Мы пожали друг другу руки, и она вежливо поздоровалась. Она казалась радостной и счастливой. Я очень удивился и не мог понять, была ли она его девушкой или просто знакомой. К сожалению, у меня оказалось мало времени и очень скоро мне пришлось с ними попрощаться. Ясное дело, тогда я не знал, что это была Наташа Кампуш. Только после допроса в полиции мне показали фотографию, на которой я и узнал ту девушку.
Позже полиция дала понять, что среди толпы журналистов находились переодетые агенты, пытавшиеся выявить какую-либо мимику, жесты или позы, которые могли бы свидетельствовать о его недостаточной правдивости. Затем они заявили, что он ни в коей мере не подозревается в соучастии ни в похищении, ни в последующем заточении Наташи.
Самым необычным из всех выходов наружу, который Наташа поначалу отрицала, до того как ее адвокаты распространили заявление, противоречащее словам их клиентки, была поездка на один из лучших австрийских лыжных курортов — место, наполненное отдыхающими, которые смеялись, шутили, катались на лыжах и просто гуляли на расстоянии всего лишь нескольких футов от нее. Этот грандиозный Наташин день свободы имел место в феврале 2006 года, вскоре после того, как ей было разрешено выходить из дома, на курорте Хошкар, в 150 километрах от Хейнештрассе, 60.
Более того, в тот же день в ходе обычной дорожной проверки Приклопиля останавливала полиция. Наташа ничего не сделала. Она просто сидела на своем месте. И улыбалась полицейским. Она осталась пленницей.
Когда один немецкий журнал рассказал об этой лыжной поездке с Приклопилем, Наташа резко опровергла это утверждение, ее же адвокаты по своему обыкновению пригрозили процессами.
В интервью крупнейшей австрийской газете «Кронен цайтунг» она назвала сообщения об этой поездке «чушью», сказав: «Я никогда не каталась на лыжах. Кто это говорит? Чушь все это». Один из ее адвокатов, доктор Геральд Ганцгер, пригрозил прессе судебными исками и заявил, что его фирма будет жестко реагировать на любые посягательства на личные права Наташи.
«Мы уже накопили толстую папку подобных посягательств», — продолжил доктор Ганцгер, говоря о сообщениях прессы, которые его контора была готова оспорить законным порядком. Однако он туг же в некотором роде косвенно подготовил общественность к грядущим откровениям: «Когда Кампуш удалось сбежать, она весила всего лишь 42 килограмма вследствие недоедания и проблем с сердцем и кровообращением. Если бы я похитил кого-нибудь, удерживал его в заложниках на корабле и кормил икрой, то это не изменило бы того факта, что он был пленником».
Тем не менее уже в тот же день свидетельства вынудили его контору признать, что лыжная поездка действительно имела место. Другой адвокат Наташи, доктор Габриэль Лански, ясно осознал, что после изначального отрицания Наташей поездки будет уместно частично возместить нанесенный ущерб: «Если поставить себя хотя бы на секунду в подобное положение, то будет понятно, что в действительности поездка жертвы на лыжный курорт отнюдь не подходит для того, чтобы воспользоваться первой же возможностью в жизни и сбежать. Надо четко уяснить: у Кампуш был только один шанс совершить побег».
Доктор Лански заявил, что он и его клиентка не рассказывали об этой поездке из опасения, что подобное откровение принизит весь ужас похищения, и добавил: «Мы будем пресекать любые попытки фабрикации новых историй и упорному удержанию этого медийного витка с целью превратить жертву в преступника».
И далее: «Она являлась пленницей восемь с половиной лет. Ее единственными контактами с внешним миром были ее похититель и средства массовой информации вроде радиостанции Öl. И у них не было программ с названиями типа „Как себя вести, если вы стали жертвой похищения“».
Также адвокаты Наташи предположили, что Приклопиль просто получал удовольствие в таком наглом выходе во внешний мир со своей пленницей, сама же Наташа позже заявила, что на курорте она все-таки пыталась обратиться к одной женщине, когда была в женском туалете. К несчастью, та женщина оказалась туристкой, не знавшей немецкого языка.
Так Наташа и вернулась заложницей, вынужденной и, несомненно, беспомощной. В его доме она продолжала исполнять обязанности фальшивой жены, пока не появлялась настоящая госпожа Приклопиль в образе слепо любящей матери, приехавшей погостить, и снова ей приходилось возвращаться в тюрьму, пока та не уедет.
Правда, в визитах госпожи Приклопиль была и некая компенсация: хотя они и влекли за собой длительное пребывание под землей, Наташа вынуждена была признать, что после них дом был «безукоризненным».
Наташа, ясное дело, многое узнала об узах между матерью и сыном, и она начала испытывать к ней сильные чувства, хотя в заключении ни разу с ней не встречалась. Она полюбила ее и прониклась к ней уважением со слов своего похитителя и тех семейных фотографий бесчисленных праздников и поездок, что он ей показывал.
Вальтрауд Приклопиль была в конечном счете эталоном, по которому Вольфганг судил о женщинах. Пришел он к выводу или же нет, что за все те годы, что они разделили вместе, Наташа Кампуш приблизилась к этому идеалу совершенства, — тайна, которую он унес с собой, приняв смерть в одиночестве.
Все появления на людях, полицейская проверка на дороге, неудачные попытки предупредить персонал магазинов, что она хочет освободиться от оков последних восьми лет, показывают, что Наташа оставалась верна обещанию, данному самой себе в двенадцать лет, — однажды она будет свободной. Однако упущенные возможности для побега станут камнем преткновения в первые же недели свободы, когда таковая наконец-то настанет, и поднимут вопросы, почему она решила положить конец своему заключению именно тогда, когда она сделала это.
Пытаться представить, что происходило в мозгу Приклопиля в течение этих долгих лет, едва ли возможно. Известно очень мало. Однако Приклопиль, чьи чувства остановились в развитии раздорами с отцом в детстве и исключительной зависимостью от матери, продолжал посещать небольшое придорожное кафе под названием «У Кристины» в течение всего периода Наташиного заточения. Быть может, он, опираясь на стойку, слушал, как ее отец стенает из-за отсутствия сдвигов в расследовании, подслушивал, как завсегдатаи обсуждают горе семьи, и смотрел, как желтеет лицо Наташи на плакате «Пропала без вести».
Ничто, однако, так и не поколебало его уверенности, что награда стоит всей боли — боли других людей.
В поисках ответов полиция сосредоточила свое внимание на компьютере «Коммодор 64», обнаруженном в доме Приклопиля. Из-за человека, обладавшего непомерными познаниями в технике, выписывавшего десяток технических журналов и напичкавшего свой дом последними достижениями в системах сигнализации, сиренах, датчиках и прочих устройствах безопасности, этот компьютер остается, как и сам владелец, непростой загадкой.
