РАЗМЫШЛЯЛ ТОЛЬКО О ТОМ, КАК ЗАСТАВИТЬ ЭТУ СТРАНУ РАБОТАТЬ
- Но этот тезис о том, что мы необычная страна...
- Простите мне мои слова, но... предположим, что я почти также умен, как Вы, но я прожил более 85 лет, прошел все эти взлеты и падения, и, начиная с 35 лет, размышлял только о том, как заставить эту страну работать, так? Сначала я был убежден и говорил о том, что единственный способ сделать это - объединиться с Малайей, так как иначе мы бы не выжили. Вода, сырье, импорт и большая часть экспорта шли через Малайю. Так было в то время. Мы не могли попасть в Малайю, потому что Тунку не принимал китайцев. Мы поработали над этим вопросом и присоединились к Малайзии. И оказались в ловушке между коммунистическим Сингапуром и Малайзией «для малайцев». Изменилась ли Малайзия? Как она изменилась?
Почему я потерял самообладание, когда мы отделились 9 августа? Потому что там остались десятки тысяч наших соратников, и я знал, что их будут ущемлять как оставшихся в меньшинстве и без руководства. Мы обеспечили руководство. Поэтому, когда Вы говорите, что мы неуязвимы, я говорю: «О, Господи!».
Вы говорите с командованием Вооруженных Сил Сингапура. Для чего они это делают - потраченные два года жизни каждого молодого мужчины, от 5 до 6 процентов ВВП и бережливое правительство, создающее резервы? Или мы делаем так из-за галлюцинации? Или из-за того, что только так мы можем обеспечить себе покой для нормальной жизни и процветания?
Зачем, по-вашему, мы тратили столько усилий на решение проблемы воды, пока не стали специалистами по воде? Махатхир знал, что нам необходим доступ к водам пролива Джохор. И поскольку мы знали, что действие соглашения о водах Те-брау и Скудай закончится в 2011 году, мы знали, что воды у нас не будет. Затем мы открыли проект «НЬЮУотер». Он решил, что мы блефуем. И вы говорите, что мы неуязвимы?
Мы не должны отмахиваться от наших проблем. Они реальны. Мы те, кто мы есть, потому что можем постоять за себя.
Если не сможем, то пропадем. Совет Безопасности принимает резолюции. И что? Кто приходит на помощь Кувейту? США. Почему? Из-за нефти. Почему? Потому что следующей будет Саудовская Аравия. Кто придет к нам на помощь с водой? США? Нет. Мы спасаем себя сами. Либо средства массовой информации повзрослеют, особенно молодые журналисты, либо мы воспитаем поколение, живущее в воображаемом безопасном мире, которого нет на самом деле.
- Считаете ли вы, что то, как Малайзия строит свои внутренние дела, будет все меньше и меньше зависеть от того, как она оценивает успех Сингапура, тогда как сейчас над ней еще довлеет груз сепаратизма и зависти?
- Вы действительно в это верите? Посмотрите, они хотят перенять статус нашего аэропорта, как центрального. Остров Педра Бранка был передан нам Международным судом ООН, получила Мидл Роке. Они еще должны провести. А я не могу забыть, что сказал мне малайский студент из штата Кедах в Раффлз Колледж в 1941 году. Он сказал: «Вас, китайцев, слишком много». Китайцы были во всех магазинах. А в его родном Кедахе китайцев было мало.
Я думал, когда мы объединимся с Малайзией, логика преодолеет этот предрассудок - логика изменившейся демографии. Я ошибся. Тунку совсем не хотел этого. Он был хорошим человеком, у него были друзья-китайцы. Но он и малайцы должны быть выше. Так он видит общественный баланс.
НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ЛЮБИТЬ ДРУГ ДРУГА, ЧТОБЫ ВМЕСТЕ РАБОТАТЬ
- Значит, вы считаете, что такое положение дел не изменится? Некоторые люди думают, что желание других стран принизить нас со временем станет меньше, когда появится новое поколение лидеров.
- Изменятся ли фундаментальные устои, на которых каждое поколение малайзийских лидеров строит свою страну?
- Вы думаете, они навсегда останутся такими?
- Навсегда - слишком большой срок. Но считаете ли Вы, что в ближайшее время изменится основа, на которой организована Малайзия? Сингапур организован на абсолютно другой основе. Мы являемся многонациональной меритократией, мы нашли баланс между национальностями, социальными и экономическими классами. Можем ли мы измениться?
Все мои родственники из Куала Лумпур эмигрировали в Австралию; они сдались. А мы здесь, в Сингапуре, и планируем здесь остаться навсегда. Пока мы достаточно сильны и соблюдаем международный баланс, мы в безопасности.
Итак, я не утверждаю, что из-за этих фундаментальных различий между нашими обществами и политическими структурами мы не можем работать вместе. Мы можем сотрудничать и сотрудничаем как в двустороннем порядке, так и внутри АСЕАН. Мы договорились обратиться в Международный суд по вопросу острова Педра Бранка и не ввязались в драку. Я подписал несколько соглашений с доктором Махатхиром, которые в силе до сих пор. Почему? Потому что их соблюдение также и в интересах Малайзии.
Так действуют рациональные и прагматичные страны. Не обязательно любить друг друга, чтобы вместе работать. Сближение интересов не стирает эмоции, но может смягчить их. Премьер-министр Наджиб Разак - рациональный руководитель. Он хочет сотрудничать с нами, так как видит выгоду для Малайзии. Но ему приходится иметь дело с эмоциями своего народа, как и политикам во всем мире. Так позволит ли малайский народ развиваться сотрудничеству с Сингапуром? До какой степени они будут поддерживать проекты, которые, принося выгоду Малайзии, будут также способствовать процветанию Сингапура? Каждый лидер Малайзии должен помнить об этих вопросах. Нам не следует этого забывать.
- Но если пропасть между Малайзией и Сингапуром будет расширяться, как это было раньше, и мы станем сильнее, чем они, станет ли эта проблема проще для нас?
- И да, и нет. Да, поскольку тогда им будет труднее ущемить нас. Нет, потому что они станут более обидчивыми. Они и теперь говорят: «Не надо было нам отпускать их». Это написано в малайских газетах. Они то и дело выражают сожаление, что Тунку позволил Сингапуру отделиться. Сингапур был частью и их страны.
Знал ли я об этом, когда мы начинали? В 1952 году, когда я был таким оптимистичным, я считал - да, я займусь политикой, мы обретем независимость, я заработаю денег как юрист и все будет хорошо. Когда я занялся этим, меня схватили коммунисты. Тогда мы переехали в Малайзию, где коммунисты не могли действовать. Там нас захватили малайские экстремисты. Через два года нас выгнали. Нам пришлось налаживать жизнь в независимом Сингапуре.
Если бы я знал, что будет так сложно, я, возможно, никогда не начал бы заниматься политикой. Если вы попросите меня повторить то, что мы сделали с 1959 года до сегодняшнего, я скажу - нет, мы не сможем повторить то, что получилось. Это было сочетание многих факторов: мои отношения с британским лейбористским правительством, которые дали мне необходимый запас времени в 1971 году, затем мои отношения с правительством консерваторов, которые дали время в 1975 году, пока не ушли британские войска. К тому времени стабилизировали отношения с президентом Сухарто. Сухарто понимал, что если мы будем жить и давать жить другим, то Индонезии и Сингапуру станет только лучше. Он решил, что может доверять мне.
