Сжигая народные капиталы в безудержной погоне за личной прибылью, выводя деньги в зарубежные страны, они не думали о будущем. Грянул кризис, и все они кинулись в ноги правительству. Государство обязано выкупить у них компании, заводы, фабрики, без которых не может функционировать. Но ведь многое из того, что в 90‑х годах «дали подержать» этим бездарностям, уже морально и физически устарело.
России нужны новейшие технологии. Нет смысла поддерживать то, что давно уже устарело. Такова была концепция лидеров России.
Однако в напряжении, вызванном кризисом, пребывали не все.
«Пока россияне затягивают пояса из-за кризиса, а правительство режет бюджет, – говорилось в газете «Известия», – крупные бизнесмены стараются ни в чем себе не отказывать. Гостиницы Куршавеля забиты, продажи Ferrari растут, а на концерты в Барвихе не достать билетов по 100 тысяч рублей. Жалуясь на безденежье, наш бизнес умудряется вкладывать деньги даже в… иностранные футбольные клубы. Получается, что деньги у наших бизнесменов есть. Набрав столько долгов, что их уже нельзя отдать, они дружно побежали за помощью к государству».
2 июня 2009 года жители города Пикалево Ленинградской области провели бурную и масштабную акцию протеста по причине закрытия двух из трех градообразующих предприятий. Люди перекрыли федеральную автомобильную трассу Новая Ладога – Вологда.
Позиция Владимира Путина оказалась однозначной. Город надо спасать! Именно поэтому он в ручном режиме заставил руководителей предприятий возобновить работу. Кто-то обвинял его в «крепостничестве», «административно-командном методе работы». Он не обращал на это внимания, был уверен, что в критических ситуациях государство должно прежде всего защищать своих граждан.
Ситуация в Пикалево переполнила чашу народного недовольства.
Доклад, подготовленный российскими учеными, «Постпикалевская Россия: новая политико-экономическая реальность», явился жестким выпадом против российских олигархов. Что рекомендуют авторы руководству страны?
«Прежде всего – жестко отделить интересы государства от интересов олигархических структур… Не следует надеяться на то, что безрассудно раздаваемые финансовые ресурсы стабилизируют экономическую ситуацию в стране. Сейчас олигархические компании с их гигантскими обязательствами и неуемными аппетитами владельцев – это воронки, в которых бесследно исчезают деньги налогоплательщиков. Власти нужно быть готовой к выделению денег непосредственно работникам предприятий, на которых уже этой осенью может остановиться производственный процесс; к сложным переговорам с зарубежными кредиторами отечественных корпораций; к очередной рекапитализации российских банков, которые столкнутся с невозвратами кредитов олигархическими структурами, и, наконец, к существенному увеличению доли иностранных инвесторов даже в стратегических отраслях российской экономики.
В Пикалево мы увидели первое проявление того, что исполнительная власть откровенно пасует перед давлением олигархата.
Мы убеждены: отечественная экономика выйдет из кризиса более сильной и конкурентоспособной, только если постпикалевская Россия станет Россией постолигархической», – считали Никита Кричевский и Владислав Иноземцев.
Позиция российского правительства была сформулирована так: необходимо поддержать банковскую систему, а также крупные предприятия, чтобы не допустить волнений, массовых выступлений, таких, как на Западе. На предприятия, где задерживалась заработная плата, были направлены прокуроры по надзору. Граждане России, оставшиеся без работы, переучивались на деньги, выделенные государством.
Владимир Путин образно и резко выразил свою позицию: «Что касается безответственности бизнеса, из желудка все достану и передам бедным».
По большому счету Путин оказался прав. Время показало, что в условиях мировых финансовых пузырей смягчить удар по экономике России могло только государственное вмешательство в рыночные процессы.
В конце апреля 2010 года Владимир Путин засекретил сведения о размере резервного фонда. Более того, до 1 января 2013 года было запрещено обнародование всех данных о поступлении в госбюджет нефтегазовых доходов, из чего можно сделать вывод, что пополнение резервного фонда и фонда национального достояния не предусматривалось до этого времени. Все нефтегазовые доходы должны были идти только в государственную казну.
В дуумвирате полагали, что кризис не стал фатально страшен для России потому, что ее финансы еще не были теснейшим образом связаны с мировыми фондовыми рынками. Кроме того, резервный фонд России, по расчетам экономистов, позволяет ей переживать мировой кризис примерно до 2016 года.
Рыночная модель оказалась окончательно скомпрометированной в глазах российского дуумвирата. Несмотря на кризис, Россия сохранила социальную стабильность. Ни одно обязательство не было сокращено, в отличие от Запада. Сохранена была и финансовая стабильность. Ни одно крупное предприятие не стало банкротом. Государство всем оказало поддержку, коллективы были трудоустроены на тот период, когда производство было временно приостановлено, людям выплачивались пособия. В результате страна достойно пережила мировой кризис.
В середине декабря 2010 года Владимир Путин в прямом эфире общался с народом более четырех часов. Он ответил на 90 вопросов, ни один из которых не поставил его в тупик.
В ходе разговора всплыла трагедия в Кущевской.
Премьер сказал об этом так: «Что касается этой ужасной ситуации в Кущевской, то здесь дело не только в органах внутренних дел, но и в том, что все органы власти оказались несостоятельными… Я считаю, что это провал всей системы правоохранения… Поэтому сигнал очень серьезный. Еще один сигнал для того, чтобы общество встряхнулось и власть сама встряхнулась на всех уровнях, в том числе федеральном, и повнимательнее посмотрела, что у нас происходит в регионах».
Шло время. Путин поддерживал начинания Медведева по реформированию полиции, судебной системы. Особенно значительным был вклад нового президента в информатизацию страны. Благодаря его постоянному вниманию к этой проблеме в России многое изменилось.
Медведев придал новый виток раскрутке борьбы с коррупцией и откровенным воровством. В кризисное время руководство госкорпораций зачастую вело себя так, будто эти структуры являлись их частной собственностью.
Надо сказать, что дела такого рода не всегда доводились до конца. К сожалению, типичными стали судьбы Елены Скрынник и Евгении Васильевой.
