Ознакомительная версия.
80
Gurvitch G. Mon itinéraire intellectuel ou exclu de la horde… Р. 5.
См.: Гурвич Г. Д. «Правда воли монаршей» Феофана Прокоповича и ее европейские источники (Гроций, Гоббс, Пуфендорф). Юрьев: Типография Маттисена, 1915. С. 109–111.
Говоря о доктрине Прокоповича, Гурвич отмечает, что она основана на идее общества как организма, как целостности и поэтому несовместима с индивидуалистическим учением об обществе Гоббса (Там же. С. 33–38).
Тарановский Ф. В. Предисловие // Гурвич Г. Д. «Правда воли монаршей» Феофана Прокоповича и ее европейские источники (Гроций, Гоббс, Пуфендорф). С. VIII–IX.
Тарановский Ф. В. Предисловие // Гурвич Г. Д. «Правда воли монаршей» Феофана Прокоповича и ее европейские источники (Гроций, Гоббс, Пуфендорф). С. IX.
Титульный лист рукописи студенческой работы Гурвича «“Правда воли монаршей” Феофана Прокоповича». Эта цитата была помещена только в рукописной версии работы Гурвича 1914 г., тогда как печатная версия (1915) этой студенческой работы посвящена наставнику Гурвича в Рижском николаевском лицее – «учителю и другу, многоуважаемому и дорогому Михаилу Андреевичу Шебуеву» (Там же).
См.: Гурвич Г. Д. Рецензия на кн.: Проф. Ф. В. Тарановский. Энциклопедия права. 2-е изд., испр. и доп. 1923. Труды русских ученых за границей. Т 4. Издательство «Слово». 425 с. // Современные записки. 1923. № 16. С. 445–446.
См.: Гурвич Г. Д. Рецензия на кн.: Проф. Ф. В. Тарановский. Энциклопедия права. 2-е изд., испр. и доп. 1923. Труды русских ученых за границей. Т 4. Издательство «Слово». 425 с. // Современные записки. 1923. № 16. С. 447.
«Поскольку Петражицкий не рассматривал вопрос о ранжировании источников права соответственно создаваемым ими видам позитивного права, то понятной становится критика другого великого русского правоведа, Ф. В. Тарановского, который упрекал Петражицкого в претензиях на нахождение “новых источников” права в тех фактах, которые на самом деле являются трансформацией уже данных субъективных прав» (Gurvitch G. Le temps présent et l’idée du droit social. P. 287).
См.: Гурвич Г. Д. Рецензия на кн.: Проф. Ф. В. Тарановский. Энциклопедия права… С. 445. Это определение дано в интерпретации Гурвича, чтобы продемонстрировать имевшуюся в 1923 г. общность представлений о праве учителя и ученика.
«Право представляет собой попытку осуществить в данных социальных условиях идею справедливости (как примирения противоречивых духовных ценностей…) путем многостороннего императивно-атрибутивного регулирования, основанного на неразрывной связи между правопритязаниями и обязанностями; это регулирование обретает действенность через нормативные факты, которые придают регулированию социальную гарантию эффективности, и может в некоторых случаях обеспечить выполнение своих требований посредством заранее установленного внешнего принуждения, которое не предполагается как обязательное» (Gurvitch G. Problèmes de la sociologie du droit // Traité de sociologie / G. Gurvitch (éd.). Vol. 2. Paris: PUF, 1960. Р. 175; цит. по: Антонов М. В. Мир права Г. Д. Гурвича // Гурвич Г. Д. Философия и социология права. Избр. соч. СПб.: Изд. дом СПбГУ, 2004. С. 33).
Гурвич Г. Д. Памяти проф. Ф. В. Тарановского // Современные записки. 1936. № 60. С. 458.
Так, в выпускной работе 1917 г. Гурвич благодарит «глубокоуважаемого дорогого учителя» за «любезные личные указания», которые Тарановский дал своему ученику в ходе подготовки диссертации (Гурвич Г. Д. Руссо и Декларация прав. Идея неотчуждаемых прав личности в политической доктрине Руссо. Петроград: Изд-во Вольфа, 1918. С. 35).
Характерно, что сразу после кончины своего наставника Гурвич стал одним из организаторов (вместе с П. Н. Милюковым и Д. М. Одинцом) конференции по творческому наследию Тарановского, состоявшейся в Париже в рамках Русского академического союза 8 апреля 1936 г.: «Ф. В. Тарановский как теоретик и историк права Восточной Европы» (см.: Русское зарубежье. Хроника научной, культурной и общественной жизни: 1920–1940 Франция: в 4 т. / под общ. ред. Л. А. Мнухина. Париж; М.: УМСА-Press; ЭКСМО, 1995–1997. Т. 3. С. 186).
См.: Гурвич Г. Д. Памяти проф. Ф. В. Тарановского. С. 458–460.
В том же 1915 г. Тарановский также получает предложение о переводе на профессорскую должность в Петроградском университете, которое он отклоняет в качестве протеста против вмешательства властей в академическую свободу, требуя избрания, а не назначения на профессорскую должность. Это не помешало ему 1 октября 1915 г. дать своему ученику рекомендательное письмо для Петроградского университета (Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Петроградского университета (1915–1917)). Только с учетом перемен в академической сфере после революции 1917 г. сам Тарановский принимает предложение о работе в Петроградском университете. См. об этом: Гурвич Г. Д. Памяти проф. Ф. В. Тарановского. С. 459–460; Дело об избрании Ф. В. Тарановского ординарным профессором на кафедре русского права. 8 апреля 1917 г. – 16 июня 1918 г. ЦГИА СПб, Фонд Петроградского университета. Ф. 14. Оп. 27. Д. 73; Михальчич Р. История сербского права в трудах Федора Тарановского // Русская эмиграция в Югославии. М., 1996. С. 223–224; Спекторски Е. Живот и личность професора Теодора Тарановско // Архив за правне и друштвене науке. 1936. № 22. С. 218.
Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Юрьевского университета (1912–1915)… Ед. хр. 1.27.
Письмо директора Русско-Азиатского банка Д. Н. Гурвича министру народного образования от 8 августа 1915 г. Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Петроградского университета (1915–1917).
Прошение Г. Д. Гурвича на имя ректора Петроградского университета от 10 сентября 1915 г. Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Петроградского университета (1915–1917)… Ед. хр. 5.
Письмо Министерства народного просвещения от 24 августа 1915 г., направленное одновременно в Петроградский университет и в Русско-Азиатский банк. Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Петроградского университета (1915–1917).
Помимо лекций А. С. Ященко, Гурвич слушал также лекции Ф. В. Тарановского, М. Е. Красножена, ЛА. Шалланда, М. И. Догеля, П. П. Пусторослева, АИ. Фрейтаг-Лоринговена, А. С. Невзорова (Зачетная книжка Г. Д. Гурвича. Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Юрьевского университета (1912–1915)… Ед. хр. 1.18–1.24).
Ященко, Грабарь и другие видные профессора Юрьевского университета также были вынуждены решить вопрос о переходе в Петроградской университет в связи с опасностью, которую несли приближающиеся военные действия (см.: Исаков С. Г. Молодые годы знаменитого социолога. Запоздалая юбилейная статья… С. 28–29).
Ср. переписку Г. Д. Гурвича и А. С. Ященко (Гуверовский институт при Стэнфордском университете. Коллекция Б. Н. Николаевского. Картон 24).
Зачетная книжка Г. Д. Гурвича. Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Петроградского университета (1915–1917)… Ед. хр. 23–31.
В поздних досье времен эмиграции Гурвич указывает на «10 октября 1917 г., накануне Революции» как на дату защиты своей дипломной работы о Руссо (Автобиография Г. Гурвича. Личное дело Г. Гурвича в Фонде Академии Парижа // Национальный архив Франции. Фонд AJ 16 6015). Однако эта датировка вступает в противоречие с архивными данными, из которых следует, что диплом об окончании обучения в Петроградском университете Гурвич получил уже 13 апреля 1917 г. (Зачетная книжка Г. Д. Гурвича. Личное дело Г. Д. Гурвича в Фонде Петроградского университета (1915–1917)… Ед. хр. 25) и тем самым окончил обучение на юридическом факультете. Нужно также отметить, что научный руководитель исследования Гурвича Л. И. Петражицкий покинул Россию в сентябре 1917 г. и поэтому не мог бы участвовать в защите в октябре. С учетом этих противоречий можно предположить, что много лет спустя Гурвич перепутал дату своей защиты, поставив 10 октября вместо 10 февраля. Подобные ошибки часто встречаются в автобиографиях, которые Гурвич представлял в официальные учреждения Франции.
В ЦГИА хранится анонимная работа, объемом 112 страниц, озаглавленная «Политическая доктрина Ж.-Ж. Руссо» (рукопись анонимной студенческой работы «Политическая доктрина Ж.-Ж. Руссо» в Фонде Петроградского университета (1915–1917) // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 25. Д. 155). Она была подготовлена и представлена в период 1900–1918 гг. (предельные даты работ, хранящихся в данном фонде), научным руководителем работы был Л. И. Петражицкий. Принимая во внимание такие совпадения, как общность тематики и названия работы, приблизительные даты защиты, научное руководство Петражицкого, можно сделать вывод о том, что эта анонимная работа принадлежит перу Гурвича.
Ознакомительная версия.
