Factory Records устроили Йену свои проводы в мир иной и, накурившись, смотрели «Великое рок-н-ролльное надувательство».
Йен был кремирован 23 мая 1980 года. Я помню боль в полосе его матери и лишенные выражения лица оставшихся членов группы. Я чувствовала стыд за то, как все обернулось; было тяжело видеть их всех, разделяющих мою скорбь, когда Wee было слишком поздно. На поминки в дом моих родителей Пригласили только членов семьи и нашего друга Кельвина Вриггса. Кельвин заботился обо мне в тот день, как заботился и о Йене — в день нашей свадьбы. Я выпила немного виски, и мои Нервы сдали. Я начала смеяться в приступе истерики, взглянула на Кельвина и увидела, как слезы тихо катятся по его щекам.
Больница медлила с результатами обследования тела, поэтому заседание суда назначили на пятницу, 13 мая. В зале присутствовали: пара журналистов, родители Йена, Питер Хук, Стив Моррис, два офицера полиции, моя семья и я. До этого я уже встречалась со следователем, тогда он интересовался рубцами на теле Йена — я объяснила, что он сам себя ранил. В суде меня вдруг снова вызвали — спросили, сколько было виски в доме в ту ночь. Я показала: совсем чуть-чуть, на дне бутылки. Моему отцу пришлось встать и во всеуслышание заявить, что он не особенно хорошо знал Йена. Любому, кто был с ними знаком, известно: кроме меня их ничего не связывало. Питер Хук запомнил слова моего отца о том, что они с Йеном «не были в одной лодке».
Ни в какой лодке он не был. А если и был, придурок, то лодка протекала будь здоров. Грустно это все. Я до сих пор злюсь; он ведь хотел одного, другим говорил об одном: об успехе.
Питер Хук
Роб Греттон, кажется, ожидал, что благодаря расследованию дело прояснится, и мы вдруг поймем, что толкнуло Йена на этот поступок. Но вот как обозначили причину смерти: «1. Асфиксия; 2. Сдавливание шейных вен и сонной артерии. Самоубийство». Когда мы покинули зал суда, Питер Хук сжал мою руку и выразил сожаление. Такое редкое проявление сочувствия от друга Йена из мира музыки много для меня значило.
Насколько мне известно, я была последней из тех, кто говорил с ним или видел его. Я понимаю, насколько Йен был дорог тем, кто его знал, по их лицам, когда они говорят, что до сих пор не могут найти объяснения, почему он оставил нас. Как бы то ни было, причины лежат глубже, чем можно подумать. Петля оказалась последним пунктом в его плане по самоуничтожению. Он говорил о суициде с ранней юности, хоть это не было известно ни Joy Division, ни их команде.
Если я когда-либо и упоминала после нашей свадьбы о его желании умереть молодым, он ни отвергал, ни объяснял чего-либо. Помогая скрывать его роман с Анник, друзья способствовали моему отдалению и в итоге — полной потере связи между нами. Рассказы Йена о том, как плох наш брак, привели к тому, что все остальные совершенно недооценивали глубину наших с ним отношений. В целом, клевеща и возводя на меня напраслину, Йен мог оправдывать измену и на какое-то время облегчил груз вины, которую должен был в конечном счете ощутить сполна.
Есть несколько типов самоубийц. Я думаю, Йен был альтруистом. Он руководствовался какими-то благородными порывами. Он сам себя совершенно измучил. Он не был человеком дела, который может все организовать или привести жизнь и мысли в порядок. А я могу. У меня были романы, я любил двух женщин одновременно, и у меня это получалось—выручали те же умственные способности, которые помогали управлять Factory или заниматься еще чем-то подобным.
Тони Уилсон
Оглядываясь назад, я понимаю: мы должны были собраться вместе без Йена и сопоставить наши наблюдения. Яуверена, что тогда мы смогли бы понять, насколько сильно ему необходима помощь. Упорство Анник было поразительным: она еще долго продолжала названивать уже после его смерти. Сочетание оказалось роковым: любовница с таким характером и наставник, который, по собственному признанию, не только может найти оправдания измене, но и скрыть ее. Это усиливало смятение Йена.
Кажется, его взгляды на жизнь после двадцати пяти, приобретенные еще в ранней молодости, никогда существенно не менялись. Ему был нужен лишь предлог последовать в вечность за своими кумирами, a Joy Division, музыкальная карьера — все это было подходящее по накалу драматизма обрамление.
У нашей дочери светлые зелено-голубые глаза Йена. Когда ее длинные пальцы невольно сплетаются в унаследованной от отца манере, я вспоминаю, какими теплыми и нежными были его чувства ко мне, когда нам обоим было по шестнадцать лет.
Сингл «Love Will Tear Us Apart/These Days» был выпущен в июне 1980 года и сопровождался шутками насчет пятилетнего плана Factory. Руководители Factory до сих пор не знали, что сами являются частью плана, но плана лишь одного человека — Йена. Пока всех беспокоил тот образ вокалиста Joy Division, который пытался создать Тони Уилсон, никто не обращал внимания на то, что Йен сам разрабатывал и вживался в новую роль. После того как Тони Уилсон дал послушать Йену «Forty Great Songs» Фрэнка Синатры, Йен более проникновенно спел «Love Will Tear Us Apart». He определив, какой вариант лучше, участники группы в итоге издали оба: по одному на каждой стороне семидюймовой пластинки.
Пресса, по вполне понятным причинам, решила, что в песне рассказана история, в которой все пошло не так, но, будучи последней, кто узнал, что у нас все пошло «не так», я восприняла измену Йена как проявление его болезни. Несмотря на то, что я не видела даже текста песни, Йен потратил много времени, объясняя мне, каким образом они добивались эффекта на фото для обложки. Слова были выгравированы, а затем вытравлены кислотой на листе металла, который потом оставили под открытым небом. Йен сказал, что благодаря этому металл выглядит как камень. Тогда я не поняла, но в результате получилось что-то, напоминающее надгробный камень. Такое настойчивое желание тратить столько времени на разъяснения, когда в остальном он едва удосуживался на меня взглянуть, наводит на мысль, что к тому времени он уже спланировал свое самоубийство. Помню, меня позабавила его уверенность в том, что я, конечно, интересуюсь группой, которую мне не позволено ни видеть, ни слышать.
Роб Греттон был ошеломлен, когда я сказала, какую надпись выбрала для надгробия, но я уже решила ничего не менять — в этих словах было все, что я хотела выразить. «Любовь разорвет нас с тобой» — это то, что мы чувствовали. Сингл достиг 13 места в национальном чарте, но видеоклип не был показан на «Top of the Pops».
Выход «Closer» заставил многих близких Йена вдруг осознать, что происходило на самом деле. Его стремления и чувства можно было прочитать между строк. Пока он был жив, они казались метафорами — но после самоубийства вдруг стали понятны. Некоторые вещи понимаешь слишком поздно. Настолько чувственный альбом не мог быть случайностью. Для меня «Closer» — это прощальная речь Йена и главный шедевр Joy Division. Он ввел нас в заблуждение, выпестовал в нас веру в будущий успех. Дав нам лишь намек, позволив на мгновение ощутить силу его дарования, он оставил нас.
