и за ходом дел на котором каждодневно пристально следил командарм Особой. Войцы-дальневосточники строили на улице Комсомольской новую четырехэтажную школу. Трудились по-ударному и с заданием справились за 2,5 месяца, а точнее - ровно за 72 дня. [161]
- Не об одной только этой школе заботился маршал, - вспоминают старожилы края. - До всего ему было дело. Руководил изысканиями на трассе нынешнего БАМа, снабжал Сучан крепежным лесом, Комсомольск-на-Амуре - цементом…
Я был в городе юности в год, когда он отмечал уже свое тридцатипятилетие, и у памятника первостроителям секретарь горкома партии сказал:
- Знаете, а в их списке по праву значится и вага отец. В мае тридцать второго он высадился с первой партией строителей. Тут вот, на диком и безлюдном берегу Амура, двенадцатого июня тридцать третьего комсомол доверил ему заложить первый кирпич в фундамент первого корпусного цеха нашего завода…
…1929 год. Империалистические державы Востока и Запада не могли спокойно наблюдать за ростом мощи Советского Союза, успешно выполняющего план первой пятилетки. Они искали пути развязывания военных авантюр. Удобным орудием для этих целей служил реакционный чанкайшистский режим в Китае. Воспользовавшись ненавистью Чан Кай-ши к Советскому Союзу, империалисты Востока и Запада попытались силами китайских войск прощупать мощь Советского Союза в приграничных с Китаем районах. Началом послужили бандитские налеты на посольство СССР в Пекине и советское консульство в Харбине. Затем китайские милитаристы захватили Китайско-Восточную железную дорогу (КВ/КД), обстреливали приграничные населенные пункты, препятствовали судоходству на Амуре. Отвергая инициативы нашего правительства разрешить конфликт мирным путем, они активизировали свои провокации, привлекая к налетам на советскую территорию оставшихся в Маньчжурии белогвардейцев.
«Нужно было, - говорилось в газете «Правда» 30 ноября 1980 г., - угомонить распоясавшихся китайских милитаристов, пресечь их провокационные действия, попытки развязать войну на Дальнем Востоке. Столь сложные задачи мог выполнить такой зрелый политик, дипломат и военный деятель, как В. К. Блюхер {140}. В августе 1929 года было принято решение объединить все [162] войска, расположенные на Дальнем Востоке, в Особую дальневосточную армию под его командованием».
Конфликт на КВЖД был не только и даже не столько конфликтом между Советским Союзом и китайскими милитаристами, сколько одним из крупных моментов борьбы империалистических держав против СССР. И не случайно английский журнал «Китайское обозрение» сразу же откликнулся на новое решение Советского правительства не кратким сообщением и даже не заметкой, а передовой статьей под заглавием «Галин возвращается на Дальний Восток». Только что организованная в ОДВА ежедневная красноармейская газета «Тревога» оперативно познакомила своих первых читателей с переводом этой статьи:
«Одним из наиболее резких контрастов в настоящем китайско-русском конфликте является возвращение на Дальний Восток генерала Блюхера, известного в Китае под именем Галина.
Прибытие Галина создает положение, которое может быть небывалым (единственным) в истории. В случае войны Россия будет иметь командующим ее военными силами, действующими против Китая, человека, бывшего руководящей фигурой (лицом) в армии оппозиционного государства и с более безукоризненным, из первоисточников, знанием о силах противника… Галин хорошо знает Дальний Восток и Китай. Без сомнения, принятие командования вооруженными силами России на Дальнем Востоке Блюхером создает новую обстановку в русско-китайском конфликте» {141}.
В Хабаровской краевой научной библиотеке мне предоставилась возможность получить подшивку с первыми номерами «Тревоги» - органа политуправления Особой дальневосточной армии. Читая летопись более чем полувековой давности, невольно вспомнил один из приказов, отданных отцом еще в канун волочаевских боев. В нем он писал, что наша народная по происхождению и по духу армия сильна той народной братской поддержкой, которую оказывает ей в ее борьбе создавший и пославший ее в бой трудовой народ.
Так было на исходе войны гражданской, так стало и в дни, когда на страну надвинулись тучи новой военной опасности. Но теперь с бойцами-дальневосточниками была уже вся Страна Советов. [163]
«Восхищены блестящими боевыми подвигами Особой, - приветствовали московские текстильщики, - заставившими китайские части и белые банды обратиться в позорное бегство».
«Последний блестящий удар ОДВА, - писали рабочие-ударники Казани, - по войскам китайских генералов показал всему миру, что Красная Армия умеет защищать социалистическое Отечество».
Боевые соратники отца, дравшиеся под его командованием на Урале, слали письма с просьбой принять их в ряды Особой: «Уважаемый нами, старыми партизанами села Красный Зилим, товарищ Блюхер! Просто, по-мужицки решили тебе написать. Узнав, что китайские налеты продолжаются и ты там стоишь на рубеже, мы не можем сидеть безучастно дома» {142}.
В начале ноября к отцу прибыла делегация от владивостокских рабочих, бывших красных партизан. Требуя вооружиться, они в своей резолюции заявляли: «Даешь партизанские полки и испытанных в боях партизанских командиров для последнего расчета с белобандитами!» Командарм ответил так:
«Передайте рабочим Владивостока, что Особая армия выполняет свои задачи по охране границ очень неплохо. На бесчисленные налеты отвечает крепким и сокрушительным ударом. Рабочий класс может не беспокоиться. Винтовка находится в верных руках. Особая не подведет» {143}.
И Особая не подвела! Исчерпав все мирные возможности, Советское правительство было вынуждено военными средствами оградить суверенитет Родины. В первую очередь части Особой дальневосточной армии и Амурской военной флотилии нанесли удары по укреплениям Лахасусу и белокитайским боевым кораблям, которые из устья Сунгари часто прерывали мирное судоходство по Амуру.
Однако милитаристы не отрезвели. В середине ноября они выставили против советских войск две армейские группы: одну в районе городов Чжалайнор и Маньчжурия, нацеленную на Советское Забайкалье, и вторую у города Мишаньфу - в направлении на Приморье, Владивосток.
Командующий Особой принял решение стремительным [164] наступлением разгромить эти группировки противника на его территории и тем самым упредить удары врага. 17 ноября в течение одного дня была успешно завершена Мишаньфуская операция. Теперь очередь за Чжалайнором и Маньчжурией.
Маршал Советского Союза В. И. Чуйков в статье «Герои живут в веках» вспоминает:
«Мне довелось быть свидетелем того, как внимательно и глубоко В. К. Блюхер анализировал боевую обстановку, как упорно и настойчиво проводил принятые решения в жизнь, а добившись победы, проявлял великодушие к солдатским массам противника. Вот лишь один эпизод.
Утром 18 ноября был осуществлен решительный штурм города Чжалайнор. Тысячными толпами бежали отступавшие китайцы на восток, к Хайлару, по льду реки Аргунь. Каждый снаряд, выпущенный из орудия, косил как траву эти толпы. Василий Константинович приказал артиллеристам огонь прекратить, говоря: «Пусть передадут всем недругам, что нападать на советскую территорию никому не позволено». А через два дня он примерно так же поступил с гарнизоном Маньчжурии, почти без кровопролития заняв
