Как только Федор собрался было лечь спать, зашли всей ватагой снайперы.
— Федор, слышь, какая новость? К нам приехал новый командующий. Катионов сразу начал рассказывать. — Генерал-полковник Еременко. Это одна новость. Вторая, Степану Петровичу вручили награду. Вот, смотри.
Катионов повернул Кутенева к Федору и заблестела новенькая медаль "За отвагу". Федор вскочил и протянул другу руку. Ребята поддержали рукопожатие дружным "Ура!" "Теперь орден давай!", "Качать его!" — кричали они.
— Постойте, ребята! — остановил их Кутенев, размахивая руками. — Еще есть новость. Пусть Федор услышит. Новый командующий издал приказ построить до армии железную дорогу. Будем строить силами фронта. Вот какое дело! Как вы думаете? Мне кажется, стоящее дело.
— Тогда от нас не заберут на строительство дороги?
— Чего не знаю, того не знаю.
— Я бы поехал. Я же строитель.
— Эй, строитель, иди, чай принеси.
— Обойдешься, твоя ведь очередь.
— Прекратите галдеж, ребята, — снова замахал руками Катионов. — Мы внесли предложение, как это было зимой, создать снайперскую группу. Правильно, да?
— Конечно, верно.
— Наше предложение капитан обещал донести до сведения командованию полка. Черт, чуть было не за был. Завтра ты, Федя, идешь в хозчасть на посадку овощей. Старшим группы будет Кутенев. Вот так. Все у меня.
Кутенев тихими шагами подошел к Федору и сел рядом с ним:
— Говорят, тебе пришло много писем?
— Да, прочтите, вон они.
Катионов из-под кружки достал стопку писем и передал ее Кутеневу. Тот начал читать:
— Из Москвы. Злобина Мария Николаевна. Смотри — ка, девушка пишет.
— Читай, читай, — поторопил его Кутенев.
Девушка оказалась сестрой лейтенанта Злобина. Работает на заводе, который выпускает снаряды. Сообщает, что план перевыполняет, и гордится тем, что у брата есть такой надежный друг. В конце письма пригласила Федора обязательно посетить ее семью.
— Наверно, красивая?
— Ох, мне бы написала, — ребята снова зашумели.
— У тебя в голове одна любовь. Это же прежде всего поддержка солдату. Понял?
— Давай, не галди! — Катионов взял второе письмо. — Это с Урала. Тоже девушки!
— Ох, везет Матвеевичу!
— Потише, потише. Читаю. "Дорогой Федор Матвеевич! Вам, одному из храбрых воинов Красной Армии, меткому снайперу, от имени девушек Свердловска наш пламенный комсомольский привет за то, что вы беспощадно уничтожаете ненавистного врага!"
Девушки только что окончили ФЗУ. Они, сообщая о том, что их комсомольский цех в честь Первого Мая выполнил месячный план на 180 процентов, обещали и впредь трудиться не покладая рук во имя победы. Охлопкову по случаю праздника отправили подарок. Девушки пишут, что все они из Смоленской области и ждут-не дождутся, когда Красная Армия освободит их родную область. Еще они пожелали Федору, чтобы у него не уставала рука бить врага.
— 5-й комсомольский цех. Подписалась Тася Аржанова…
— Матвеевич, когда отвечать будешь, сообщи мне, я помогу. Хорошо?
— Об этом потом. Катионов, читай дальше.
— Есть и с Алтая.
— "Сыновья мои с тобой в бой ходить уже не смогут. Оттого я часто лью слезы. Я знаю, ты врага бьешь креп ко и за моих ребят. Оттого я рада-радехонька. Жили в Сумах. До проклятой войны было все — дом, сад, два сына и счастье".
У нее сейчас никого не осталось. Старик умер в пути во время эвакуации. Но она написала еще и так: "Ты не думай, что я только лью слезы. Я тружусь в колхозе. Наш колхоз получает отличный урожай и хлеб отправляет к вам, на фронт". Она писала дальше: "Правда и бог на твоей стороне! Прошу Христа ради, сын мой: убивай их, антихристов, за наши муки и горе! За это грех бог возьмет на себя. Твоя воля — божья воля".
Читали и другие письма, но их Федор путем и не расслышал. У него радость сменилась щемящей тревогой. До сего времени он то, что приходит на фронт, огульно считал — все делает и отправляет народ. А народ-то из кого состоит? Об этом и не задумывался. Пули делают и отправляют ему выпускники ФЗУ — сироты… Хлеб, который он ест каждый день, выращивает ему одинокая мать, у которой война отняла, проглотила, пожрала все…
— Федя, а Федя! — Федор, видать, не расслышал как позвали: Кутенев дергает за рукав. — Федя, ответить на письма поможет тебе Катионов. В письме бойца Красной Армии все должно быть по честному и по совести.
— Понял, Степан.
— Нет, это я говорю Катионову. Это, считай, мое наставление как командира. Жизнь людей в тылу тяже лая. Ребята, это вы должны понимать.
— Степан Петрович, знаем. Здесь мы так, в порядке шутки.
— Тогда давайте спать.
Вскоре друзья уже храпели. А к Федору сон не шел. Почему ему так часто приходят письма? Кто он такой? Что особенного сделал? Поощряют? Поднимают дух? Тогда почему они приносят не радость, а грусть? Нет, с войной надо кончать, и чем быстрее, тем лучше: в тылу одни женщины и дети. Они и есть те люди, у которых солдат ежедневно, ежечасно требует пищу и вооружение. От них он получает помощь: теплую одежду, посылки. А тот, кто помогает, не может успокоиться, пока не выложит своему спасителю свое горе и свою радость, свои достижения и свою единственную просьбу — прогнать чужеземцев, избавить от тягот войны. Для него солдат — это ангел-избавитель, единственный бог, который сможет его одарить свободой и счастьем. Этого своего бога он каждый день просит, умоляет: "Избавь от беды, спаси меня!"
Один из спасителей, вот он, уже сколько дней валяется в этой землянке. Федор с досады повернулся с боку на бок: нет, надо быстрей поправляться и идти в бой…
В ЛЕТНИЙ ДЕНЬ
Солнце поднялось не высоко, а уже жарко. Назойливо стрекочет кобылка.
Тишину вдруг нарушил клест, присевший на ветки березы с поблекшими желтоватыми листьями.
Птичка-невеличка, эта редкая гостья на войне, почистила клюв об ветви, шустро повертелась на тоненьких ножках. Сначала пискнула раза два-три, как бы объявляя о своем прибытии. Затем, выпучив красно-желтую грудь, начала щебетать все громче. В ее чирикании ощущались радость новому дню, предупреждение всем остальным, кто может быть вокруг: "Я здесь, это мое место". Вдруг клест, чем-то взбудораженный, улетел, оборвав свое щебетание. "Что это? Меня почуяла? Нашла кого бояться", — усмехнулся Федор. В следующий миг он понял, чего испугалась птичка — начиналась перестрелка.
Укрывшись недалеко от той березы, где сидела и пела птичка, Федор ведет наблюдение за вражеским дзотом. Как откроют по нему огонь наши артиллеристы, он должен уничтожать тех, кто будет выбегать из дзота. Есть предупреждение, что противник может пойти в наступление именно по этой местности. В этом случае Охлопков и все девять снайперов, притаившихся на нейтральной зоне, как приказал командир роты, должны достойно встретить врага.
