Иногда покупал товар, чаще отбирал у бедного жителя, прятал в своем купе, а в Ростове реализировал.
Много и долго я бы мог вам рассказывать подобных примеров, ярко характеризующих внутреннее действительное содержание правящих слоев СССР. Утверждаю, что я на своем жизненном советском пути не встретил ни одного коммуниста, который бы не крал.
Полагаю, что теперь вам будет ясно и понятно, почему я не только разочаровался, но даже занял остро-отрицательную позицию ко всему коммунистическому.
На собственной шкуре, путем тяжелых испытаний и долгих наблюдений, я убедился в правильности и мудрости старой пословицы, пословицы наших предков:
«Не все то золото, что блестит».
Пока я был простым рядовым рабочим, не соприкасался тесно и интимно с вершителями судеб советской жизни, какая-то доля веры была во мне в то, что быть может все-таки жизнь как-то со временем улучшится. «Альтруизм» коммунистов меня тогда необыкновенно иногда удивлял, но коль скоро я стал продвигаться по своему положению в гору и стал среди коммунистов своим — «дельным» парнем, и получил возможность посмотреть глубже и душу коммунистических правителей, я все больше и больше убеждался в том, что коммунисты — особый сорт весьма опасных современных паразитов и трутней рода человеческого, с которыми необходимо беспощадно бороться.
36. Отношение к евреям — и что их ожидает
— Скажите, как относятся там к евреям, — задаю последний, интересующий меня вопрос.
— Как общее явление евреев в СССР ненавидят в одинаковой степени, как и коммунистов, ежели не больше. Понятие еврей, в глазах простого народа, тесно связано с фактом управления страной советской властью. Евреев, как рабочие так и колхозники, об интеллигенции не говорю даже, считают первопричиной всего советского кабака, а этот факт в достаточной степени рельефно характеризует действительное отношение населения к ним. Ненавидит советское население евреев всеми фибрами своей души, но, одновременно, пока очень боится их, потому молчит и терпит. Например, если вы назовете еврея — жидом, — за это вас немедленно посадят в ГПУ. Слово «жид» там ругательное слово, и за это название там людей строго преследуют. Но, тем не менее, это слово очень и очень часто употребляется. Часто бывало, когда на производстве какого либо руководителя «вычищали», рабочие между собой обыкновенно шептались: «Ну, гляди, ребятки, какого нам теперь жидка сюда пошлют».
Однажды удалось мне услышать следующее рассуждение колхозников: «Ну, братцы, и попались же мы в лапы этих вонючих жидов, и вырваться никак не можем… совсем попались мы все в их мешок, осталось еще этот мешок завязать и совсем нам будет крышка»…
А когда Сталин женился на молодой восемнадцатилетней еврейке, дочери известного еврея Кагановича, народ на это событие реагировал приблизительно так:
«Смотри ребята, как это вам понравится: не иначе, как чорту старому захотелось перед смертью еще попробовать жидовского молоднячка, вкусить сладость нетронутой жидовской восемнадцатки… И откелева берется такая прыть у этого кавказского старого ишака… ему бы уж умирать пора, а он — нет… еще пытается по молоднячкам лазить… Что и говорить, парень очинно прыткий»…
Слышал я и такие реплики.
Обыкновенно, если не было по близости начальства, русский, видя превосходство еврея в казуистике, заканчивал часто спор с евреем словами: «Да откуда вас чорт сюда несет, нет чтобы себе отправиться в свою Палестину… нечистый дух прет их почему то к нам»…
После такого рассуждения оппонент еврея должен» немедленно бывал исчезнуть, иначе из лап ГПУ не вырваться.
Не любят евреев даже сами коммунисты. Я часто был свидетелем того, как веселая компания коммунистов, при появлении коммуниста-еврея, моментально стихала, делала умные выражения и как бы по волшебному сигналу продолжала сразу же вести деловые и серьезные разговоры.
После ухода еврея, сразу же менялось у компании настроение, по-прежнему продолжалось веселье. Вдогонки посылали презрительные реплики.
Если по улице идут, скажем, два рабочих и повстречаются с евреем, обязательно один другого толкнет локтем и спросит: «Видел?..» — «Видел», — отвечает другой.
Очень много евреев работают, как продавщики в различных государственных магазинах. И здесь чувствуется антагонизм. Не знаю почему, но народ неохотно идет в магазин, которым руководит еврей. Часто бывало спросишь, почему не ходите в магазин, который находится ближе. Спрашиваемый обыкновенно ответит: «Да там же продает…» и приставит кулак к своему носу, намекая так на характерный признак еврейского происхождения продавщика.
Лично полагаю, что советский строй еврейский вопрос в России не разрешил. Наоборот — усложнил. И за грехи активной коммунистической части еврейства в СССР будут терпеть вообще все евреи там.
По моему, придет очень скоро то время, когда евреев к коммунистов советское подъяремное население будет уничтожать в одинаковой степени. И будет пролито там море еврейской крови. Виновники этому — сами же евреи, главные проводники коммунистической идеи.
Как заключение рапорта своей беседы с человеком «оттуда», полагаю полезным познакомить читателя в кратких словах с семейством моего собеседника и с своими общими впечатлениями о людях, живших на Казачьей Земле до конца мая месяца 1937 года. Это может быть к тому же достаточно интересным, пожалуй, и полезным эмигрантам.
Моя беседа с подсоветским человеком продолжалась не час и не день, а много дней. Я работал в его родном селе, так что обстоятельства этому благоприятствовали.
После нескольких встреч мой «необыкновенный» знакомый пригласил меня с супругой к себе в гости. Конечно, его приглашением мы воспользовались.
У меня так же, как, вероятно, у каждого эмигранта, на основании сведений, получаемых с Родины, о бесконечно тяжелой, полуголодной, а временами совершенно голодной жизни в СССР, создалось невольно убеждение в том, что люди там, в силу сложившихся обстоятельств, в своих отношениях к близким и знакомым переродились в скупых материалистов, т. е. что от нашей характерной черты — гостеприимства не осталось и следа.
Каково же было мое приятное в этом «разочарование» при первой же встрече с людьми «оттуда»!
Пришли мы с супругой к ним, не предупреждая, совершенно неожиданно, в будний день. Встретили нас очень приветливо, — так, как когда-то у нас в станицах встречали гостей. Жена хозяина-возвращенца месила как раз босыми ногами глину для непаленого кирпича. Сам хозяин оправлял повредившуюся от старости стену своей хатенки. Во дворе играли детишки, шумно лепеча по русски.
