Понятно, что дело здесь не только в тов. Баграмяне. Речь идет также об ошибках всех членов Военного совета и прежде всего тов. Тимошенко и тов. Хрущева. Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, с потерей 18–20 дивизий, которую пережил фронт и продолжает еще переживать, то я боюсь, что с вами поступили бы очень круто»[107].
Итак, на лицо тягчайшее воинское преступление — осознанное введение в заблуждение своего непосредственного командования. Это преступление карается в условиях военного времени отдачей под трибунал. Но отдать под трибунал своего предшественника на посту наркома обороны, а вместе с ним члена Политбюро, и это в условиях разразившейся катастрофы? Сталин слишком хорошо знал историю и понимал, какую зловещую роль в исходе битвы при Ватерлоо и судьбе самого Наполеона сыграло недоверие солдат к его маршалам и генералам. Как тут не вспомнить знаменитое высказывание Сталина о том, что «других генералов у меня для вас нет». То есть надо уметь воевать с теми, кто есть в наличии. Обратим внимание, что во время войны через командование фронтами прошло около двух десятков человек, и лишь один Константин Константинович Рокоссовский как был назначен на этот пост, так и оставался на нем до конца войны.
Таким образом, хрущевские историки, описывая харьковскую трагедию, пытаясь обелить ее истинных организаторов — командующего Юго-Западным направлением Тимошенко, его начальника штаба Баграмяна, в свое время также входящего в Киевскую мафию, и члена Военного Совета направления Хрущева. Пройдет всего два дня после отдания указанной директивы, и страна смогла во всей полноте оценить услугу, которую оказала немцам, а также стоящими за ними кругам эта «великолепная тройка».
Зловеще выглядит и простое совпадение дат — в мае 1942 года устраивается побоище под Харьковом, и практически тут же, в начале июня, Черчилль дает добро на разгром арктического конвоя PQ-17, сформированного в Исландии для доставки стратегических материалов и оружия для СССР. Получается, что страну душили скоординированно: одни изнутри — другие извне. Сказанного достаточно, чтобы утверждать: не будь Харькова, не дошли бы немцы до Сталинграда, а ход войны был бы другим, не столь кровавым.
Ведь вот то, что готовилось. 28 июня 1942 года, взяв месяц паузы после Харькова, немецкая 4-я танковая армия генерала Гота совершила прорыв Брянского фронта, ведя наступление с выходом к Дону в районе Воронежа. Через два дня после этого, 30 июня 1942 года, немного южнее перешла в наступление 6-я армия Паулюса уже в направлении Сталинграда. Общее руководство обеими армиями, составившими группу армий «Б», осуществлял фельдмаршал фон Бок. А еще чуть позже перешли в наступление на Ростов войска группы «А» фельдмаршала Листа в составе 1-й танковой и 17-й полевой армий. Так обозначился стратегический план гитлеровского командования по разгрому всего ослабленного харьковской трагедией южного крыла советского фронта.
Этот план предусматривал мощное наступление на Воронеж, уничтожение советских сил в большой излучине Дона, выход к Волге и взятие Сталинграда, дабы в дальнейшем направить основную массу привлеченных войск на захват нефтяных промыслов Кавказа. На первом этапе Воронежу и Сталинграду уделялось особое внимание, так как их захват и создание в них опорных пунктов позволяло развернуть по реке Дон мощный естественный оборонительный рубеж, под прикрытием которого можно было смело проводить операции на Кавказе и в Закавказье. Вот почему Гитлер столь упорно требовал от своих генералов очищения от русских войск волжского правобережья у Сталинграда и почему ряд соединений 4-й танковой армии генерала Гота, вроде бы начавшей передислоцироваться на Кавказ, вынуждены были по приказу фюрера вернуться и надолго застрять на Волге.
Но это еще не вся правда. Выход немецких войск к Волге от Астрахани до Сталинграда должен был послужить поводом английским «союзникам» осуществить свою давнишнюю мечту оккупировать Закавказье и прежде всего нефтепромыслы Баку. Ничего личного, только бизнес.
Однако 19 ноября 1942 года, когда на междуречье Волги и Дона загрохотала артподготовка гигантского наступления из— под Воронежа, а в направлении Ростова на Дону рванули собранные и подготовленные Сталиным стратегические резервы, всем все стало ясно: все немецкие и британские планы в миг полетели в мусорную корзину. Начиналась уже другая история.
Так была перевернута последняя страница ОКТЯБРЬСКОГО ДЕТЕКТИВА.
Некоторые данные о современном положении франкмасонства (1906 год)
(Записка военного агента русской армии, полковника А. Д. Нечволодова)[108]
Совершенно секретно.
С 15 сентября по 15 ноября 1906 года я совершил заграничную поездку с целью изучения вопроса о денежном обращении в Западной Европе и для сбора сведений о современном состоянии франкмасонства.
Собранные данные по последнему вопросу имеют, конечно, совершенно отрывочный характер, а потому настоящая записка и представляет из себя лишь последовательное изложение тех сведений об этом тайном обществе, какие мне удалось собрать по мере посещения различных городов.
18 сентября я прибыл в город Стокгольм и посетил нашего генерального консула В. А. Березникова; на мой вопрос о франкмасонстве в Швеции, о содействии со стороны шведов русской революции, о связи этих двух данных между собой, а также и о значении шведских евреев как во франкмасонстве, так и в государственной жизни, г. Березников ответил мне следующее: франкмасонство распространено в Швеции чрезвычайно сильно; начиная от королевской семьи и кончая кругом так называемого порядочного общества, принято принадлежать к той или другой ложе; чтобы быть членом парламента, надо почти обязательно быть масоном; в числе шведских масонов числятся много пасторов и офицеров; деятельность лож ограничивается, по-видимому, символическими обрядами и собраниями, а также и благотворительностью; евреи принимаются в число братьев; о выдающемся их значении в шведском масонстве ничего неизвестно; вообще же, они за последние годы сильно входят во все отрасли государственной жизни, и в настоящее время все банковые и крупные промышленные дела сосредоточены в их руках; участие шведов и даже высшей администрации в нашем революционном движении несомненно; только за самое последнее время, ввиду сильного развития в самой Швеции социализма, находящегося в связи с русскими событиями, высшее Правительство переменило свою тактику; затем г. Березников сообщил мне, что, несмотря на весьма плохую постановку дела, за отсутствием денежных средств, относительно нашей тайной разведки о влиянии шведов на русское революционное движение у него имеется список лиц, принимающих активное участие в этом движении посредством тайной доставки оружия, рассылки прокламаций, укрывательства наших государственных преступников и пр.