Берлинская операция началась, как известно, 16 апреля 1945 года.
10-му гвардейскому танковому корпусу требовалось выделить две бригады в передовой отряд и наступать на участке 95-й гвардейской стрелковой дивизии в направлении на Беесков. После форсирования Нейсе пехотой сразу ввести свой передовой отряд, допрорвать оборону противника, обогнать ее боевые порядки и в ночь с 16 на 17-е развивать наступление с тем, чтобы к утру 17 апреля с ходу форсировать реку Шпрее.
Нашей бригаде предписывалось наступать за 62-й гвардейской танковой бригадой, после форсирования реки Шпрее выйти в район Гросс-Буков и северной окраины Кансдорф в готовности к отражению контратак противника из района Шпремберг. На третий день, составляя первый боевой эшелон левой колонны, бригаде следовало наступать в направлении на Штрадов, северная окраина Альт-Деберн, Задо, южная окраина Зонневальде и к исходу дня овладеть Бревитц, перерезать железную дорогу Берлин - Лейпциг. В последующем наступать на Кронштедт, Барсдорф{7}.
Из боевой задачи, которую получила бригада, вытекало, что при вводе в прорыв активных задач ей не ставилось, и только после форсирования реки Шпрее она выдвигалась в первый эшелон корпуса и приступала к активным боевым действиям. Для бригады такая боевая задача была весьма благоприятной, так как обеспечивала постепенное втягивание личного состава в боевую обстановку. Но боевая действительность очень часто чревата крутыми поворотами, и я предупредил командиров батальонов и рот с вводом в прорыв быть ежеминутно готовыми к бою.
Вечером 15 апреля бригада по распоряжению штаба корпуса начала выдвигаться в район исходных позиций для ввода в прорыв и к двум часам ночи вышла к Клейн-Зархену. Доложив об этом командиру корпуса по телефону, я обошел все подразделения бригады и убедился, что все готовы к выполнению боевой задачи.
В 6.15 началась артиллерийская подготовка. Наша авиация поставила плотную дымовую завесу, чтобы скрыть от наблюдения противника участки форсирования реки Нейсе. После артиллерийской подготовки войска 5-й гвардейской армии приступили к форсированию реки. За ними по наведенным мостовым переправам прошла 62-я гвардейская танковая бригада, а за ней двинулись и мы. Впереди шел 3-й танковый батальон гвардии капитана Маркова, а за ним другие подразделения бригады и средства усиления. Местность в междуречье Нейсе и Шпрее лесистая. Лес после артиллерийской подготовки загорелся, что осложнило наше движение вперед. Находчивые десантники, расположившись на броне танков, надели противогазы, чтобы не страдать от дыма. Несколько человек были ранены, и, когда их отправили в тыл в противогазах, там поднялась паника, так как многие решили, что противник применил отравляющие вещества, а у тыловиков не имелось противогазов. Дело дошло до комкора, который запросил меня по радио: "Что происходит на твоем участке? Почему люди в противогазах?" После того как я доложил о действительной причине переполоха, генерал Белов решительно пресек возникшую было панику в тыловых подразделениях.
62-я гвардейская танковая бригада, совместно с частями 5-й гвардейской армии, прорвала первую полосу вражеской обороны. При подходе ко второй полосе мы встретили яростные контратаки противника, который уже в этот день выдвинул в междуречье Нейсе-Шпрее на заранее подготовленный рубеж "Матильда" свои не только тактические, но и оперативные резервы. На нашем участке в бой вступили, как выяснила разведка, части вражеских дивизий "Охрана фюрера" и "Богемия".
К исходу дня 16 апреля комкор запросил меня об обстановке. Я доложил, что боевые действия прекратились с обеих сторон к 23.00, а уставшие наши танкисты и стрелки отдыхают, то же самое и у противника. Он приказал мне обогнать боевые порядки 62-й бригады и пехоты 5-й гвардейской армии и стремительными действиями выйти к реке Шпрее, форсировать ее у Залессен и не допустить занятия войсками противника подготовленного рубежа обороны по западному берегу Шпрее. Так 61-я гвардейская танковая бригада в первый день операции вышла в первый эшелон корпуса и приступила к выполнению важнейшей задачи форсированию реки Шпрее.
Гитлеровцы не ожидали, что мы будем наступать ночью, и это их погубило. Наше продвижение в основном развивалось успешно. Огня мы, как правило, не открывали, двигались с выключенными фарами на сокращенных дистанциях, старались обходить населенные пункты и снова скрываться в лесу. И после наступления рассвета мы по преимуществу пробирались по лесным дорогам, преодолевая сравнительно небольшое сопротивление противника, застигнутого врасплох. Так мы преодолели рубеж обороны врага "Матильда".
С приближением к Шпрее мы понесли некоторые потери. Танк, шедший в боевом охранении, попал в противотанковую яму, подготовленную и искусно замаскированную немцами на перекрестке лесных просек. Казалось, что танк буквально провалился сквозь землю. Вместе с комбатами Марковым и Бендриковым, группой автоматчиков мы подошли к яме и убедились - она настолько глубока, что экипажу самостоятельно оттуда не выбраться, да он и не подавал признаков жизни. В это время из кустов раздался слабый звук выстрела. Бендриков схватился руками за лицо, между пальцами показалась кровь. Мы тщательно осмотрели местность, откуда раздался выстрел, и вскоре автоматчики вытащили двух отлично замаскированных фашистов с фаустпатронами. Если бы они не поспешили с выстрелом, мы бы их, безусловно, не обнаружили, и своими фаустпатронами они могли бы сжечь не один наш танк. Вот с такими засадами мы имели дело до рубежа реки Шпрее и после ее форсирования.
Через пару часов в скоротечной схватке с противником получил ранение комсорг батальона автоматчиков гвардии старшина В. К. Очеретин, погиб парторг роты управления гвардии старший сержант Хмельницкий.
И дальше мы встречались с засадами противника, но танковые подразделения, для которых практически непроходимых участков местности почти не существовало, обходили узлы сопротивления и засады, в то время как под огонь гитлеровцев попадали колесные машины тыловых подразделений, привязанные к дорогам. Получилось так, что борьбу с засадами противника вынес на своих плечах отважный личный состав службы тыла и штаба бригады. Шофера, ремонтники, писаря, повара не раз вступали в схватки с противником и выходили из них победителями. В этих боях мы несли потери. Так, в бою с одной из засад погиб командир взвода связи коммунист гвардии старший лейтенант Петровичев.
К концу дня 17 апреля бригада завязала бой за деревню Ройтен, являвшуюся узлом дорог и важным опорным пунктом противника на пути к Шпрее. Разведка, возглавляемая гвардии младшим лейтенантом Буль, доложила, что Ройтен обороняет до батальона пехоты, усиленного артиллерией и танками. Захваченный в плен немецкий солдат показал, что Ройтен занимает 100-й запасной батальон танковой дивизии "Великая Германия". Используя данные разведки, бригада нанесла удар по южной окраине Ройтена, как наиболее слабому месту в системе обороны противника, и с ходу заняла половину населенного пункта. Подошедшие части 350-й стрелковой дивизии во взаимодействии с танкистами 1-го танкового батальона очистили от противника и вторую половину Ройтена.
