Ознакомительная версия.
«Леви готовился к церемонии в течение двадцати одного дня, соблюдая пост и воздержание. (21 = 3 × 7, а 3 и 7 — особо могущественные магические числа.) Ритуал он совершал в одиночестве, без свидетелей, в комнате с четырьмя вогнутыми зеркалами и алтарем, установленным на свежей шкуре белого ягненка. На мраморной крышке алтаря была вырезана пентаграмма (пятилучевая звезда), которую окружал для защиты от злых сил магический круг — цепь из намагниченного железа. На алтаре была установлена небольшая медная курильница с золой сожженных лавровых листьев и древесиной миндального дерева. Еще одна курильница стояла сбоку на треножнике. Леви облачился в белую одежду (белый цвет должен был продемонстрировать чистоту его намерений и привлечь благие силы) и возложил на голову венок из листьев вербены, перевитых золотой цепью. По традиции, вербена обладает свойством отгонять демонов. В одной руке Леви держал новый меч, а в другой — текст с описанием ритуала Леви зажег огонь в обеих курильницах, чтобы образовался дым — материал, из которого дух создал бы для себя зримое тело, — и произнес нараспев длинное и таинственное заклинание, призывающее дух из мира теней. „Демоны в согласии поют Господу хвалу; и покидает их злоба и ярость… Кербер открывает все три свои пасти, и огонь поет Господу хвалу тремя языками молнии… душа возвращается в гробницы, магические светильники зажжены…“
Сначала он читал заклинание негромко и низким голосом, но затем голос его становился все выше и громче. Дым начал клубиться и поплыл над алтарем. Леви почудилось, что содрогнулась сама земля, и сердце его забилось быстрее. Он подбросил еще топлива в огонь, пламя ярко вспыхнуло, и перед алтарем появилась фигура человека; но спустя мгновение она растаяла в воздухе и исчезла. Леви повторил заклинание. Зеркало перед алтарем стало светлее, а затем из глубины его навстречу заклинателю двинулась фигура. Закрыв глаза, Леви трижды повелел духу явиться. „Когда я снова открыл глаза, передо мной стоял человек, с головы до ног закутанный в своего рода саван — скорее серый, нежели белый; человек был тощ, угрюм и безбород“.
Леви испугался и ощутил, как все его тело пронизывает неестественный холод. Попытавшись заговорить с духом, он обнаружил, что не в состоянии выговорить ни слова. Тогда он положил одну руку на защитную пентаграмму, а острие меча, который держал в другой руке, направил на духа, мысленно приказывая ему повиноваться. Фигура поблекла и снова исчезла. Леви велел призраку вернуться. Нечто коснулось его руки, в которой он держал меч, и рука онемела до локтя. Леви вынужден был опустить меч. Призрак тут же появился снова, но Леви внезапно охватила слабость, и он упал в обморок. Онемение и боль в руке прошли лишь через несколько дней. Призрак не произнес ни слова, но в голове у Леви сами собой возникли ответы на два вопроса, которые он намеревался задать духу. Ответами были слова „смерть“ и „мертвый“» (Ричард Кравдиш, «Черная магия»).
Все это описано со слов Леви. Замечу, что сам оккультист к полученным результатам отнесся очень критично. Он не поверил, что явившийся к нему тип был и в самом деле тем, кого он вызывал. И не делал никаких далеко идущих выводов. «Я не пытаюсь объяснить физические законы, которые позволили мне видеть и осязать это; я утверждаю только то, что видел его отчетливо и ясно, не во сне, а наяву, а этого довольно, чтобы подтвердить подлинную действенность магических церемоний. …Тем, кто намеревается посвятить себя подобным опытам, я советую соблюдать величайшую осторожность: они влекут за собой упадок сил и зачастую вызывают потрясение, грозящее болезнью»
В научных терминах это звучит так: мы имеем некий результат, но интерпретировать его мы не в состоянии. И вообще — не зная брода, не суйся в воду. И не стой под стрелой.
Как мы увидим дальше, такая добросовестность для магов является скорее исключением. Последователи Леви были куда развязнее, рекламируя результаты своих опытов. Да и на предупреждения об опасности таких развлечений последователи внимания не обращали.
Забавно, что Леви умер в том году, когда на свет появился Алистер Кроули.
Но, повторюсь, до поры до времени все эти оккультные забавы являлись уделом немногих. Все-таки все это было чересчур мудрено. Тем более что не хватало определенной идейной базы. С христианством оккультизм ну никак не уживался. Решительный перлом наступил, когда в моду вошел Восток.
«В течение последних столетий христианство старательно опустошалось просветительским рационализмом. Богословы (протестантские и католические, а следом за ними даже православные) старались рационально обосновать христианскую веру. Мистика тщательно выпаривалась. Таинства были превращены в обряды, а последние — в „библию для неграмотных“, то есть в изъяснение библейских текстов посредством жестов. Очищенное от „магизма“ (то есть от энергийной, благодатной насыщенности Сверхмирным Присутствием) христианство стало слишком рациональным. И когда европейцам открылись глубины аскетики и мистики Востока, они стали всматриваться в них, нисколько не подозревая, что своя аскетика и своя мистика есть в церковном христианстве» (о. Андрей Кураев).
В этой цитате видный современный российский православный публицист честно говорит о причинах кризиса христианства. В самом деле, «рационализация» христианства пользы ему не принесла. Хотя бы потому, что на этом поле материализм и атеизм были сильнее. Если религия — всего лишь набор нравственных правил, то, как казалось в конце XIX века, не проще ли отбросить устаревшие «костыли»?
Но ведь, с другой стороны, многие люди не могли смириться с чисто материалистической картиной мира. К мысли о том, что человек приходит из пустоты и уходит в пустоту, привыкнуть трудно. А может, и вовсе невозможно. Настоящих атеистов в мире не так-то и много. Недаром даже марксизм, претендовавший на то, что является цельным материалистическим мировоззрением, довольно быстро превратился в своеобразную квазирелигию. Так уж, видимо, устроены люди. И вот в самой что ни на есть рационалистической стране (где и религия соответствующая), Северо-Американских Соединенных Штатах, бурным цветом стал расцветать спиритизм. Напомню, что это «учение» о возможности общения с обитателями потустороннего мира. Точнее — о вызовах духов и беседах с ними. Я не зря взял слово «учение» в кавычки — очень уж оно убого во всех отношениях. Как в смысле теоретического обоснования, так и в его практических результатах.
Но ведь им увлекались отнюдь не глупые люди! Очень уж хотелось верить, что ТАМ что-то есть. А точнее — что человек продолжает существовать после своей физической смерти. В рай и ад люди уже верить перестали. Загробный мир, описанный в «Божественной комедии» Данте, уже не внушал доверия. Для сравнения: многие современники Данте были твердо уверены: он и в самом деле ТАМ бывал. Для них описанное великим поэтом было вполне убедительно.
Ознакомительная версия.
