Правительство продолжало бездействовать. До 18 февраля мне не удалось встретиться с Негрином, так как в этот период найти его было трудно.
Наконец мы встретились на даче близ Эльды. Удручающее впечатление произвел внешний вид главы правительства: Негрин был небрит, одет небрежно.
В нашей беседе речь шла о необходимости назначения на руководящие посты в армии вернувшихся из Франции Модесто, Листера, Галана и других выдающихся военачальников-коммунистов, героически сражавшихся вместе со своими частями в Каталонии. И хотя в центрально-южной зоне на командных должностях находились социалисты и анархисты, которые занимали открыто пораженческие позиции, Негрин медлил.
27 февраля Англия и Франция объявили о признании правительства Франко и о разрыве дипломатических отношений с республиканским правительством.
2 марта Хуан Негрин произвел необходимые назначения на руководящие посты в республиканских войсках.
Но было уже поздно. К этому времени очень многое успел сделать полковник Касадо, развивший бурную деятельность по подготовке государственного переворота.
После перевода генерала Миахи на должность командующего группой армий центрально-южной зоны Касадо был назначен командующим армией, оборонявшей Мадрид. Достаточно грамотный в военном деле офицер, полковник Касадо выдавал себя за беспартийного антифашиста, на деле же был тесно связан с анархистами и в конечном счете стал предателем.
В течение января и февраля Касадо не занимался своими непосредственными обязанностями, а проводил всевозможные совещания с руководителями мадридских организаций социалистов, анархистов и левореспубликанцев, обсуждая вопрос о создании нового правительства (без коммунистов, конечно), которое должно было сдать Франко республиканскую зону и столицу Испании. Не составляло секрета и то обстоятельство, что Касадо поддерживал контакт с английским консулом в Мадриде.
Когда об этом стало известно генералу Миахе, он вызвал по телефону Касадо и сказал ему (я присутствовал при этом разговоре):
- Я солдат, и, где бы ни находилось правительство, я буду выполнять его волю. Того же требую от тебя, Касадо. А сейчас я узнал, что ты замышляешь создать какое-то новое правительство. Правда ли это?
Касадо заверил Миаху, что это ложные слухи. Миаха ответил, что если бы он не верил ему, то не разговаривал бы с ним сейчас. Больше никаких мер Миаха не принял.
За время совместной работы с генералом Миахой я имел возможность убедиться в том, что авторитет ему был создан незаслуженно. Однако имя его, известное народу как имя руководителя обороны Мадрида осенью 1936 года обороны, созданной и руководимой коммунистами Испании, нужно было главарям заговора. В ночь на 6 марта 1939 года Касадо, социалист Бестейро и анархист Мера выступили по мадридскому радио и объявили о низложении правительства Негрина и о создании хунты национальной обороны. Во главе хунты они поставили генерала Миаху.
Войска, оставшиеся верными правительству, выступили против заговорщиков. В этом сопротивлении большую роль играли коммунисты. К столице подошли резервная дивизия под командованием коммуниста Асканио и части двух корпусов, которыми также командовали коммунисты. В Мадриде завязались бои, которые с трудом были подавлены анархистами и другими частями, перешедшими на сторону Касадо. Предателям, конечно, оказывали помощь и войска Франко, начавшие наступление именно тогда, когда заговорщики оказались в опасном положении.
В начале марта я собрал в районе Валенсии наших советских товарищей.
В ночь на 6 марта, после выступления Касадо по радио, я выехал в Эльду к Негрину. Он заявил, что мы можем эвакуироваться, но средств для эвакуации у него нет. В тот же день все члены республиканского правительства улетели из Испании.
Вернувшись от Негрина, я решил говорить с Касадо.
Вызвали Мадрид.
Переводчиком в это время со мной работал З. Плавскин. Привожу разговор с Касадо по его записи.
"Проходит несколько минут. Потом резкий голос произносит в трубку:
- Полковник Касадо слушает...
- С вами говорит генерал Шилов. (Под этой фамилией был известен в Испании комбриг Шумилов.) Нам стало известно, что правительство Негрина, при котором мы аккредитованы, не находится более у власти и вы возглавляете новое правительство. Поэтому мы обращаемся к вам с вопросом: остаемся ли мы, русские, работать при вас в качестве советников, как это было при прежнем правительстве Республики? Если же надобность в нашей помощи миновала, просим указать аэродром и дать трехдневный срок для эвакуации всех наших товарищей.
- О том, чтобы остаться работать при нас в качестве советников, и речи быть не может. А о том, чтобы покинуть Испанию... тоже речи быть не может. Каждого русского, которого мы обнаружим, мы расстреляем. Передайте вашему генералу, что мне известно, где он находится, и что его мы тоже расстреляем.
Я, конечно, тут же все перевожу Михаилу Степановичу. Он приказывает:
- Спроси, за что он собирается нас расстреливать.
Я перевожу, Касадо отвечает:
- Сегодня ночью в Мадриде по вашей вине прольется кровь невинных людей.
Я выражаю недоумение.
- Не делайте вид, что вы удивлены, и передайте генералу, что, если он хочет сам остаться в живых и сохранить жизнь членов Политбюро компартии, которые находятся вместе с вами (?!), он должен лично, и притом немедленно, прибыть в Мадрид и приказать коммунистам прекратить бесполезное сопротивление...
Шумилов ответил не колеблясь:
- Об этом не может быть и речи. Вам известно, что мы профессионалы-военные, находящиеся здесь по просьбе правительства Республики для помощи в войне против франкизма. По строжайшей инструкции Советского правительства мы ни при каких обстоятельствах не должны вмешиваться во внутренние дела Испании и, в частности, в межпартийные разногласия. Вы и сами прекрасно знаете, что за все время пребывания наших товарищей в Испании ни один советский человек не нарушил этой инструкции...
- Мне все известно, и даже больше, чем вы думаете. Короче: готов ли генерал Шилов отдать приказ коммунистам о прекращении сопротивления?
- Отдавать приказы кому бы то ни было мы не имеем права.
- В таком случае, у меня все. Если у генерала ко мне больше ничего нет, до свидания..."
Этот разговор со всей ясностью показал, какую оголтелую антикоммунистическую и антисоветскую политику намерена вести клика Касадо.
Нам предстояло обеспечить эвакуацию советских людей. Это была нелегкая задача в создавшихся условиях. Немало трудностей пришлось преодолеть, немало драматических ситуаций выпало на нашу долю...
