грузии. — Авт.). По рассказам ряда товарищей, т. Гогоберидзе распространяет обо мне гнуснейшие вещи. В частности, о моей прошлой работе в мусаватской разведке, утверждает, что партия об этом якобы не знала и не знает.
Между тем Вам хорошо известно, что в мусаватскую разведку я был послан партией и что вопрос этот разбирался в ЦК АКП(б) в 1920 году в присутствии Вас, т. Стасовой, Каминского, Мирза Давуд Гусейнова, Нариманова, Саркиса, Рухулла Ахундова, Буниат-Заде и других. В 1925 году я передал Вам официальную выписку о решении ЦК АКП(б) по этому вопросу, которым я был совершенно реабилитирован, так как факт моей работы в контрразведке с ведома партии был подтвержден заявлениями тт. Мирза Давуд Гусейнова, Касум Измайлова и др.».
В те времена, когда Орджоникидзе был на Олимпе, а Берия только начинал свою карьеру, он признавался высокому начальнику в любви: «Серго, кроме Вас, у меня нет никого. Вы для меня больше чем отец, брат. Я Вами дышу и живу. И чтобы подвести Вас, — я не способен, я скорее пулю пущу себе в голову, чем не оправдать Вашего ко мне отношения».
Потом будут говорить, что Берия работал на мусаватистов, а следовательно, и на англичан. Но никаких документов на сей счет найдено не было даже в те времена, когда их искали по всем архивам, чтобы понадежнее замазать Берию. Лаврентий Павлович всегда служил одной власти.
В Советском Азербайджане он работал управляющим делами ЦК партии, ответственным секретарем республиканской Чрезвычайной комиссии по экспроприации буржуазии и улучшению быта рабочих. В апреле 1921 года он, как опытный подпольщик, оказался на работе в ЧК. Будучи человеком грамотным, обладая быстрой реакцией и незаурядным умом, он стал делать карьеру. В его послужном списке одни повышения.
Начал с должности заместителя начальника секретно-оперативного отделения Азербайджанской ЧК, а уже через месяц возглавил секретно-оперативную часть и стал сразу заместителем председателя республиканской ЧК. В ноябре 1922 года его перевели на ту же должность в Грузинскую ЧК. На этой должности он проработал четыре года, пока в декабре 1926 года не стал заместителем председателя Закавказской ЧК — органа, который ведал госбезопасностью трех республик: Азербайджана, Грузии и Армении. Параллельно он возглавил ГПУ Грузии и получил пост наркома внутренних дел республики.
В начале 1931 года Берия возглавил Закавказское ГПУ, стал начальником особого отдела Кавказской краснознаменной армии и полномочным представителем ОГПУ в Закавказской Советской Федеративной Социалистической Республике. Это означает, что он понравился высокому начальству в Москве и его поставили надзирать над работой чекистов трех республик.
