Ознакомительная версия.
• несмотря на серьезные проблемы в СССР, ниспровержение прежней властно-сословной системы, в Советской России сохранились и развивались русская традиция, скорее языческого, чем христианского типа, великая русская культура, наука, военное дело.
Еще один фактор взбудоражил немцев, французов и англичан – рост славянского населения в Европе. В 1810 году доля славян (включая европейскую часть России) составляла не более одной трети, в 1910 г. -42 %, в 1938 г. – 46 %, к 1950 г. – должна была составить не менее 50 процентов. В 1938 г. немецкий философ В. Шубарт[1] делает вывод: «Грандиозное событие, которое готовится, – это восхождение славянства как ведущей культурной силы. Возможно, кому-то это режет слух, но такова судьба истории, которую никому не дано остановить: грядущее столетия принадлежат славянам». В Европе же, по мнению В. Шубарта, «возникают симптомы культурной усталости, пресыщенности, духовных падений…Европейский континент охватывает нарастающее беспокойство».
Ни Европа, ни Америка не могли предложить человечеству новых философских идей, новой формы мироустройства и социальной структуры общества, программы духовного развития. Большевики предложили: новый смысл жизни, новую философию международных и человеческих отношений, новый тип государства, иной, чем на Западе архетип человека.
Существовавшие ранее архетипы европейского (прометеевского и готического) человека (гармоничный, героический, аскетический, мессианский) стали вырождаться еще в эпоху Реформации. На смену им приходят иные типажи: человек зоологический (человек-зверь), воспитанный геббельсовской пропагандой, человек либеральный (человек, не обремененный ответственностью перед обществом), человек экономический (человек-потребитель, индивидуалист), человек эгоистический (британские традиционалисты). Эти архетипы людей формировали политику западных государств. В СССР активное продолжение и развитие получал архетип «человек-личность», характерный и традиционный для славян. Этот архетип объединял в себе четыре начала: гармоничное, героическое, аскетическое, мессианское, что в полной мере проявилось в годы войны. Разнородность архетипов, их несовместимая противоположность также мотивировала Запад к войне против СССР. Уничтожение славянского архетипа человека стало одной из задач плана «ОСТ», утвержденного Гимлером 12 июня 1942 г. В нем предусматривалось уничтожение 30 млн русских, белорусов, украинцев, выселение из захваченных территорий до 71 млн человек, в том числе 85 проц. поляков, 65 проц. украинцев, 75 проц. белорусов, 50 проц. чехов[2].
И еще один важный момент, способствовавший неизбежности войны между Востоком и Западом. Принцип британской стратегии «разделяй и властвуй» активно работал не только на колониальном пространстве, но и в Европе, да и в англосаксонском ареале. Немцы взяли на идеологическое вооружение расовую уникальность германской нации, для большинства же народов (в том числе для славян) ввели категорию «ун-терменш», то есть «недочеловек». Советский Союз демонстрировал диаметрально противоположный национальный подход: единство и равноправие всех (более 170) наций и народностей, проживающих на его территории, равенство всех основных конфессий. Этот пример был особенно заразителен для народов Востока, американского континента, европейских славян.
Такое положение дел и неблагоприятные для Запада тенденции пугали элиты западных стран, «мировую закулису», и они искали выход из складывающейся ситуации. Выход для «борьбы с большевизмом» был найден в создании фашистских режимов: фашизм против большевизма. Плюс традиционная для англосаксов стратегия стравливания немцев и русских на полях сражений. Поэтому на Западе (США и Великобритания, прежде всего) не препятствовали приходу Гитлера к власти в Германии, более того, всячески поощряли его «Дранг нах Остен», не обеспокоились созданием союза стран «Оси», очень соответствующую стратегии анаконды американского геостратега адмирала А. Мэхэна, помогали нацистам создать мощную военную экономику и армию. В идеологическом плане коммунистическую идею «борьбы классов» теневым силам англосаксонского мира удалось подменить «борьбой наций и народов» против большевистской России, против коммунизма.
Тот же В. Шубарт писал (с. 49): «Я сейчас ставлю вопрос не о том, что значит большевизм для России, а о том, что он значит для Европы; причем вопрос не стоит так: Третий рейх или Третий Интернационал, фашизм или большевизм. Нет, речь идет о мировом историческом конфликте между частью света Европой и частью света Россией, между западноевропейским и евразийским континентами». То есть извечная историческая борьба разных культурно-цивилизационных основ, разных смыслов жизни. Извечное непонимание Западом российской души, отторжение ее, стремление к завоеванию российских просторов.
Таким образом, грядущая мировая война готовилась как борьба за мировое господство, главным ее содержанием являлась решающая битва за геополитическое пространство Евразии. Пространство, являвшее собой не только важный географо-ресурсный потенциал, но иной, кардинально отличный от западной цивилизации образ человеческого сообщества. Россия (СССР) как геополитический центр евразийского материка была, как и ранее, главным объектом устремлений претендентов на глобальное доминирование. «Традиции и жизненные интересы Англии, – писал, будучи премьер-министром Великобритании Л. Джордж, – требуют разрушения Российской империи, чтобы обезопасить английское господство в Индии и реализовать английские интересы в Закавказье и Передней Азии»[3]. Изоляция СССР, агрессивные проявления Запада с первых дней Советской власти привели еще к двум историческим последствиям: во-первых, в России впервые со времен Петра I исчезла прозападная партия; во-вторых, Россия сняла с себя унизительное бремя подражания
Европе, стремление стать частью европейского мира, «обезъяничания» перед Европой, по Н. Данилевскому. СССР осуществлял самостоятельную разновекторную внешнеполитическую стратегию.
А что касается попыток западных и российских фальсификаторов истории представить возникновение фашизма как реакцию на утверждение большевизма в России, то это явная ложь: фашизм явился в Европе как реакция на либерализм, усиление еврейского капитала и стремление банков активно влезать во власть. Фашизм, как форма власти, возник в охваченной кризисом Италии (1920 г.), в 30-е г.г. ХХ столетия утвердился в Германии, Испании, Португалии, Венгрии как реакция на экономический кризис, но не на большевизм. В Россию Гитлер шел за «жизненным» пространством для немцев, о чем он открыто писал в «Майн Кампф» еще в 1925 году: «Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, имеем в виду только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены»[4].
Ознакомительная версия.
