Ознакомительная версия.
А задолго до этого, когда он только начинал свой путь в революцию и ему поручали написать прокламацию, то он всегда стремился придать ей необычайную для такой литературы беллетризованную форму.
Однажды товарищ по революционной работе Наум Быховский, прочитав прокламацию, составленную Грином, заметил: «А знаешь, Гриневский, из тебя мог бы получиться писатель!».
Действие этих слов имело удивительную силу.
«Это было, – рассказывал Грин, – как откровение, как первая, шквалом налетевшая любовь. Я затрепетал от этих слов, поняв, что это то единственное, что сделало бы меня счастливым… Зерно пало в душу и стало расти. Я нашел свое место в жизни»27.
Рассказ-агитка, написанный Грином и подписанный инициалами «А. С. Г.», назывался «Заслуга рядового Пантелеева». В нем говорилось о судьбе солдата, бывшего крестьянина, который проявил неудержимое рвение при подавлении крестьянского бунта.
Еще в типографии весь тираж рассказа был конфискован. В докладе цензора говорилось: «В рассказе «Заслуга рядового Пантелеева» изображается экспедиция военного отряда для укрощения крестьян, учинивших разгром помещичьей усадьбы. <…> Находя, что названный рассказ имеет целью: возбудить в читателях враждебное отношение к войску, побудить войска к неповиновению при усмирении бунта и беспорядков, я полагаю нужным брошюру задержать, а против автора возбудить судебное преследование»28. Спасло его от нового ареста то, что никто из работников типографии не назвал настоящего имени автора.
В начале июля Гриневский поспешил в Петербург, ему не терпелось встретиться с Абрамовой.
Вера Павловна рассказывала: «Как-то в жаркий день, набегавшись по городу, я поднималась по всегда безлюдной нашей парадной. Завернув на последний марш, я с изумлением увидела: на площадке четвертого этажа, у самых наших дверей, сидит Гриневский! Худой, очень загорелый и веселый.
Вошли в квартиру, пили чай и что-то ели. Александр Степанович рассказал: <…> паспорт у него фальшивый, нет ни денег, ни знакомств, ни заработка. Выходило, что одна из причин этого рискованного бегства – я. Это налагало на меня моральные обязательства. Слушая его рассказ, я думала: “Вот и определилась моя судьба: она связана с жизнью этого человека. Разве можно оставить его теперь без поддержки? Ведь из-за меня он сделался нелегальным”»29.
Гриневский снял комнату и прожил в Петербурге с месяц. Но паспорт, которым его снабдили эсеры, казался ненадежным. Опасаясь ареста, Александр уехал в Вятку к отцу.
Через несколько лет разлуки он наконец встретился с родными. Сестра Екатерина вспоминала: «Ярко встала в памяти наша встреча и прогулка в Загородный сад, в Вятке, где ты угощал меня лимонадом, а досужая молва разнесла на другой день, по городу, что “вот-де Катя Гриневская кутит по загородным ресторанам”, а мне несчастной и реабилитировать то себя нельзя было, не выдав тебя»30.
Отец дал Александру паспорт умершего личного почетного гражданина Алексея Мальгинова, под именем которого ему предстояло прожить несколько лет.
Глава V
Открытие «Гринландии»
Отныне основным занятием Александра Гриневского стала литература. По возвращении в Петербург он написал еще один рассказ из солдатской жизни под названием «Слон и Моська» для издательства «Свободная пресса». Но на него был наложен арест, и, так же как и первый, он до читателей не дошел. Отдельные экземпляры этих произведений были обнаружены в архивах много лет спустя после смерти Грина.
Сам же писатель началом своей литературной деятельности считал декабрь 1906 года, когда в газете «Биржевые ведомости» за подписью «А. А. М-в» напечатали рассказ «В Италию». Это трогательная история о революционере, который, прячась от полиции в чужом дворе, встречается там с маленькой девочкой, которая принимает его за своего дядю. Они беседуют, он обещает малышке повезти ее на настоящем поезде в Италию… В это время во двор заходит полиция в поисках беглеца, и девочка сообщает, что находящийся рядом с ней человек – это ее дядя Сережа, который недавно приехал. Полицейские ушли ни с чем, а революционеру удалось скрыться.
Рассказ «В Италию» написан легким динамичным слогом, в нем звучат уже подлинные гриновские интонации. Следом появились другие рассказы – «Кирпич и музыка», «Марат», «Случай», впервые подписанный псевдонимом «А. С. Грин».
О том, как родился этот псевдоним, рассказала Вера Павловна: «Первый рассказ «В Италию» <…> был подписан «А. А. М-в». Но такая подпись не удовлетворяла Александра Степановича. Ведь Мальгинов – это была чужая, временная фамилия. Надо было придумать псевдоним. Толковали целый вечер и остановились на «А. С. Грин». Сначала этот псевдоним нравился Александру Степановичу, но потом он испытал в нем разочарование. Оказалось, что изданы несколько переводных романов англичанки Грин, и первые годы, когда Александра Степановича еще мало знали, его путали с этой писательницей. Не помню, какие у нее были инициалы, но иные, чем у него. Чтобы подчеркнуть эту разницу, Александр Степанович представлялся: «А. эС. Грин», чем, вероятно, вызывал немалое удивление»31.
Вера Павловна поведала и о том, как было придумано заглавие для первой книги рассказов Грина «Шапка-невидимка», которая вышла в 1908 году: «Конечно, сборник можно было бы назвать по заглавию одного из рассказов, в него входивших, но Александр Степанович этого не захотел. Тогда я предложила: «Ты – таинственная личность. Как автор – ты А. С. Грин, по паспорту Алексей Мальгинов, а на самом деле Александр Гриневский. Даже я не рискую называть тебя Сашей, а зову вымышленным именем. Сама я тоже должна скрываться, вот и посвящение твое «Другу моему Вере», а не жене. Оба мы как будто под шапкой-невидимкой. Назовем так книгу»32.
Грин согласился с таким названием, потому что оно соответствовало содержанию книги. Большинство рассказов в сборнике посвящено нелегалам. Их достаточно противоречивые образы отразили разочарование писателя в деятельности эсеровской организации. Он не принял пустозвонного краснобайства ее лидеров, крикливых лозунгов, тактики индивидуального террора. Всё это проявилось в «Шапке-невидимке».
Книга писателя не удовлетворила. Грин продолжал искать свой путь, свою дорогу в литературе. Определенным этапом в этих поисках явились рассказы «Она», «Воздушный корабль» как предверье будущего романтизма… Но подлинно «гриновским» произведением стал «Остров Рено» – первый рассказ Александра Грина, действие которого происходит в вымышленной стране, с географическими названиями, «не похожими ни на какие». Эту придуманную страну критик Корнелий Зелинский впоследствии остроумно назовет «Гринландией».
Приключенческий сюжет рассказа и экзотическое место действия – маленький тропический остров – не помешали наиболее проницательным читателям и критикам найти в нем созвучие с реальной общественной жизнью России 1900-х годов.
В статье «Литературные силуэты» критик Лев Войтоловский писал об «Острове Рено»: «Может быть, этот воздух не совсем тропический, но это новый особый воздух, которым дышит вся современность – тревожная, душная, напряженная и бессильная»33.
Романтизм Грина оказался созвучен своему времени. Вместе с рассказами Горького, стихами Блока романтическое творчество Грина пробуждало в человеке веру в собственные силы, желание борьбы и победы. В той же статье «Литературные силуэты» было дано определение гриновского романтизма: «Романтика романтике рознь. И декадентов называют романтиками. <…> У Грина романтизм другого сорта. Он сродни романтизму Горького. <…> Он дышит верой в жизнь, жаждой здоровых и сильных ощущений»34.
Романтизм оказался наиболее близок творческому дарованию Грина, его мироощущению. И хотя после «Острова Рено» у Грина были и реалистические произведения, именно в романтическом творчестве он обрел свой собственный художественный почерк.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Ознакомительная версия.
