Наконец, после длительного и довольно нервного ожидания из узкого входа в гавань появился паровой катер, направлявшийся к крейсеру. Келер приказал комендорам отойти от орудий и прикрыть кранцы первых выстрелов. Вместе с лоцманом на «Карлсруэ» прибыл командир броненосца береговой обороны «Якоб-ван-Хэмскерк» коммодор голландского флота Гоенен, который по совместительству командовал местной колониальной эскадрой, куда входил еще один броненосец береговой обороны «Кортенаер».
Голландский офицер свободно говорил по-немецки и был очень любезен. Он обещал Келеру угля, но честно предупредил командира «Карлсруэ», что в любую минуту может придти сообщение о войне между Германией и Голландией. Вся кабельная связь находится в английских руках, пояснил коммодор, связи с метрополией нет уже несколько дней. Губернатор колонии совершенно сбит с толку английскими сообщениями и в большой тревоге ждет известий о начале военных действий. Появление «Карлсруэ» было воспринято как начало Германией войны против Голландии. Все считали, что крейсер прибыл, чтобы бомбардировать порт. Келеру удалось убедить коммодора Гоенена в своих абсолютно мирных намерениях, и «Карлсруэ» было разрешено войти в порт. Впрочем, лицо командующего голландской эскадрой оставалось очень озабоченным.
«Вилемштад имеет такой чистый и европейский вид, что кажется, будто находишься в Голландии, — отметил в дневнике неутомимый летописец старший лейтенант Ауст. — Только множество негров на берегу разрушает эту иллюзию. Среди это картины глубочайшего мира и спокойствия, которую нисколько не портили средневековые форты на берегу, на всех нас сильное впечатление своей воинственностью произвели два броненосца береговой обороны: „Якоб-ван-Хэмскерк“ и „Кортенаер“, стоявшие по обеим сторонам узких ворот гавани. Стволы их больших орудий были наведены точно в проход и грозно смотрели на нас. Оба броненосца были готовы сняться с якоря и немедленно вступить в бой. Нам стало даже неловко».
«Карлсруэ» подошел к набережной фирмы «Мадуро и с-я», владелец которой исполнял на острове обязанности австрийского консула. Вскоре после того, как «Карлсруэ» встал на швартовы, на него с визитом прибыли командиры обоих броненосцев. Капитан 2 ранга Келер и старший лейтенант Ауст хорошо знали командира «Кортенаера» капитана 1 ранга Ван-дер-Валя еще со времен беспорядков в Мексике, когда Келер командовал «Дрезденом». Ван-дер-Валь сразу же узнал Келера, и встреча получилась очень сердечной. Голландские офицеры прибыли на борт «Карлсруэ» по поручению губернатора, чтобы сообщить, что никаких препятствий в получении угля чиниться не будет, и германскому крейсеру будет отпущено 1200 тонн. Кроме того, голландцы пытались убедить Келера в случае получения известия о начале войны Голландии с Германией тихо и мирно разоружиться в этом голландском порту. Келер на это отвечал уклончиво, да и голландцы особо не настаивали.
Позднее командир «Карлсруэ» съехал на берег, чтобы нанести визит губернатору. Губернатор знал о вторжении германских войск в Бельгию и опасался, что вслед за Бельгией наступит очередь и Голландии. Келер, немного зная о предвоенных планах сухопутного командования, пытался его в этом разуверить. Губернатор пожаловался Келеру на английского и французского консулов, которые перехватывали все сообщения из Европы, а к нему предъявляли массу требований. Сегодня уже поступило требование немедленно задержать «Карлсруэ» в гавани.
В 08:00 на «Карлсруэ» приступили к погрузке угля. В отличие от пуэрториканского уголь был высокого качества, а средства его подачи — не столь первобытными, как в Сан-Жуане. Так что к 19:00 удалось принять 1200 тонн. В самый разгар погрузки угля в порт пришел перуанский миноносец. Сразу же по порту пошел гулять слух: миноносец не перуанский, а французский, и прибыл он в порт, чтобы торпедировать «Карлсруэ». Затем снова стали поступать сообщения, что ко входу в Вилемштад подошли британские крейсера. Почти одновременно с «Карлсруэ» ко входу в порт подошли два парохода. Один успел войти в гавань до «Карлсруэ». Это был американский сухогруз «Филадельфия». Вторым оказался германский пароход «Штадт Шлезвиг», принадлежавший судоходному обществу «Г.Ц.Цорн».
Пароход пережил несколько неприятных минут, поскольку на нем приняли «Карлсруэ» за англичанина. Выяснив, что крейсер немецкий, капитан этого парохода, который шел без груза в Мексику, предоставил свое судно в полное распоряжение капитана 2 ранга Келера. Команда «Штадт Шлезвига» пришла на помощь морякам крейсера при погрузке угля. Американский пароход «Филадельфия» пришел из Каракаса. Среди его пассажиров было много немцев, возвращающихся на родину, в том числе, и несколько армейских офицеров запаса. Запасники также прибыли на «Карлсруэ», прося, чтобы их зачислили в экипаж. Однако Келер отказался от армейских запасников, поскольку они ничего не смыслили в морском деле. Немецкая колония и фирма Мадуро прислали на крейсер в подарок сигары и ликер «Кюрасао». Ликер был столь же отвратительного качества, что и сигары с аналогичным названием, выпускаемые в Германии.
Пока «Карлсруэ» грузил уголь, кто-то на берегу успел выпустить «экстренный выпуск» какой-то местной газеты. В нем говорилось, разумеется, о вторжении немцев в Голландию, о героической борьбе голландской армии, которая, тем не менее, была раздавлена «тевтонской военной машиной». Особо живописались зверства германских солдат.
Совершенно сбитый с толку губернатор, к счастью для экипажа «Карлсруэ», никак на эту фальшивку не отреагировал, ожидая официальных сообщений. Стоя под жерлами орудий голландских броненосцев береговой обороны и слыша крики газетчиков, распространявших «экстренный выпуск», главным образом, в порту, капитан 2 ранга Келер счел за благо сразу после окончания погрузки убраться из Вилемштада от греха подальше. Он ведь тоже не знал, было ли сообщение «экстренного выпуска» фальшивкой или нет. Незадолго до 20:00 «Карлсруэ» ушел из Вилемштада, провожаемый взмахами рук и фуражек моряков «Штадт Шлезвига» и немцев — пассажиров с «Филадельфии».
«Карлсруэ» медленно шел вдоль берега Венесуэлы, направляясь на восток, ведя поиск торговых судов противника на пути из Каракаса и в Каракас. Пока никто не попадался, но зато на крейсере с удовольствием слушали последние известия, которые регулярно передавала в эфир английская радиостанция на Тринидаде. Это была первая информация, на основании которой экипаж крейсера мог примерно представить себе обстановку, сложившуюся в Европе на исходе второй недели войны.
На крейсере узнали, что за это время германская армия успела пройти через Бельгию и вчера заняла город Люттих. На восточном фронте русские вторглись в Пруссию и развернули наступление против Австро-Венгрии. В это верить не хотелось, а потому решили, что сообщение о русских успехах — это выдумка англичан. Свободные от службы офицеры сидели в кают-компании, изучая карту Атлантического океана. Всем, по словам старшего лейтенанта Ауста, хотелось побывать адмиралами-стратегами. Утром и после полудня на крейсере проводились короткие учения. В ночь с 17 на 18 августа офицер связи «Карлсруэ» старший лейтенант фон Альгаус доложил Келеру, что установлена радиосвязь с пароходом Гамбург-Американской линии «Патагония». Пароход сообщал, что имеет груз угля для «Карлсруэ».
