Странно. Мы были довольно циничные дети: мы нюхали, щупали, пробовали на вкус жизнь, которая гудела вокруг нас, всасывала в свой водоворот, а потом сплевывала, как остатки пищи. Но «море волнуется, раз!»… Иногда мне кажется, что я продолжаю играть в эту игру и все жду, когда ведущий крикнет мне: «Отомри…»
Моей дочери двадцать два года. Она родилась, выросла и живет в Москве. Немного походив перед самой школой в детский сад, окончила школу, а сейчас — университет. Всё, как у всех.
Она делится со мной своими победами, несчастьями, влюбленностями, мыслями. Я знаю и люблю ее друзей. Они привязаны ко мне, и мы иногда секретничаем с ними на кухне, как это делала наша мама в свое время с нашими друзьями. И все-таки у нее другие отношения со мной, чем были у нас с нашей мамой. Между Катей и мной почти нет дистанции. Не знаю, хуже это или лучше. Так сложилось.
«Тусоваться» в компании моих подруг Катька обожает. Веселит их своими пародиями на однокурсников, пытается соответствовать нашему уровню в «умных» разговорах. Мои «девоньки» искренне рады такому юному вливанию в наши ряды и хохочут, забывая про свои давления и больные спины. Катька чувствует, что ее всячески балуют вниманием и любовью, и отвечает им взаимностью.
Часто задумываюсь, видит ли она мир таким, каким вижу его я? Ей никогда не приходилось выживать, она не росла рядом с постоянно изменчивым морем у подножия почти лысых гор. На нее не дули шквальные ветры. В ее окружении не было шумной оравы сверстников, похожих на беспризорников, и отсутствовали трудности быта. Были и есть совсем иные развлечения, обязанности, привязанности и интересы, чем у меня в ее годы.
Сможет ли она, такая хрупкая, выстоять, сохранить себя, столкнувшись с настоящими испытаниями, предательствами, которые неизбежно сопровождают любую человеческую жизнь? Будет ли противостоять им или поплывет по течению? Что предпочтет, когда придет время выбирать? Невозможно матери всю жизнь быть рядом со своим чадом, но мысленно я всегда держу ее за руку.
Моя, для меня всегда маленькая, дочь, ничего и никого никогда не бойся! Я — с тобой. Всегда. А со мной — моя мама. А с ней — ее. Мы держим друг друга за руку. Нас много! Ты не одна.
* * *
Хочу выразить благодарность моим друзьям: Наташе Купцовой, Екатерине Романовне Дмитриевской, Маше Хализевой, Маше Львовой и Евгению Халдину.
Особая благодарность Татьяне Гнедовской, Элле Митиной и Ирине Холмогоровой, ставшей моим первым редактором.
Очень признательна Александру Турову и Сергею Крюкову за любезно предоставленные фотографии.
Родители мамы: Пантелеймон Иванович Чекалин (в годы Первой мировой войны) и Татьяна Ивановна Маньшина (ей 15 лет).
Пантелеймон. 1930 г.
Пантелеймон (справа) с друзьями.
Пантелеймон с сыном Валентином и братьями.
Мама (справа), ее брат Валя и соседская девочка. 1930 г.
Бабушка Таня со своими детьми.
Мой папа с родителями. 1935 г.
Папа и мама в 1945 г.
Папа (справа) с друзьями-фронтовиками. 1945 г.
Папа на Колыме. 1949 г.
Мама (сидит первая слева) с сотрудниками детского сада. 1953 г.
Мама (слева) с подругой и Валентином. 1953 г.
Новогодний утренник в детском саду. Мама в центре. 1954 г.
Мама, папа и Нанка. 1957 г.
Папа, мама и Нанка. Бульвар на улице Горького, бывшей Итальянской. 1958 г.
Первая дворовая компания Нанки (она вторая слева в первом ряду). 1959 г.
Нанка и бабушка Александра. 1960 г. В этом году родилась я.
Мы с Нанкой в год смерти папы.
Мама после смерти нашего отца.
Сестры. 1962 г.
Ясли. Я в верхнем ряду, 3-я справа, стою около няни.
Детский сад. Я — Лисичка (вторая слева во втором ряду).
Нанке 6 лет.
Феодосийский порт зимой. Фото Александра Турова.
Феодосия. Вид на балку, Городок и Горбу. В центре видна армянская церковь. Фото Александра Турова.
Феодосия. Армянская церковь.
Карантин, Чумка. Нанка, Сережа с Вовкой и я. 1963 г.
Я в детском саду. 1965 г.
Нанка, моя подруга и я. 1965 г.
Чумка. Нанка делает сальто.
Нанка за роялем в Феодосийской музыкальной школе. 1972 г.
С подругами на ступенях школы.
Карантин — район, в котором мы жили. Генуэзские развалины.
Фото Сергея Крюкова.
В нашем палисаднике с соседкой.
На руках у нас Маняша со своими котятами. 1972 г.
Наши кошки: Юська и Маняша.
Нанке 14 лет.
Мне 12 лет.
Первое фото в Новосибирске.
Я — актриса Театра миниатюр.
Крайний справа Владимир Прокопьевич Фокин, руководитель театра.
Играю Нанкину пьесу «Сестры». 1974 г.
Светлана Фокина, мой друг и педагог по музыке, и мы с Нанкой. 1975 г.
Нанка и наш старенький «Берлин». 1978 г.
Я в 1980 г.
Семья. 1984 г.
Наде 30 лет.
Нанка с мужем. Швеция.
Мне 30 лет.
«Женщина-дьявол» Проспера Мериме. Александра Коротаева, Алексей Протасов, Александр Евлахишвили. Постановка Сергея Евлахишвили. Москва, Творческие мастерские, 1988 г.
