С ограниченностью предпринимателя, видевшего весь смысл всякой жизни и единую цель всякой деятельности в приобретении состояния, Альфред Нобель, как истый представитель своего класса, не придавал никакого значения тому, каким способом это состояние наживалось. Все способы были хороши, если они вели к цели, и потому для него не было никакой разницы между динамитом и электрическими печами, искусственной кожей и бездымным порохом. Ценилось выше то, что могло дать большую прибыль, интереснее было то, что скорее увеличивало состояние.
— Я должен, кажется, согласиться с моими друзьями, которые уверяют, что мне никогда не удастся разбогатеть, — смеясь ответил Лаваль. — По крайней мере до сих пор мне это не удавалось. Моя задача, — высокомерно прибавил он, — заставить мир двигаться быстрее, работать дешевле, скорее и лучше и производить больше. Все мои идеи исходят из этого, а идей так много, что осуществить их не хватит и вашего состояния.
Старик посмотрел на изобретателя без всякого сочувствия и холодно заметил:
— Пока попробуем осуществить этот ваш проект.
В это дело я готов вложить капитал без всякого сомнения, но, разумеется, надо еще раз все продумать, проверить и рассчитать.
— Да, конечно… — согласился Лаваль.
Хитрый, расчетливый, осторожный и медлительный старик был далеко не подходящим компаньоном для слишком живого и активного человека, каким был Лаваль, но предварительный договор был между ними все-таки заключен, так как во всей Швеции, а может быть и во всем мире, едва ли удалось бы Лавалю найти другого предпринимателя, который взялся бы за это дело.
Лаваль это понимал.
Трудно представить себе, что этот прожженный делец и предприниматель, так же, как и увлекающийся, самоуверенный Лаваль, мог ошибиться в своих расчетах, однако предсказанию Нобеля все-таки не суждено было сбыться. Пока шли переговоры с испанским правительством и разрабатывались детали проекта, Альфред Нобель умер, распорядившись своим пятидесятимиллионным состоянием по-своему.
«Испанский проект» остался лишь свидетельством того, что грандиозный замысел Лаваля, исходя из далекого предвидения развития электротехники, был вполне реальным, если такой делец, как Альфред Нобель, находил возможным и выгодным уже тогда пользоваться электрическим током в таком широком масштабе. Однако в условиях тогдашнего состояния шведской промышленности печь Лаваля распространения получить не могла. Железоделательная промышленность начала применять электрические печи для выплавки чугуна лишь в начале XX века, но и до сих пор еще в очень небольших, почти опытных установках. Распространение получили лишь электропечи для выплавки высококачественной стали.
Причина этого лежит, главным образом, в дороговизне электрического тока. Только с удешевлением электроэнергии, только с переходом к использованию для ее получения водных сил появятся те экономические предпосылки, которые сделают возможным широкое применение электрических печей не только для выплавки стали, но и для выплавки чугуна.
Испанский проект Лаваля правильно учитывал это обстоятельство и исходил из одновременного сочетания обоих моментов: установки гидроэлектростанции, вырабатывающей дешевый ток, и установки электрических железоделательных печей.
Правда, проекты акционерного общества «Электросила Тролльхеттан» были разработаны по тому же принципу, однако на пути к их осуществлению встало совершенно непредвиденное обстоятельство, а именно, судебный процесс со шведским королевским правительством, оспаривавшим право Лаваля на водопад в Тролльхеттане.
Покупая свой островок, Лаваль нисколько не сомневался в том, что он тем самым приобретает и право на левый берег водопада Хельветт, однако шведское правительство смотрело на дело иначе и считало все водопады вообще королевской собственностью.
Вспыльчивый член риксдага ответил очень резко на возражения правительственных учреждений, и весь спор был передай на рассмотрение судебных инстанций.
Процесс затянулся на много лет.
Пенящиеся воды Хельветта бесплодно падали в голубую бездну и, смеясь над «сверхчеловеком», шумно плескались о берег маленького островка, на котором гудел карбидный завод Лаваля.
Всякий раз, когда Лаваль бывал на Энане, этот шум водопада вливался гневом в его душу. Иногда, ободренный какой-нибудь заминкой в судебном процессе, поворачивавшей дело в его пользу, Лаваль с веселой улыбкой бродил по берегу и в быстром своем уме строил тут величественную электростанцию; чаще же он бежал от жемчужных брызг к раскаленным печам карбидного завода и за их гулом старался не слышать раздражающего гула беспечного водопада.
Все попытки Лаваля добиться решения дела в свою пользу оставались безрезультатными: облеченные в королевский мундир судьи оставались глухи к блестящей аргументации изобретателя.
Связанный по рукам и ногам этим процессом, Лаваль, отложив на время осуществление в полном масштабе проектов «Электросила Тролльхеттан», нисколько в то же время не падая духом и не теряясь, продолжал работать в том же направлении; идеи его сводились к тому, чтобы все металлургические процессы вести с помощью электрического тока в соответственно сконструированных печах.
На пути к осуществлению этой программы Лаваль проделал колоссальную работу в области плавления и рафинирования цинка. Явившись, как всюду, смелым пионером в этой области, он сконструировал две печи, носящие его имя. Одна предназначалась для богатых цинком руд, а другая — для бедных руд.
В то время цинк добывался из обожженной цинковой руды путем нагревания при помощи обычного топлива в небольших ретортах из огнеупорной глины, так называемых муфелях, вместимостью от тридцати до ста килограммов руды.
Этот кустарный способ добычи цинка давно уже вызывал в Лавале ненависть. Он решил добиться совершенной технологии процесса и сконструировал работающую непрерывно электрическую печь с вольтовой дугой.
Загрузка подавалась в эту печь по винтовой нарезке и образовывала конусообразный склон перед вольтовой дугой, горящей между двумя электродами. Цинк с частью свинца выделялся в виде газа и затем конденсировался, а шлак стекал со дна печи.
Первые опыты с печью дали настолько хорошие результаты, что Лавалю удалось заинтересовать ею нескольких предпринимателей, организовавших специальное акционерное общество «Электрическая печь де Лаваля», которое по этому способу начало в том же Тролльхеттане добыча цинка в большом масштабе.
Новый способ добычи цинка шел с переменным успехом, и установка в Тролльхеттане переходила в течение ряда лет из рук в руки от одного общества к другому. Сначала ее эксплуатировала «Электрическая печь де Лаваля», затем «Электросила Тролльхеттан», наконец «Электротермическое акционерное общество».
