Идеологи буржуазного общества, чьей победе над средневековьем так сильно способствовало изобретение и распространение книгопечатания, также не могли понять всего значения деятельности Ивана Федорова и в лучшем случае сводили ее к культуртрегерству в том узком смысле, какой придавали этому понятию филистеры буржуазной науки. Нередко Ивана Федорова рассматривали только как первого русского ремесленника-типографа, как родоначальника современных наборщиков и метранпажей.
Введение книгопечатания в России явилось одним из важных моментов строительства русского государства. Не случайно возникновение его совпало с началом нового периода русской истории.
Еще в XVII веке была сделана попытка дать сжатый очерк истории книгопечатания в России в «Сказании… о воображении печатном…» Неизвестный автор был почти современником первых шагов печатного дела в Москве. Еще свежи были рассказы очевидцев, предания совсем недавней старины. Это делает «Сказание» ценным историческим документом для нас.
Причины введения книгопечатания автор объясняет гораздо шире, чем это делалось в послесловии к первопечатному «Апостолу». Если, например, послесловие указывало только на недостаток книг и их порчу, то «Сказание» раскрывает еще одно существенное, хотя и чисто материальное, соображение: дешевизну печатных книг.
Но гораздо важнее другие, тут же приведенные мотивы: Иван IV ввел книгопечатание для того, чтобы в России нечто изрядное учинить и по себе память сотворить.
Вот этот отрывок из «Сказания»: «…Вложи ему (Ивану IV) бог во ум благую мысль, еже бы ему изряднее в Рустей земли учинити и вечная память по себе сотворите: произвести бы ему от письменных книг печатные, крепкого ради исправления и утверждения, и скорого делания, и легкия ради цены, и своея ради похвалы…»
Итак, два первых и главных соображения, которые подчеркивает автор, следующие:
1) Иван IV, вводя книгопечатание, имеет в виду его пользу для Русского государства.
2) Царь вводит книгопечатание также своей ради похвалы, чтобы сотворить о себе вечную память, то есть в целях восхваления власти московских государей.
Нужно признать автора «Сказания» человеком и догадливым и наблюдательным. Для XVII века его замечания очень метки.
Действительно, книгопечатание тесно связано с политикой Ивана IV, с созданием единого Русского государства. Оно связано также со всей предшествующей историей русской книжности, публицистики, созданием единого русского литературного языка и русской грамматики. Дальнейшее развитие политической литературы, публицистики, русского литературного языка и грамматики становится ко времени Ивана Федорова невозможным без введения книгопечатания, без перехода от рукописной книги к печатной.
Книгопечатание дало исключительный толчок развитию всей общественной и государственной жизни России. Подготовленное и выросшее из самой русской действительности XVI века, книгопечатание, в свою очередь, обогатило эту действительность, само стало благотворно воздействовать на нее, укреплять прогрессивные моменты в ней. Немалую роль сыграла книгопечатная деятельность Ивана Федорова и в освободительной борьбе русского народа в Юго-Западной Руси.
Именно эта огромная для того времени роль книгопечатания и обусловила исключительно большое, прогрессивное общественное значение деятельности русского книгопечатника, поставила его на особую высоту. Но и по своим личным качествам Иван Федоров был незаурядной фигурой. Недаром «Сказание… о воображении печатном…» с великой похвалой сообщает о первопечатнике, что он был «хитр, разумен и смышлен». В этих трех эпитетах, употребленных сразу, выразилось почтительное отношение автора к Ивану Федорову. Слово «хитр» употреблено в значении умелого, способного, ловкого: хитрым делом называется в «Сказании» книгопечатание, и Федоров был «искусен таковому хитрому делу».
Чрезвычайно высок был также его нравственный облик: всю свою жизнь он посвятил служению избранному им делу, своему призванию. Уже измученный прежними бедствиями, он все же променял спокойную обеспеченную жизнь на скитание и нужду ради своего призвания. При этом он вовсе не был ограниченным мастером печатного дела. Он был хорошо образован, обладал литературным талантом и прекрасно писал. В то же время он не был и кабинетным ученым: он владел рядом ремесл — от рисования до отливки пушек. Одним словом, весь его облик напоминает образы лучших представителей эпохи Возрождения на Западе. К нему целиком относится яркая характеристика деятелей эпохи Возрождения, данная Фридрихом Энгельсом. Характеристику эту следует здесь напомнить.
«Это был величайший прогрессивный переворот, пережитый до того человечеством, — говорил Энгельс об эпохе Возрождения, — эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страстности и характеру, по многосторонности и учености. Люди, основавшие современное господство буржуазии, были чем угодно, но только не буржуазно-ограниченными. Наоборот, они были более или менее обвеяны авантюрным характером своего времени. Тогда не было почти ни одного крупного человека, который не совершил бы далеких путешествий, не говорил бы на четырех или пяти языках, не блистал бы в нескольких областях творчества… Леонардо да Винчи был не только великим художником, но и великим математиком, механиком и инженером, которому обязаны важными открытиями самые разнообразные отрасли физики; Альбрехт Дюрер был художником, гравером, скульптором, архитектором и, кроме того, изобрел систему фортификации, содержащую в себе многие идеи, развитые значительно позже Монталамбером и новейшим немецким учением о крепостях. Макиавелли был государственным деятелем, историком, поэтом и, кроме того, первым достойным упоминания военным писателем нового времени. Лютер вычистил не только авгиевы конюшни церкви, но и конюшни немецкого языка, создал современную немецкую прозу и сочинил текст и мелодию того пропитанного чувством победы хорала, который стал марсельезой XVI в. Люди того времени не стали еще рабами разделения труда, ограничивающее, калечащее действие которого мы так часто наблюдаем на их преемниках. Но, что особенно характерно для них, так это то, что они, почти все живут всеми интересами своего времени, принимают участие в практической борьбе, становятся на сторону той или иной партии и борются — кто словом и пером, кто мечом, а кто и тем и другим. (Курсив наш. — И. Б.) Отсюда та полнота и сила характера, которая делает из них цельных людей…»[13]
Иван Федоров был таким же разносторонним деятелем; для него также было характерно то, что он не ограничивался одним своим ремеслом, а участвовал в общественной жизни своего времени. Он не обладал такой силой гения, как наиболее яркие представители эпохи Возрождения, но он был деятелем их типа, таким же дельным человеком, как они.
