Ознакомительная версия.
Маршал Бадольо в разговоре с генералом фон Полем в высшей степени оптимистично говорил о перспективах наступления. Он выразил уверенность, что дельта Нила и Суэцкий канал, несмотря на существенное укрепление британских сил в Египте до 160 тысяч человек, все же будут достигнуты. Палестина и Сирия в этом случае падут сами по себе. К сожалению, итальянские военно-воздушные формирования в Восточной Африке настолько слабы, что не могут препятствовать подвозу английских грузов через Красное море. Да и вообще итальянские военно-воздушные силы не годятся для выполнения многоплановых задач на Средиземноморье. Поэтому он, когда его спросили, высказался против отправки итальянского авиакорпуса в Бельгию. Итальянцы непривычны к господствующим там погодным условиям и потому в зимние месяцы в большей или меньшей степени обречены на бездействие. Зато в это время на Средиземном море они могли бы использоваться очень активно. Поэтому он считал необходимым скорейшее возвращение корпуса в Италию и обосновывал тем самым участие немецких военно-воздушных сил в боях в Египте. Тогда будущей весной половина итальянских самолетов могли бы принять участие в сражениях против английской метрополии. Все упомянутые вопросы маршал желал как можно скорее обсудить с генерал-фельдмаршалом Кейтелем, чтобы согласовать двусторонний оперативный план на зиму.
Руководитель ОКВ ответил маршалу Бадольо 14 октября, что одобряет его инициативу и позднее предложит место и время встречи, когда планируемые на ближайшее будущее политические переговоры[56] создадут необходимые предпосылки для дальнейшего ведения войны. Маршал Бадольо не был доволен отсрочкой.
Столь желательное для итальянского командующего сотрудничество немецких военно-воздушных сил при захвате Египта планировалось штабом оперативного руководства вермахта с самого начала. Намечался, с одной стороны, сброс мин с новыми высокоэффективными взрывателями с воздуха в акватории Александрийского порта для нанесения ущерба стоявшему там британскому средиземноморскому флоту, с другой стороны, использование групп бомбардировщиков, пикирующих бомбардировщиков и истребителей в самой Ливии. Для этого был предназначен VIII авиакорпус под командованием генерала барона фон Рихтгофена, который имел задание в первую очередь поддерживать немецкие танковые формирования, а во вторую – поражение английских военно-морских сил.
Что касается командования операциями, 25 октября отдел обороны страны предложил отдать все используемые в Ливии войска, как единое смешанное формирование, под общее командование маршала Грациани, но пока допустить их использование обоими командованиями на основании результатов разведки штабов связи и предложений генерала фон Ринтелена. И наконец, планировалось ввести в действие сформированный из представителей трех видов войск вермахта тыловой штаб «Юг» для централизованного регулирования снабжения и движения транспорта. Но все эти вопросы должны быть окончательно решены только после возвращения отправленного тем временем за подробной информацией в Ливию командира 3-й танковой дивизии генерала фон Томаса.
Между тем в ОКВ поступили новые сведения о предстоящем итальянском наступлении на Грецию. Генерал фон Ринтелен 18 сентября передал, что 49-я и 51-я пехотные дивизии переброшены в Албанию и 29-я пехотная дивизия еще до конца месяца последует за ними. После этого там будет 8 дивизий и 1 смешанное формирование силой до дивизии. Из прочих 66 дивизий итальянской действующей армии к этому времени 14 находится в Ливии, 1 – на Додеканесских островах и 51 – на родине. Из находящихся на родине дивизий 14 размещены на французской и швейцарской границах, 3 – в южнотирольских Альпах, 18 – на югославской границе, 10 – в восточной части долины По и 6 – в центральных областях Италии, на Сицилии и Сардинии.
Месяцем позже, 18 октября, генерал фон Ринтелен доложил об активизации итальянских приготовлений к нападению на Грецию, которое, по-видимому, начнется 26 октября десятью дивизиями. Этот же срок, по сообщению штаба люфтваффе от 21 октября, назвал высокопоставленный офицер итальянского Генштаба генералу фон Полю. Он же обозначил первой целью наступление на Янину, острова Корфу и Кефалония, второй – Салоники, третьей – Афины. Когда генерал фон Ринтелен 23 октября посетил заместителя начальника Генштаба итальянской армии, чтобы выяснить, какие слухи о предстоящем нападении на Грецию соответствуют действительности, генерал Роатта отверг существование таких планов. Однако уже на следующий день маршал Бадольо на поставленный немецким генералом вопрос ответил, что все приготовления к наступлению ведутся на случай нарушения греческого нейтралитета англичанами. Он также попросил передать генерал-фельдмаршалу Кейтелю просьбу намеченные переговоры провести только 10 – 15 ноября в Инсбруке. Эта отсрочка должна была усилить подозрения немцев, поскольку маршал до сих пор придавал большое значение как можно более скорой встрече с генерал-фельдмаршалом Кейтелем.
Отношения между фюрером и его военными советниками характеризует следующий факт. Как сказал генерал Йодль 22 октября начальнику отдела обороны страны, вполне возможно, что фюрер во время переговоров с дуче на перевале Бреннер 4 октября дал свое согласие на нападение на Грецию, не проинформировав об этом свое окружение. Конечно, возможно, этого и не было. В любом случае Гитлер был официально поставлен в известность об агрессивных планах дуче только из послания Муссолини от 23 октября. В нем Муссолини сообщил, что до сих пор с величайшим терпением относился к постоянным провокациям Греции, однако в последнее время число инцидентов на албано-греческой границе постоянно увеличивается, и бездействовать больше невозможно. Поэтому он решил, для обеспечения справедливых интересов Италии, выступить против Греции. Дата начала операции не была указана. По отношению к Югославии Италия проявляла бдительность.
Письмо Муссолини попало к Гитлеру, только когда он после встречи с маршалом Петеном в Монтуа на обратном пути в Берлин 25 октября заехал в Ивуар (к югу от Намюра). Гитлер тотчас предложил дуче встречу в одном из городов верхней Италии и приказал направить свой поезд сначала в Мюнхен. Он хотел просить Муссолини, если возможно, отложить действия до более благоприятного времени года и в любом случае до выборов американского президента, назначенных на 5 ноября. По прибытии в Мюнхен он получил приглашение Муссолини на встречу во Флоренции 28 октября.
Между тем командование военно-морских сил, учитывая ожидаемое нападение Италии на Грецию, 26 октября в послании начальнику штаба оперативного руководства вермахта сослалось на особое стратегическое значение Крита, и генерал Йодль в тот же день изложил в своих записках следующую позицию. Военное выступление Италии против Северной Греции и Пирея определенно приведет к оккупации Крита англичанами. Это означало постоянную угрозу связям Италии и Ливии. Внезапная атака итальянцев на Крит возможна, и ее сравнительно легко замаскировать. Но для этого необходимо использовать весь итальянский военный флот. Если этого не будет, высадившиеся на Крит итальянские войска вряд ли смогут продержаться, поскольку англичане определенно направят против них всю свою александрийскую эскадру. Шансы на успех высадки значительно увеличиваются, если после успешных действий итальянцев в Египте, например взятия линии Мерса-Матруха, против английского боевого флота в Александрии будут использованы пикирующие бомбардировщики, воздушные мины и подводные лодки, которые нанесут военным кораблям большие потери. Тогда британские корабли, возможно, вообще не выйдут в море, чтобы помешать операции итальянцев против Крита, а если это все же произойдет, они будут атакованы итальянским военным флотом, который теперь будет иметь численное преимущество. Целесообразной представляется следующая последовательность операций: скорейшее продолжение наступления итальянцев в Египте и взятие линии Мерса-Матруха, затем всеми имеющимися в распоряжении средствами подавление британской военной эскадры в Александрии и в заключение, после того как она будет существенно ослаблена, начало операций против Греции с одновременной оккупацией Крита.
Ознакомительная версия.
