Ознакомительная версия.
В данном издании передача текста цитируемых документов и воспоминаний соответствует современным правилам орфографии и публикации исторических документов. В отдельных случаях, когда необходимо подчеркнуть своеобразие документальных материалов, мною делаются отступления и указывается, что источник публикуется с сохранением стилистики, орфографии и пунктуации. Авторские подчеркивания текста дневников и писем воспроизведены, как в оригинале. Для облегчения читателю восприятия текста автором порой вставляются в квадратных скобках пропущенные по смыслу слова или раскрываются сокращения. Сноски на источники даются, как обычно, под строкой, но в ряде случаев они проставляются в круглых скобках рядом с цитируемым материалом, чтобы не перегружать подстрочник, а читателю было легче ориентироваться. Письма Царской четы периода Первой мировой войны публиковались в нашей стране несколько раз в разных издательствах, но небольшими тиражами. В случае, если читатель пожелает самостоятельно познакомиться с цитируемыми источниками еще раз, то мною даются отсылки на разные издания (наиболее известная перепечатка царских писем в сборнике: Платонов О.А. Николай Второй в секретной переписке. М., 2005). Даты в соответствии с общепринятыми правилами до 1 февраля 1918 г. приводятся по старому стилю, в необходимых случаях рядом в круглых скобках проставлена дата по новому стилю. Другие особенности текста документов оговорены в примечаниях и комментариях.
Данная книга, конечно, только затрагивает ряд поставленных проблем, и это предмет последующих исследований ученых. Однако мы надеемся, что она позволит раскрыть новые неизвестные страницы истории последних лет не только Дома Романовых, но и Российской империи для многих читателей, разрешит по-новому взглянуть, казалось бы, на знакомые и в то же время незнакомые исторические факты. При этом я стремился как профессиональный историк-архивист говорить с тем, кто взял в руки это издание, максимально языком исторических документов и других источников, оставляя за заинтересованным читателем право выводов, т.к. народная мудрость утверждает: «Сколько людей, столько мнений».
Вхождение Распутина в царский дворец
Григорий Ефимович Распутин родился в селе Покровском Тюменского уезда Тобольской губернии в 1869 г. Долгое время не было известно точной даты его рождения, а имя было окутано пеленой таинственности и вымыслов. Он был четвертым ребенком в семье Ефима Яковлевича (1842–1917) и Анны Васильевны (1840–1904) Распутиных. Четвертым, но как оказалось, единственным сыном, потому что дети Евдокия, Гликерия и Андрей умерли в младенчестве. С малолетства Григорий отличался слабым здоровьем, о чем он позднее писал в своей брошюре «Житие опытного странника» (Санкт-Петербург, 1907).
В селе Покровском школы не было, и Григорий до начала «странничества» был неграмотен.
У отца, Ефима Яковлевича Распутина, землевладельца и рыболова, был некоторый достаток: он был собственником ветряной мельницы. Его единственный сын, росший среди девственной сибирской природы, уже в отрочестве глубоко задумывался о тайнах бытия и о Боге.
«В 15 лет, – вспоминал Григорий Распутин много лет спустя, – в моем селе, в летнюю пору, когда солнышко тепло грело, а птицы пели райские песни, я ходил по дорожке и не смел идти по середине ее… Я мечтал о Боге… Душа моя рвалась в даль… Не раз мечтая так, я плакал и сам не знал, откуда слезы и зачем они.
Постарше, с товарищами подолгу беседовал я о Боге, о природе, о птицах… Я верил в хорошее, в доброе… и часто сиживал я со стариками, слушал их рассказы о житии святых, о великих подвигах, о больших делах, о царе Грозном и многомилостивом…
Так прошла моя юность. В каком-то созерцании, в каком-то сне… И потом, когда жизнь коснулась, дотронулась до меня, я бежал куда-нибудь в угол и тайно молился… Неудовлетворен я был… На многое ответа не находил… И грустно было… И стал я попивать…»[3]
Пьянство, как известно, никого до добра не доводит, а дальше пороки только множатся, если человек поддался этому пагубному искушению. Случались порой с Григорием Распутиным такие обыденные и неприятные истории. Едет он за хлебом или за сеном в Тюмень (в 80 верстах от его родного села), а возвращается домой ни с чем, без денег, пьяный, иногда избитый, а бывало даже без лошадей.
Однако, по его поздним признаниям, к 30 годам на него нисходит «благодать Божия», изменившая всю его дальнейшую судьбу. А случилось это так. Однажды пришлось ему отвезти в Тюмень студента Духовной академии, монаха Мелетия Заборовского, ставшего впоследствии ректором Томской духовной семинарии. Студент-монах во время этой поездки произвел на Григория своей благочестивой беседой такое потрясающее впечатление, что он одумался, покаялся и вскоре резко изменил весь образ жизни.
Григорий Ефимович Распутин был уже женат ко времени своего «просветления», имел от супруги Прасковьи Федоровны (1867–1932) сына Дмитрия (1896–1930/33) и двух дочерей – Матрену (1898–1977) и Варвару (1900–1937). С этого же времени, т.е. с 1893 года, и начинается «житие старца-странника» Григория. Позднее Г.Е. Распутин поделится своими воспоминаниями о житейском опыте «странника» через публикацию ряда статей в периодической печати. Многое из того, что лично им было пережито, он перескажет в опубликованных под его именем печатных брошюрах[4]. Многие упомянутые там факты подтверждаются известными людьми, хорошо в то время его знавшими, а также было зафиксировано рядом архивных документов.
Так, например, купец Арон Симанович (1873–1978), позднее назвавший себя личным секретарем Г.Е. Распутина, писал в воспоминаниях:
«Я познакомился с Распутиным еще в Киеве, до того, как он стал известен в Петербурге. В Петербурге я совершенно случайно встретил его у княгини Орбелиани, с которой я был в хороших отношениях. Впоследствии я его часто видел у Вырубовой.
При первой встрече на меня оказали сильное влияние его выразительные глаза. Эти глаза одновременно и приковывали человека, и вызывали какое-то неприятное чувство. Я вполне понимаю, что его взгляд оставлял на людей слабых и легко подвергающихся чужому влиянию очень сильное впечатление.
Его могучий и чувственный темперамент требовал сильных и возбуждающих переживаний. Он любил вино, женщин, музыку, танцы и продолжительные и интересные разговоры. В царском дворе он этого ничего не имел.
Своей внешностью Распутин был настоящий русский крестьянин. Он был крепыш, среднего роста. Его светло-голубые глаза сидели глубоко. Его взгляд пронизывал. Только немногие его выдерживали. Он содержал суггестивную силу, против которой только редкие люди могли устоять. Он носил длинные, на плечи ниспадающие волосы, которые делали его похожим на монаха или священника. Его каштановые волосы были тяжелые и густые.
Ознакомительная версия.
