Суда с грузами для войск на Лице и возле Мустатунтури собирались в Тромсё. Там они формировались в конвои и, сопровождаемые кораблями охранения, шли по курсу вблизи берегов к Варангер-фьорду, прижимаясь к своим береговым постам, артиллерийским батареям, прожекторным установкам, маякам, станциям наведения, прячась в проливах, фьордах, укрываясь за островами.
Первый отрезок пути — до Нордкапа — в обход островов и полуостровов, через шхеры и проливы считался более или менее благоприятным, русским кораблям и самолетам добираться туда было далеко, но от Нордкапа до Киркенеса опасности подстерегали все чаще по мере приближения к цели, к фронту на Лице. Как говорили сами немцы, над каждым транспортом висела угроза «падения на ноль», что на обыденном языке означало потопление судна.
Еще не кончился первый год войны в северных, приполярных водах, а на дно отправилось свыше трех десятков транспортов. Больше всего гибло судов на пути от Нордкапа до Вардё. Немецкое командование тревожили узкие ворота входа в Варангер-фьорд между норвежским и русским берегами. В самом Варангере малый русский флот, артиллерия и самолеты делали мореходство по заливу далеко не спокойным.
Эту опасность плавания в прибрежных водах вблизи фронта учитывали в Верховном немецком командовании. Поэтому Дитлю было поручено разработать и осуществить во второй половине ноября 1941 года операцию по овладению полуостровом Средний. Назвали его «Визергрунд».
Но отвоевывать Средний оказалось нечем, сил не хватало, дополнительную горную дивизию верховное командование не выделило.
В конце декабря 1941 года на дорогу у устья реки Западной Лицы обрушилась огромная земляная лавина. Снабжение войск опять, как и в октябре под Петсамо, на долгое время резко ухудшилось.
После двух катастроф на дороге, явной ее непригодности для больших перевозок командование торопило со строительством подвесной дороги. Ее разобрали в Альпах и привезли на север. Она протянулась от Парккино до устья Лицы на 55 километров и приводилась в движение двенадцатью моторными станциями. Вагонетки по канатам везли грузы к фронту. Вблизи Лицы вправо и влево протянули нитки проводов для подвесных кабин, чтобы обходиться без лишних перегрузок.
Путь по морю не был обезопасен. При наложении на карту мест, где топили суда, прослеживалась странная закономерность: русские подлодки и самолеты как будто специально поджидали прохождения конвоев и атаковали почти в одних и тех же местах. Нападения случались через сравнительно короткое время после того, как в эфир выскакивала неучтенная радиостанция.
О первых посторонних радиосигналах малых передатчиков, выходящих на короткое время в эфир с крайних сухопутных широт северной Норвегии, с береговой полосы океанского побережья полуострова Варангер, ориентировал Берлин, станции слежения которого раньше других засекли радиопереговоры с этого удаленного от фронта участка Европы.
Потом работу этих малых передатчиков начали улавливать и станции слежения за эфиром в Норвегии.
Это наводило на мысль, что кто-то указывает русским цели для нападения.
Немецкие летчики не однажды докладывали, что видели, как с советских самолетов бросали какие-то грузы с парашютами и без них.
Прошлогодняя осенняя высадка русских и норвежцев на Варангер, когда немецким агентам удалось пробраться в лагерь разведчиков, впервые заставила задуматься о том, что этот далекий от фронта, разделенный морем тыл германских войск в Заполярье оказывается не столь неуязвим, до него дотягиваются неприятельские глаза и уши.
Уже тогда к допросам норвежцев, к расследованию происшествия на Варангере подключились самые умелые спецы абвера и гестапо. С особым рвением взялась за дело немецкая контрразведывательная служба.
Когда в феврале эсминец таранил в Порсангер-фьорде советскую подводную лодку и ее командир попал в плен, немцы узнали о попытке высадить разведчиков. Но те якобы в момент переправы утонули.
Вскоре агенты немецкой службы безопасности из местных жителей-норвежцев донесли, что на остров Сёрё заброшены с подводной лодки трое разведчиков. На поиски выслали отряд. На след напали, но отыскать их не смогли. Кто-то подсказал высаженным русским, куда уйти и где скрыться. До ищеек дошло, что разведчики остались без радиосвязи. Большой опасности в таком безголосом противнике не виделось, можно было оставить его на свободе, подержать под наблюдением, а когда наступит время, взять с убедительными уликами.
Так день ото дня все больше накапливалось сигналов о проникновении русских в северный Варангер.
В середине января 1942 года произошла реорганизация командования германских войск в Заполярье. Стоявшие в Финляндии части вывели из подчинения армии «Норвегия», возникло самостоятельное командование армии «Лапландия». Командовать этой немецкой армией в Финляндии назначили генерала Дитля. Горный корпус на Мурманском направлении принял от него генерал Шернер. Фалькенхорст остался командующим немецкой армией в Норвегии.
Однако морские пути к фронту на Лице, воздушное прикрытие конвоем в сторону Варангер-фьорда, тревожащие вести о русских разведчиках в Финмаркене и Тромсё заставляли Дитля и Фалькенхорста по-прежнему договариваться о совместных мерах противодействия русским.
Крупные немецкие корабли, даже такие махины, как «Тирпиц», стояли в фьордах северо-западной Норвегии. Выходы их в море не всегда проходили скрытно. Очередная попытка набега на конвой в северной Атлантике завершилась торпедированием «Тирпица».
Так сложилось и к концу зимы. Оба командующих армиями условились выделить своих полномочных представителей и поручить им найти способ противодействия проникновению русской разведки в Финмаркен и Тромсё. К замыслу военных чинов подключился и рейхскомиссар оккупированной Норвегии Иозеф Тербовен. Он получил из Берлина категоричные предписания обеспечить безопасность тылов немецких войск на севере, держать норвежцев в страхе и повиновении, карать жителей даже при малейшем подозрении в соучастии и помощи русским разведчикам. И от военных чинов, и от оккупационной администрации Берлин требовал, чтобы русские и их союзники как можно меньше знали, где ходят и отстаиваются конвои, куда прячутся боевые корабли, старательно скрывать выходы их на морские коммуникации.
Для начала немцы прошли на малых кораблях от Тромсё до Вадсё, забирались в глубину фьордов, осматривали берега в бинокли и дальномеры, опоясывали большие и малые острова по всей круговой акватории. Но на берег нигде не спускались, чтобы не привлекать внимания жителей. Нигде признаков чужих дозорных постов не отыскали. И агенты, что доносили местной полиции, и те, которые снабжали информацией оккупационные власти, настораживающих сигналов не подавали. А пеленгаторы в северной Норвегии все же иногда засекали выходы в эфир неучтенных радиопередатчиков.
